Он улыбнулся воспоминаниям, показывая железный зуб.
— Только не рассказывай ему баек о том, как валил коров. — Зоря Утренняя внесла кофе в маленьких, покрытых яркой эмалью чашечках на красном деревянном подносе. Поставив перед каждым по чашке, она присела подле Чернобога. — Зоря Вечерняя ушла за покупками, — сказала она. — Скоро вернется.
— Мы встретили ее внизу, — откликнулся Тень. — Она говорила, что гадает на будущее.
— Да, — ответила ее сестра. — Сумерки — время лжи. Я не умею сочинить хорошую ложь, поэтому гадалка из меня плохая. А наша сестра, Зоря Полуночная, вообще не способна лгать.
Кофе оказался еще более крепким и сладким, чем ожидал Тень.
Извинившись, Тень вышел в туалет — комнатенку размером со шкаф, увешанную обрамленными в рамки и испещренными коричневыми пятнами фотографиями мужчин и женщин в чопорных викторианских позах. Было всего за полдень, но дневной свет уже начал меркнуть. Из гостиной доносились повышенные голоса. Намылив руки гадко пахнущим обмылком розового мыла, Тень смыл пену ледяной водой.
Когда он вышел, Чернобог стоял в коридоре.
— Ты приносишь только беды! — кричал он. — Ничего, кроме бед! Я не стану слушать! Сейчас же убирайся из моего дома!
Среда по-прежнему сидел на диване, прихлебывая свой кофе и поглаживая серого кота. Зоря Утренняя стояла на протертом ковре у стола, нервно наматывая на руку пряди длинных желтых волос.
— В чем проблема? — спросил Тень.
— Он и есть проблема! — выкрикнул Чернобог. — Он один! Скажи ему, что ничто на свете не заставит меня ему помогать! Я хочу, чтобы он ушел! Я хочу, чтобы он отсюда убрался! Оба убирайтесь!
— Пожалуйста, — взмолилась Зоря Утренняя, — пожалуйста, потише, ты разбудишь Зорю Полуночную.
— Ты с ним заодно! Ты хочешь, чтобы я ввязался в его безумную аферу! — не унимался Чернобог.
Казалось, он готов был расплакаться. Столбик пепла с его сигареты упал на ветхий ковер в коридоре.
Встав, Среда подошел к Чернобогу, положил руку ему на плечо.
— Послушай, — миролюбиво сказал он. — Во-первых, это не безумие. Это единственный выход. Во-вторых, все там будут. Ты ведь не хочешь остаться в одиночестве?
— Ты знаешь, кто я, — возразил Чернобог. — Ты знаешь, что сделали эти руки. Тебе нужен мой брат, а не я. А его больше нет.
В коридоре приоткрылась дверь, и сонный женский голос спросил:
— Случилось что-нибудь?
— Все в порядке, сестра, — сказала Зоря Утренняя. — Спи. — Потом повернулась к Чернобогу: — Видишь? Видишь, что ты наделал своим криком? Возвращайся в гостиную и садись. Садись!
Чернобог поглядел на нее так, будто собирался протестовать, но потом как-то сник. Внезапно он вновь превратился в немощного старика, болезненного и одинокого.
Втроем они вернулись в убогую гостиную. Стены ее пропитались никотином настолько, что обои стали коричневыми и светлели лишь в футе от потолка — так дно старой ванны желтеет от многих принятых в ней ванн.
— Я пришел не за ним одним, — преспокойно обратился Чернобогу Среда. — Если за твоим братом, то и за тобой тоже, этом вы, дуальные существа, всех нас обошли, скажем нет?
Чернобог молчал.
— Кстати, о Белобоге. От него не было известий?
Чернобог покачал головой, потом вдруг поглядел на Тень.
— У тебя есть брат?
— Нет, — ответил Тень. — Я, во всяком случае, ни о чем таком не знаю.
— А у меня есть брат. Говорят, если сложить нас вместе, мы как один человек. Когда мы были молодые, волосы у него были светлые, очень светлые, и все говорили, он хороший. А у меня волосы были очень темные, даже темнее, чем у тебя, и все говорили, мол, я дурной. А теперь время прошло, и волосы у меня седые. И у него тоже, думаю, седые. И глядя на нас, уже не разберешь, кто был светлый, кто был темный.
— Вы были дружны?
— Дружны? — переспросил Чернобог. — Нет. Как такое возможно? Нас занимали совсем разные вещи.
Из коридора послышался скрежет открываемой двери, и минуту спустя в дверях гостиной появилась Зоря Вечерняя.
— Ужин через час, — возвестила она и удалилась.
— Она думает, будто умеет готовить, — вздохнул Чернобог. — Она росла, когда для этого были слуги. Теперь слуг больше нет. Ничего нет.
— Не совсем ничего, — вмешался Среда. — Никогда так не бывает, чтобы ничего не было.
— А ты… Тебя я не стану слушать. — Чернобог повернулся к Тени: — Играешь в шашки?
— Да, — ответил тот.
— Хорошо. Тогда ты будешь играть со мной в шашки. — Достав с каминной полки деревянную коробку, он вытряхнул шашки на стол. — Я играю черными.
Среда тронул Тень за локоть.
— Тебе вовсе не обязательно это делать.
— Нет проблем. Я сам этого хочу, — отозвался Тень.
Пожав плечами, Среда выбрал старый номер «Ридерз дайджест» из небольшой стопки пожелтевших журналов на подоконнике.
Прокуренные пальцы Чернобога расставили шашки по квадратам, и игра началась.
В последующие дни Тень часто будет вспоминать эту игру. Иногда она будет видеться ему во сне. Его плоские, круглые шашки были цвета старого, грязного дерева, только по названию белого. А у Чернобога — тусклые, выцветшие черные. Первый ход был за Тенью. Во сне они за игрой не говорили, слышались только громкие щелчки, когда шашка ложилась на квадрат, или шуршание дерева о дерево, когда они скользили со своего квадрата на соседний.
Первую полудюжину ходов игроки выводили свои шашки в самый центр доски, оставляя задние ряды нетронутыми. Возникали паузы, долгие, как в шахматах, когда каждый из партнеров наблюдал и думал.
Тень играл в шашки в тюрьме: это помогало убивать время. Он и в шахматы тоже играл, но не в его характере было планировать далеко вперед. Он предпочитал выбирать ход, наиболее подходящий для данного момента. В шашки с такой стратегией можно выиграть — иногда.
Снова щелчок — это Чернобог взял свою черную шашку и перепрыгнул ею через белую Тени. Сняв с доски шашку противника, старик положил ее на стол возле доски.
— Первая кровь. Ты проиграл, — сказал Чернобог. — Партия сделана.
— Нет, — возразил Тень, — до конца еще далеко.
— Тогда как насчет небольшого пари? Крохотного заклада, чтобы подогреть игру?
— Нет, — сказал Среда, не поднимая глаз от колонки «Юмор в мундире». — Он на это не пойдет.
— Я не с тобой играю, старик. Я играю с ним. Ну так что, хочешь поставить на партию, мистер Тень?
— О чем вы двое спорили раньше? — спросил Тень. Чернобог поднял кустистую бровь.
— Твой хозяин хочет, чтобы я поехал с ним. Чтобы помогал ему в этой его дурацкой затее. Да я лучше умру.
