– Мадемуазель, тут вас спрашивают, – обратилась она к Орловой и с уважением добавила: – Майор Фабри!
– Просите, – изумлённая фрейлина поспешила навстречу гостю.
Майор вошёл в гостиную. Его сытая физиономия больше не лучилась самодовольством, теперь на ней было написано заискивающее почтение. Поздоровавшись, он даже соизволил приложиться к ручке Орловой, прежде чем объявил:
– Я решился побеспокоить вас, мадемуазель, исключительно из-за безвыходности. У меня уже пятый труп, а преступник до сих пор не пойман.
В надежде, что Орлова облегчит ему объяснение, майор сделал длинную паузу, но не тут-то было. Агата Андреевна ничего не забыла. Она невозмутимо рассматривала кошачьи усы префекта и молчала. Пришлось майору отдуваться самому.
– Я хотел бы ещё раз послушать ваш рассказ о юноше-конокраде, наблюдавшем встречу погибшего Трике с его убийцей. Дело в том, что, когда я вчера отдал приказ разыскать и допросить этого Поля, оказалось, что он убит три дня назад. Парень был из отчаянных, водился не с теми, с кем надо, так что выстрел в грудь – кончина для него закономерная. Родители Поля заявлять не стали, а местные жандармы разрешили его похоронить – и дело с концом.
– Зачем же вам нужны мои показания? – удивилась Орлова и мстительно напомнила: – У вас же есть готовый убийца – барон де Виларден.
Лицо майора сделалось совсем печальным, но Орлова смотрела жёстко, и пришлось ему признаваться:
– Не мог этот каторжник убить парнишку – барона к тому времени уже в живых не было. Неделю назад мы нашли его в одном из домов Латинского квартала – застрелен пулей в лоб.
Агата Андреевна позабыла и о мести, и об ущемлённом самолюбии. Она рванулась в дело сломя голову, так застоявшийся беговой конь влетает в круг на скачках.
– И что, вы опять нашли на трупе розу?
– Нет, на сей раз никаких цветов не было. Я уж было уверился, что прежние убийства совершил де Виларден, а его самого убил кто-то другой. Мало ли что может быть? Например, с подельником из-за добычи поссорился. Только вот смерть этого Поля смешала все карты. Может, это случайное совпадение, но уж больно оно ко времени – как раз, когда я собрался допросить парня.
– А что говорят местные жандармы и свидетели про убийство Поля? На нём был цветок или нет? – уточнила Орлова.
– Нет, там тоже – никаких роз. Я специально об этом узнавал, – отозвался Фабри и попросил: – Вы уж повторите мне ещё раз то, что рассказал вам этот парень.
– Я все повторю, да и месье Штерн, который тоже присутствовал при этом разговоре, не откажется нам помочь. Хотя не знаю, зачем вам это, майор? У вас же была ещё одна подозреваемая – графиня де Гренвиль.
Улыбка сытого кота вновь мелькнула под усами префекта:
– Увы, мадам, ваше предположение неверно. Графиня давно уехала в Дижон. Она проживает в собственном доме и исправно молится в том монастыре, где на кладбище лежат её мать и тётка. Вы помните, что я пообещал вам последить за ней? Я сдержал слово, и на следующий же день мне доложили, что графиня велела закладывать дорожный экипаж. Я послал моих людей вслед, так что мы уже три недели не спускаем глаз с этой дамы. Она никуда из Дижона не уезжала, и уж точно не могла убить ни барона, ни мальчишку-конокрада.
Вот это был удар! Так где же просчёт? Хотя всё может оказаться совсем простым – у Мари-Элен есть один или несколько помощников. Был громила-урод в коттедже, найдутся и другие. Похоже, что не только Орлова вспомнила о застреленном насильнике – в разговор вмешался Штерн:
– Все просто, майор, ваша подозреваемая имеет помощника. Хотя во Франции воскресают даже империи, но убитый де Виларден навряд ли мог воскреснуть, чтобы убить свидетеля.
Тирада про Францию не понравилась патриотичному майору – тот огрызнулся:
– Зато боевой дух французов не исчезает никогда!..
Их дурацкая перепалка рассердила Орлову. Она строго глянула на Штерна, но того уже понесло. Иван Иванович излагал майору какую-то байку из древнеримской истории, объясняя, что «воскресшая империя» – название сосем необидное и никак не связано с крахом первого и последнего французского императора.
– «Renatus» – по латыни значит: «дважды рождённая». Для Франции это тоже справедливо, – закончил он.
Если бы Орловой ударила в макушку молния, её изумление было бы, наверное, менее сильным.
«Господи, как же все просто!.. – не поверила она самой себе. – Всё с самого начала лежало на поверхности…»
Ответ обиженного майора фрейлина пропустила мимо ушей. Неужели разгадка близка? Но как объяснить всё это прагматичному Штерну и недалёкому Фабри? Так вот просто вывалить сейчас все свои догадки? Майор опять поднимет её на смех. Нет уж, второй раз проходить через подобное унижение Агата Андреевна не собиралась. Значит, надо срочно что-то придумать. Выручил, как всегда, блеф:
– Дорогой майор, – обратилась она к префекту, – вы знаете, мы с месье Штерном проверили всё по документам и выяснили, что вы были правы: коттедж в предместье Парижа рядом с местом смерти Трике принадлежит маркизе де Сент-Этьен. Мы, помнится, даже нашли от него ключ. Вы куда его положили, Иван Иванович?
На лице у Штерна было написано такое изумление, что Орлова поняла – этот не помощник. Но поверенный опомнился:
– Да вроде бы он лежал вместе с бумагами. Я сейчас его принесу.
Иван Иванович поднялся и вышел из гостиной, и Орлова вздохнула с облегчением: по крайней мере, ей повезло – после освобождения Луизы Штерн не выбросил ключ от места её заключения, хотя и мог. Это уже хорошо. Теперь осталось уговорить полицейского. Фрейлина перешла в наступление:
– Майор, я признаю, что вы были совершенно правы насчёт этого коттеджа, и понимаю, как вы хотите его обыскать. Я могу облегчить вам задачу: мы со Штерном поедем вместе с вами – будем представителями хозяйки. Мы откроем дом, а вы выполните свой долг.
Фабри никак не мог вспомнить, когда говорил этой даме что-нибудь подобное, но, загнанный в тупик полной неразберихой в деле, с готовностью согласился:
– Это будет очень любезно с вашей стороны, мадемуазель!
Написав короткую записку, майор отправил кучера в префектуру за подмогой.
Орлова выказала искреннее восхищение хваткой и расторопностью подчинённых майора, а также талантами их начальника, и вскоре Фабри был уже полностью уверен, что новый поворот в расследовании – исключительно его заслуга. Он, правда, не знал, что собирается найти при обыске в коттедже, но всё равно – выбирать было не из чего.
Полчаса спустя Орлова со Штерном и майор заняли места в экипаже, четверо верховых жандармов окружили их, и вся компания отправилась в южное предместье.
Опасаясь сболтнуть лишнее, Штерн сидел молча, и Орловой пришлось говорить за двоих. К счастью, майор с видом знатока взялся объяснять своим русским спутникам, мимо каких мест они проезжают, и беседа потекла сама собой.
