– Господи, спасибо! Ты вернул мне и любовь, и свет, – перекрестился Михаил.
Всё ещё на ощупь он подошёл к окну, задёрнул шторы, спасаясь от яркого солнца, а когда оно исчезло, полностью открыл глаза и огляделся. Зрение и впрямь вернулось: Михаил видел совершенно чётко. Различал тонкий узор на обитых светлым шёлком стенах, бронзовые накладки на комоде красного дерева, а через открытую дверь видел замысловатый узор на персидском ковре в гостиной. Михаил вновь стал здоровым человеком. Он больше не был обузой! Господь послал это счастье, чтобы он смог сделать предложение своей маленькой «цыганке». После стольких испытаний наконец-то появился шанс исполнить самое заветное желание! Граф подобрал с пола свою одежду и поспешил к умывальнику. Надо поскорее привести себя в порядок, чтобы потом подняться на верхний этаж. К своей Кассандре.
Кассандра пила кофе в маленькой столовой своей скромной квартиры и очень старалась не замечать укоризненных взглядов Полли и дона Эстебана. Она вернулась домой на рассвете, тихонько открыв дверь своим ключом, но это ей не помогло. До синевы бледная Полли со слезами на глазах встретила её в прихожей, рядом стоял чёрный, как грозовая туча, дон Эстебан. Он просверлил Кассандру гневным взглядом и спросил:
– Ваше сиятельство, когда мы услышим предложение руки и сердца от графа Печерского?
Вопрос был настолько резким, что Кассандра не нашлась что ответить. Сказать единственным близким людям, что это её личное дело, которое их не касается, язык не поворачивался. Лгать тоже не хотелось. Наконец она выдавила из себя что-то похожее на то, что граф придёт и сам всё скажет, и жалобно посмотрела на Полли, промямлив, что голодна.
Бедная тётушка утёрла слёзы и поспешила на кухню, а Кассандра юркнула в свою спальню. Она плотно притворила дверь, и пока Полли возилась с завтраком, быстро переоделась. Кассандра ни о чём не жалела, но совсем не хотела думать о свадьбе, так волновавшей её домашних. Удивляло то, что она так долго не могла понять, насколько сильно любит своего Мишеля. Наконец она додумалась и до совершенно крамольной мысли, что, когда любовь так сильна, людям и вовсе незачем жениться. Для чего, если они и так счастливы?
Мысли, конечно же, были весьма сомнительными. Немного поразмыслив, Кассандра это признала. Конечно, как и все другие женщины, она желала бы услышать предложение руки и сердца. Но всё-таки ей очень хотелось, чтобы это решение стало для Михаила естественным и единственно верным. Его любовь должна расцвести настолько, чтобы он захотел провести рядом с Кассандрой всю жизнь.
«Надо подождать и ничего не требовать», – наконец-то решила она. Пусть дон Эстебан говорит всё, что хочет, Кассандра не позволит принуждать графа к женитьбе. Ей это не нужно. Девушка натянула светло-розовое утреннее платье с белым пояском. Никаких украшений на нём не было, и эта простота смотрелась необычайно мило. Платье очень шло к золотисто-карим глазам Кассандры, а её иссиня-чёрные волосы с тонкими светлыми прядями казались на его фоне ещё контрастнее. Пожалуй, что Мишель не ошибся – она и вправду красавица!
Кассандра наконец поняла, что готова к бою. Теперь можно идти – получать взбучку от дона Эстебана и тётушки. Она вышла в столовую. Суровый опекун мрачно молчал, а Полли с виноватым видом суетилась рядом, расставляя на столе тарелки.
– Ты что будешь, дорогая? – заботливо спросила она. – Есть овсянка, бекон, гренки и омлет.
– Мне, наверное, овсянки, – подлизалась Кассандра.
– Конечно, как скажешь! – просияла Полли, накладывая в тарелку Кассандры две большие ложки каши.
Сурово насупленный дон Эстебан, отводя глаза, принялся за омлет. Решив, что сейчас самый подходящий момент для объяснений, Кассандра перешла к делу:
– Вы единственные близкие мне люди, поэтому я сразу говорю вам правду, – начала она. – Я провела эту ночь с графом Печерским. Я люблю его! Мне никто больше не нужен, но принуждать этого мужчину к браку я не хочу. Если он сам добровольно так решит, я приму его предложение, а если нет – оставлю всё как есть.
– Дон Эстебан, что же вы молчите?! – сквозь слёзы воскликнула Полли.
– По завещанию его светлости, сеньорита владеет своим имуществом без всяких условий, – мрачно сообщил старый воин. – Однако покойный герцог хотел видеть свою дочь счастливой женой. Я имею от него полномочия устроить брак графини по её сердечной склонности, но сохранив за ней её состояние.
– Отец и об этом подумал? – удивилась Кассандра. – Что это за полномочия вы получили?
– Я должен настоять на подписании брачного договора, по которому всё ваше имущество остается за вами. Жених может получить лишь приданое в размере пятисот тысяч франков. Если он не соглашается на эти условия, свадьбы не будет.
– Но вы же говорили, что я могу свободно распоряжаться своим добром. А если я захочу отдать всё своему мужу?
– После того как вам исполнится двадцать пять лет – а пока вы можете выйти замуж только на условиях вашего отца, – отрезал дон Эстебан.
– Мне уже исполнилось восемнадцать! – рассердилась Кассандра. – Мама давно уже была замужем в моём возрасте. Почему со мной всё должно быть иначе?
– Сеньорита, такое приданое дают за принцессами из владетельных домов, и никакому жениху оно не покажется маленьким. Но поверьте старому слуге: лучше самой владеть отцовским имуществом, чем попадать в зависимость от другого человека, пусть даже очень хорошего.
– Ну ладно, если отец так хотел, пусть его желание исполнится. Может, и гадать не о чем, возможно, никакого предложения руки и сердца не будет, – примирительно сказала Кассандра и попросила кофе.
Она как раз отпила первый глоток, когда раздался стук в дверь.
– Я думаю, что это граф, – обрадовалась Полли и побежала открывать.
Она оказалась права – через мгновение в дверях столовой появился Михаил Печерский.
Михаил смотрел на прекрасную девушку в нежно-розовом платье и не узнавал её. Кассандра была изумительно хороша, в её золотисто-карих, как бренди, глазах светились сила и гордость. Но в этой красавице не осталось абсолютно ничего от трогательной юной «цыганки». Та казалась совсем хрупкой, очень нежной и беззащитной, а Кассандра была самой настоящей примадонной: великолепной и роскошной. Девушка из его прошлого походила на маленький подснежник, а Кассандра цвела, словно пышно распустившаяся майская роза. Такого удара Михаил не ожидал. Он пришёл делать предложение одной женщине – а перед ним сидела другая. Он откашлялся, не зная, что сказать, и увидел, как только что счастливое лицо Кассандры побледнело, а с чуть припухших от ночных поцелуев губ исчезла улыбка.
«Она обо всем догадалась», – испугался Михаил. Но он был человеком чести, и теперь у него оставался один-единственный выход – сделать предложение. Граф поздоровался с доном Эстебаном и Полли, а потом попросил у Кассандры разрешения поговорить с ней наедине.
– Хорошо, – спокойно согласилась примадонна, теперь её прекрасное лицо сделалось непроницаемым. Она поднялась и прошла в свою комнату, жестом пригласив Михаила следовать за собой. Кассандра остановилась у окна и обратила невозмутимое лицо к Михаилу: она выглядела такой спокойной, как будто сегодняшней ночи и вовсе не было. – О чём вы хотели поговорить?
