– Я заряжу ваш пистолет и отдам его, когда мы приедем.
– Хорошо, – согласилась Вера и впервые после выстрела решилась посмотреть в глаза князю. Тот казался очень серьёзным и глядел как-то вопросительно. Поймав её удивленный взгляд, Горчаков поклонился и, коротко попрощавшись, отправился к своему экипажу. Первой тронулась двуколка Щеглова, а за ней покатили остальные. Вера поудобнее устроилась на подушках сиденья, рядом с ней сразу же прикрыла глаза уставшая Марфа.
«Хватит на сегодня волнений, можно всё отложить до дома», – решила Вера. Своим домом она уже считала Солиту.
Время близилось к полуночи, когда экипажи наконец свернули к Солите. Вере страшно хотелось, чтобы Горчаков проводил их до имения, а потом остался ночевать (нельзя же выгнать человека посреди ночи!). Она уже размечталась, как поместит князя и Щеглова в своём флигеле, а сама уйдет спать к Марфе. Почему-то ей очень хотелось встретиться с Платоном за завтраком, в этом ей виделось что-то интригующе-интимное. Только вот исправник даже не подозревал о её грешных мыслях. На развилке дорог между Солитой и Хвастовичами Щеглов остановил свою двуколку и направился к карете Горчакова.
– Всё, ваша светлость, здесь вам сворачивать: за оврагом дорога выведет на липовую аллею, а там и дом увидите. А мы через полчаса в Солите будем, – заявил он.
– Спасибо, я понял, – чуть поколебавшись, ответил Платон и выбрался из экипажа. Он подошёл к коляске и протянул Вере пистолет. – Я зарядил его, а порох и пули в запас привезу завтра, если вы, конечно, позволите мне навестить вас.
– Приезжайте, мы будем рады, – отозвалась Вера. Разочарование оказалось таким острым, что голос её дрогнул.
Горчаков попрощался и вернулся к своему экипажу. Исправник забрался в двуколку и поехал впереди. Коляска покатила следом. Вера не хотела оборачиваться, но не смогла справиться с искушением, и поглядела вслед свернувшему в лес экипажу. Двумя светлячками улетали в ночь огни в фонарях кареты, и Вере стало так грустно, как будто закончилось что-то хорошее. Она вздохнула и повернулась к Марфе.
– Как ты думаешь, куда пистолет положить? Не держать же мне его в руках.
– Можно в карман на дверце сунуть… Давайте, я уберу.
Вера отдала пистолет и вновь пропустила между пальцами деревянные четки. Полированные бусины согрелись в руках и приятно скользили, успокаивая и навевая дрёму. Подумав, что вот так, сидя, она и уснёт, Вера прикрыла глаза, но вдруг впереди раздалась ругань Щеглова, а потом его крик:
– Стойте! Тут дерево рухнуло, не проедем!
Осип натянул вожжи, и коляска остановилась. Марфа выбралась из экипажа и поспешила на помощь своему кумиру. Решив, что они и без неё разберутся, Вера осталась в коляске. Полная луна заливала округу молочным светом. Вера чётко видела двуколку и застывшую рядом с ней высокую фигуру Марфы. Пытаясь разглядеть препятствие, молодая графиня поднялась, но грохот выстрелов оглушил её. Вера рухнула на дно экипажа. Было безумно страшно и невозможно понять, откуда стреляют.
– Господи, да что же это?! – крикнула Вера Осипу.
– Не знаю, барышня, – отозвался тот, спрыгнул с козел, и нырнул под коляску.
Выстрелы стихли, но наступившая тишина оказалась даже страшнее. Как понять, где враг? Да и кто он, в конце концов?
«Господи, помоги! Только бы не спасовать», – взмолилась Вера.
Она услышала, как шевельнулся под экипажем Осип. Хорошо! Значит, хоть этот жив. Понять бы ещё теперь, что случилось с Марфой и Щегловым! Вера вытащила из дверного кармана подаренный Платоном пистолет, как он учил, взвела курок и вывалилась на дорогу. Она чётко видела двуколку исправника, седока в ней не было, Марфа тоже исчезла.
«Они наверняка прячутся где-то рядом», – предположила Вера.
За двуколкой мелькнуло, а потом исчезло светлое пятно шали. Марфа! Она там… Вера поползла. Она спешила под защиту Щеглова. Сейчас исправник казался ей спасителем – рыцарем на белом коне.
С того места, где прятались Марфа и капитан, раздался выстрел, и из леса, справа от дороги, прозвучал крик, а потом мучительный стон. Шум веток с той стороны подтвердил, что к раненому злоумышленнику поспешили на подмогу его товарищи.
Сколько же их здесь, может, целая банда? Вера ужаснулась, и пот холодной струйкой побежал по её спине. Хотелось только одного – добраться домой живой. Теперь она считала Солиту самым надёжным убежищем в мире, но дорога туда была перекрыта упавшим деревом. На лошадях не проехать, но ещё оставался путь пешком через лес. В темноте они вполне могли ускользнуть, нужно только собраться всем вместе. Марфа знала в окрестностях Солиты каждую тропку, она смогла бы провести их домой. Вера обогнула своих лошадей – те стояли на удивление смирно. Нужно было преодолеть освещенный луной участок дороги. Вере почудилось, что засевшие в лесу преступники целятся прямо в неё. Ужас сковал члены, она не могла себя заставить выползти на свет, но и около лошадей оставаться было опасно.
«Да разве можно так трусить? Размазня какая-то», – разозлилась на себя Вера, и, как всегда в минуту опасности, проступивший в душе несгибаемый стержень собрал в кулак её измученную страхом душу и вернул силы.
Вера поползла. В одной руке она зажала пистолет, и ей приходилось опираться на локоть, а на запястье другой запутались шнурок от ридикюля и подаренные Щегловым четки, они тоже мешали, но избавиться от них Вера не сумела. Она продолжала неуклюже ползти, переваливаясь с локтя на руку. Когда до двуколки оставалась всего пять-шесть саженей, Вера увидела, как слева от неё мелькнула тень. Шорох шагов подтвердил наихудшие подозрения. Вытянув руку с пистолетом, Вера повернулась в сторону опасности и тут же получила сильнейший удар по голове. Смерть подхватила её и понесла в глубокую непроглядную тьму, но в самый последний миг между сознанием и тьмой Вера успела выстрелить.
Глава тридцать первая. Хозяин Хвастовичей
– Вера, Вера! – её имя доносилось издалека, как будто кто-то заблудился в лесу, а теперь просил помощи.
– Я здесь, – откликнулась она и удивилась тому, как слабо прозвучал её голос.
– Слава тебе господи! – обрадовался мужчина, ему вторила женщина.
«Марфа тут, – поняла Вера. – Горчаков тоже здесь, но ведь он должен был приехать завтра. Оно что уже наступило?»
Вера открыла глаза и в бледных отсветах луны увидела силуэт склонившейся над ней Марфы, князя Платона видно не было, но под её щекой бугрилось твердое плечо, а сильные руки сжимали её плечи. Вера полулежала на коленях у Горчакова, а он бережно поддерживал её. Она твердо знала, что должна немедленно подняться, но сил совсем не было, в голове что-то стучало, а во рту горчило.
– Пошевелите руками и ногами, – попросила Марфа.
Вера послушно выполнила её просьбу и по голосу помощницы догадалась, как та обрадовалась:
– Слава богу, вы несильно пострадали! Шишка на голове большая, но полежите, и всё пройдет.
