Нет, верно, почудилось… Это не выстрел, а что-нибудь другое!.. Орлова вновь открыла раму. Сейчас сомнения развеются, и всё вернётся на круги своя: сочельник, пение гимнов, легкий снежок на безупречных английских газонах. Но барышни метнулись к дому. Одна из них как будто поскользнулась, она свалилась на четвереньки, но сразу же поднялась и, прихрамывая, поспешила за подругой, уже влетевшей в распахнутые двери.
– Господи, да что же это?! – воскликнула Агата Андреевна.
Она поняла, что кричит в открытое окно, да и было отчего ужаснуться: гардины за стеклом в доме примадонны занялись пламенем. Пожар?! Так куда же бегут эти девушки? Вторая незнакомка тоже исчезла внутри дома. Два выстрела, прозвучавшие один за другим, ужаснули Орлову. Нетрудно было догадаться, кому предназначены пули. Две девушки – нарядные и веселые, всего минуту назад гулявшие по тонкому рождественскому снежку. Неужели их больше нет? Вот так просто – только что болтали, радуясь своим трогательным секретам, а теперь всё? Орлова не могла отвести глаз от распахнутых дверей.
– Выходите, ну выходите, пожалуйста, – молила она незнакомок.
За окном мелькнула тень, и на террасу выскочил человек, а следом за ним – второй. Вот только были они мужчинами. Пистолеты в их руках говорили сами за себя. Убийцы! Фрейлина отступила за штору, но предосторожность оказалась излишней – преступники слишком торопились, чтобы следить за чужими окнами в поисках ненужных свидетелей. Мужчины бросились бежать по аллее маленького сада. Эта вымощенная камнем дорожка заканчивалась у калитки, ведущей на соседнюю улицу.
Похоже, что у преступников имелся ключ: железная дверца распахнулась, и оба мужчины вывалились наружу. Витые прутья решетки от удара содрогнулась, и калитка, медленно качнувшись назад, с противным скрежетом захлопнулась. Этот звук как будто разбудил Орлову. Нужно что-то делать! Хоть как-то помочь властям, рассказав об убийцах. Агата Андреевна с ужасом глядела на всполохи пламени за окнами соседнего дома. Знают ли о пожаре его обитатели? Этак ведь и весь квартал спалить можно. Орлова накинула шаль и бросилась к выходу. А вдруг ещё не всё потеряно?..
Глава вторая. Отчаянная решимость
Гленорг-Холл, Англия
1 сентября 1814 г.
Неужто прежняя жизнь потеряна безвозвратно?.. Но так, как теперь, тоже жить нельзя! Лучше умереть, чем так мучиться. Да если вдруг найдётся хоть малейшая возможность прекратить этот кошмар, за неё надо хвататься!.. Мысли были тяжёлыми и отнюдь неновыми. Светлейшая княжна Елизавета Черкасская теперь часто размышляла о своей печальной судьбе, но так до сих пор и не сумела разорвать порочный круг и вырваться на свободу. Чтобы она теперь ни отдала за возможность опять стать такой, «как все». Жаль только, что это было совершено невозможно.
Рассвет своего семнадцатого дня рождения Лиза встретила у окна огромного, похожего на старинное аббатство дворца в поместье своей сестры. Долли две недели назад стала герцогиней Гленорг, а это поместье оказалось главной резиденцией её отчаянного мужа, решившегося вопреки строгим английским традициям взять в жёны русскую княжну. Сегодня здесь ожидалось грандиозное празднество: молодожены давали бал-маскарад в честь принца-регента Георга и посетившего Англию российского императора Александра I. Царя сопровождала огромная свита из русских героев прошедшей войны и глав владетельных домов Европы. Все эти блистательные мужчины были приглашены на сегодняшнее празднество в Гленорг-Холл, а вслед за английским правителем сюда ждали и весь лондонский бомонд. Впрочем, княжну это изысканное общество не слишком занимало. На сегодняшний бал у неё имелись собственные планы, а задуманное волновало и, если честно сказать, изрядно пугало. Причины для этого были веские, но распространяться на эту тему Лиза не собиралась. Всё это касалось лишь её одной, и никто на свете не мог ей помочь.
Лиза прекрасно помнила тот самый первый раз, когда осознала, что читает чужие мысли. Это случилось ровно два года назад, в день её пятнадцатилетия. Графиня Апраксина, растившая четырёх княжон после смерти их родных, устроила тогда праздник в Ратманове – семейном гнезде Черкасских. Сам хозяин поместья – старший брат Лизы князь Алексей – воевал тогда с французами, добравшимися аж до Москвы, но в южных хлебных губерниях России пока было спокойно. Понятно, что молодые дворяне покинули свои имения и отправились в армию, но их родители и младшие братья продолжали жить привычной жизнью. Дни рождения княжон Черкасских традиционно отмечали детскими праздниками, куда приглашали всю молодежь из соседних имений. В тот день Лиза впервые надела «взрослое» платье и встала рядом с тётей на крыльце большого барского дома в Ратманово, как настоящая хозяйка. Она чинно приседала перед соседями-помещиками и их милыми жёнами, «светски», как учила английская гувернантка, кивала юношам, а барышням и детям подавала руку. Коснувшись ладони одной малознакомой гостьи, Лиза оцепенела – в её ушах вдруг чётко зазвучали подлые мысли этой девицы, как будто гостья произнесла их вслух. А потом стремительно, как в калейдоскопе, замелькали картинки, где завистливая соседка делала своим родным разные пакости. Тогда княжна встряхнула головой, отгоняя странные мысли, и, не поверив самой себе, постаралась больше не вспоминать о неприятных ощущениях.
Однако всё оказалось не так-то просто: через несколько дней Лиза случайно коснулась руки старшей сестры, и ей мгновенно передалось ужасное волнение. Сестра переживала из-за брата Алексея и боялась, что того уже нет в живых. Следом пред глазами Лизы встала картина: усталый конь бредёт под холодным осенним дождём, а на его спине распластался всадник. Что с ним: ранен или убит? Онемев от изумления, княжна замерла посередине комнаты, пока удивлённая сестра не растормошила её.
Лиза тогда сильно испугалась, и отмахнуться от видений, как от случайности, уже не смогла. Ей остался один единственный путь – докопаться до истины. Несколько дней она как бы нечаянно прикасалась к рукам близких и… ничего не чувствовала. Всё изменилось в тот миг, когда ей пришлось утешать тётку, получившую известие о пожаре в Москве. Графиня Апраксина пошатнулась и начала оседать. Схватив старушку за руку, Лиза подставила плечо, и белый день в жарком Ратманове для неё исчез, перед глазами одна за другой проплывали картины: карета и рядом с Апраксиной – она с сёстрами, потом незнакомый дом, где они почему-то живут, а Элен с ними нет.
Господи, помилуй! Неужели она читает мысли людей и видит их будущее? Лиза ужаснулась, но, к сожалению, это оказалось истинной правдой. Если кто-то испытывал сильное волнение, а она в этот миг касалась его руки, то всё в этом человеке становилось для неё явным.
Лиза тогда заперлась в своей комнате, стараясь пережить ужасное открытие. Как это понимать? Неужто она сумасшедшая? Она боялась страшной правды и отказывалась принять её. Но как сказать об этом сёстрам?.. Да и тётя слаба здоровьем… Впрочем, родным было не до Лизы, и её затворничества никто не заметил. В доме творилось такое, что скоро её видения показались княжне самым безобидным из всего случившегося. Начало положил приезд дяди. Василий Черкасский привёз в дом ужасное известие, что старший брат и опекун всех четырех княжон Алексей погиб под Бородино. Князь Василий сразу же сообщил, что он уже принял наследство своего племянника и, соответственно, стал опекуном племянниц. А потом случилось и вовсе непоправимое: новый опекун потребовал от старшей княжны, чтобы та дала согласие на брак с богатым стариком – трижды вдовцом. Когда же племянница отказалась, князь Василий зверски избил её, а старой няне, вставшей на защиту княжны, размозжил голову кочергой.
