Старуха озабоченно залопотала, она широко раскинула руки и теперь прикрывала собой девиц, как курица цыплят.
– Бабка говорит, что хозяина нет в городе, – перевёл ответ Василий Антонович и добавил: – Она не отрицает, что её хозяина зовут именно так, похоже, что мы попали с первого раза.
– Так скажите ей, что тогда мы всё здесь разобьём и сломаем, а потом то же самое сделаем и в остальных борделях на улице.
Моряк только открыл рот, но слова застряли у него в горле – из темноты коридора показался невысокий турок в халате до пят и алой феске. В руках тот держал пистолет и целил прямиком в грудь Александру. Турок заговорил по-французски:
– Я – хозяин этого заведения! – Выглядел турок невозмутимо-спокойным: его тёмные глаза смотрели равнодушно, даже пренебрежительно. – Что вам нужно в принадлежащем мне доме?
– Вы похитили и продали в рабство мою кузину, – отозвался Александр. Он отчаянно жалел, что не догадался вытащить пистолеты до того, как вошёл в дом.
– Ну-ну… Пришли отомстить за похищение красавицы Лив? – отозвался Гюнель. – Только вы должны были не мстить, а благодарить меня. Я сохранил вашей кузине жизнь. Слуга, которого вы с ней послали, взял деньги за то, чтобы вообще отравить бедняжку, да и её подругу Варю тоже – в порту я подслушал его разговор со служанкой из богатого дома. Та дала ему мешок с травой и деньги. Я потом припёр негодяя к стенке и посулил хороший куш, если он поможет мне заполучить обеих девчонок для моих борделей. Так что не я первый продал вашу кузину, я её первый купил… Чем же вы недовольны?
– Предатель-слуга уже получил своё, теперь ваша очередь платить по счетам. Сейчас вы пойдёте с нами, и мы сдадим вас властям. Я заявлю о том, что вы выкрали двух подданных Российской империи и продали одну из них в рабство.
– Нет, это ваша охрана сейчас покинет мой дом, а вы сами останетесь в заложниках. Я буду считать до десяти, и, если они не выйдут, прострелю вам лоб. Если кто-нибудь из них поднимет ружьё или полезет в карман за ножом, я тут же выстрелю… Итак, я начинаю.
Турок принялся монотонно считать. Он не спускал с Александра глаз. Расклад выглядел безнадёжным. Никто из матросов не успеет выстрелить раньше Гюнеля. Выхода не было… И Александр велел всем выйти.
– Я останусь, вдруг понадобится переводчик, – сказал Василий Антонович и сразу же повторил свою фразу по-турецки.
– Оставайтесь, – равнодушно заметил Гюнель и скользнул взглядом по тонкому сюртуку безоружного помощника капитана.
Матросы один за другим вышли, а старуха в хиджабе по приказу Гюнеля задвинула за ними дверной засов.
– Что дальше? – спросил Александр.
– Сейчас девочки заберут ваши пистолеты, которые вы так неосмотрительно оставили за поясом, – объяснил Гюнель и что-то скомандовал по-турецки.
Две молодые женщины, одетые лишь в шёлковые шаровары, выбрались из-за занавески, где до сих пор прятались, и стали осторожно приближаться к Александру.
– Если вы решите прикрываться шлюхами, как живым щитом, то не советую – мне на них плевать, а выстрелю я всё равно первым, – заметил турок.
– Я не прикрываюсь женщинами…
Когда, опасливо вытянув руки, обе женщины вытащили у Александра пистолеты и отнесли их Гюнелю, сутенер довольно хохотнул.
– Как жаль, что у вас ничего не вышло, а ещё больше жаль вашу бедняжку-кузину: красавица Лив погибла страшной смертью. Её новый хозяин Чёрный Гвидо так намозолил глаза Франции, что эта держава не поскупилась отправить на его поиски военный фрегат. Участь «Вендетты» должна была напугать всё Средиземноморье. И поверьте, эффект достигнут: расстрел корабля обсуждают во всех портах. Ваша Лив просто оказалась не в том месте и не в то время. Ну, не она первая…
Вот и всё! Значит, это правда… Острая боль вновь ужалила сердце, а дыхание сбилось.
Александр напрягся, превозмогая боль, и даже не осознал, что Гюнель подошёл ближе. Теперь он держал в руках уже два пистолета, своим он так же целил Александру в лоб, а отобранный зажал в левой руке. Глаза турка победно сверкали.
– Вы хотели знать, что будет дальше? – ехидно осведомился он. – Всё просто: я сейчас застрелю вас и вашего переводчика и тут же уйду через запасной ход. Пока матросы выломают дверь, я буду уже далеко. Так что – прощайте.
Громыхнул выстрел, и Гюнель, всё ещё улыбаясь, рухнул к ногам Александра.
– Получилось! – воскликнул Василий Антонович. – Я уже думал, что он никогда от меня глаз не отведёт, но повезло.
– Вот спасибо! – только и смог сказать Александр. Он ещё не до конца осознал случившееся, но его молодой переводчик оказался более опытным и посоветовал:
– Уходить нужно, пока властям не донесли об убийстве.
– Хорошо, уходим…
Они открыли дверь уже ломавшим её матросам, и вся команда поспешила к ожидавшей у берега шлюпке.
– Где же вы прятали пистолет? – на бегу спросил Александр.
– В рукаве, – отозвался помощник капитана. – Я всегда так делаю, когда в чужом городе схожу на берег.
Через полчаса они поднялись на борт «Паллады». Узнав о случившемся, капитан распорядился поднимать паруса. Солнце уже исчезло за горизонтом, когда судно покинуло порт. Александр в одиночестве стоял на корме – провожал взглядом огни Константинополя. На душе у него стало совсем скверно. Даже то, что он сохранил жизнь, по большому счёту не радовало – ведь Лив так и не смогла сохранить свою…
Глава двадцать первая. Райский остров
Лив смотрела на закат… Алый солнечный диск уже скатится к горизонту, ещё чуть-чуть – и он исчезнет в тёплых густо-синих морских волнах. В небе отцветали малиновые всполохи: бледнели, растекались по небосклону, превращались в нежную лиловую дымку… Жара спала, и в тёплом неподвижном воздухе стоял аромат роз. Лив дотронулась до одной – томной, пышной, ярко-красной. Понюхала… Вот уж точно – чудо из чудес!
Эта вечерняя благодать дарила главное – лучшее лекарство от разбитого сердца – покой. Лив прикрыла глаза. Легко, без грусти вздохнула. Теперь она жила в мире сама с собой, и даже воспоминания уже не мучили её так, как прежде. Да и как же могло быть иначе, если она жила в раю?
Только однажды Лив пожалела о своем согласии стать маркизой ди Мармо, да и то на минутку. Случилось это на рассвете последнего утра в Александрии, когда уже проданная новому капитану «Вендетта» вышла в море, чтобы доставить Чёрного Гвидо и его подругу на Крит. Там они должны были пересесть на судно, идущее к Сардинии. «Вендетта» разворачивалась, собираясь выйти в море, и Лив поднялась на палубу, чтобы бросить последний взгляд на древнюю Александрию. В опасной близости от «Вендетты» продвигался широкий и неуклюжий торговый корабль. Буквы на его носу сложились в русское слово «Паллада», и Лив, не рассуждая, кинулась к борту. Она хотела домой, к родным и к своему любимому. Сейчас, сию минуту, немедленно пересесть к русским! Это продолжалось лишь мгновение, ведь горькая правда не забывалась никогда: Александру она не нужна, а сёстры не заслужили тех испытаний, которые принесёт её возвращение.
