Истоптанные в танцах башмаки. Иллюстрация Ф. Грот-Иоганна (1900)
Теперь ясно, что девушки из сказок о принцах тоже очарованы ими, как скандинавская героиня – троллем. С помощью обманутых принцесс подземные жители хотят выбраться на свет Божий.
Шотландская сказка «Кэт-Щелкунчик» усложнена мотивами из типа АТ 711 («Сестры-близнецы»). В результате смешения двух типов сюжет значительно смягчился и приобрел литературные черты. Героиня по имени Кэт, чья сестра околдована и носит на плечах овечью голову, нанимается присматривать за принцем, который бледнеет и чахнет день ото дня. Кэт выслеживает юношу, не прибегая к предметам-невидимкам. Больной не в состоянии заметить сидящую позади него на лошади девушку. Но почему ее не видят феи, к которым прискакал принц? Она, понимаете ли, спряталась за дверью зала и оттуда наблюдала за принцем!
Естественно, феи живут в холме. Они побуждают юношу танцевать, пока тот не валится с ног от изнеможения. Кэт ухитряется целых три ночи просидеть за дверью и услышать разговоры фей. Одна из них любезно поясняет своей подруге, как именно следует лечить сестру Кэт. Для полного исцеления нужна серебряная палочка, а палочкой играет присутствующий на балу малютка-эльф. И тут начинаются подробности, заставляющие вспомнить уморительный «концерт» из сказки Андерсена. Кэт приманивает эльфа орехами, сорванными ею в лесу по дороге к холму. «Малютка-эльф бросил серебряную палочку и стал собирать орешки. И ничего удивительного в этом нет: ведь не каждый день удается малюткам-эльфам грызть орешки, а серебряных палочек у них сколько угодно!» Тем же способом – посредством болтливой феи и любителя орехов – Кэт добывает птичку, исцеляющую принца. Столь забавные детали позволяют забыть о том, что феи едва не уморили человека, высосав из него жизненные соки.
Цыганская сказка, напротив, сгущает краски ввиду слияния с упоминавшимся нами типом АТ 307. Она тоже поздняя. В ней действуют бесы, а три принцессы спускаются прямиком в ад. Вообще сказочные бесы любят танцевать, а в этой сказке они еще и спят с девушками с их полного согласия. Точнее, соглашаются только две старших, а младшая блюдет свою невинность, ограничившись танцами. Двум ее сестрам беспощадный отец вспарывает животы и изгоняет оттуда бесенят. Ну а потом герой идет в церковь охранять их гробы со всеми вытекающими последствиями
[28].
Кэт-Щелкунчик. Иллюстрация Д. Джекобса (1892)
В португальской сказке «Семь железных тапочек» солдат, преследующий принцессу, вооружен не только шапкой-невидимкой, но и сапогами-скороходами, помогающими нагнать карету беглянки. Дело происходит не под землей, а на море, где находится остров великанов
[29].
Арабская сказка подтверждает выявленную нами параллель с троллями, вылезающими из-под пола. Маг-любовник проживает в подвале, расположенном под спальней принцессы Зенобии. Она каждую ночь спускается к нему потанцевать и имеет от него двоих детей-монстров. После того как герой раскрывает тайну Зенобии, султан приказывает убить дочь и внуков.
В индийской и пакистанской сказках мотив связи с чудовищем размыт. Героиня летает на стуле во дворец Индры и услаждает его пляской. Принц выслеживает ее благодаря порошку-невидимке, взятому у старого садовника. Поговорив по душам с девушкой, он обещает ее не преследовать. Выпросив в подарок у Индры сладкозвучную лютню, героиня вызывает недовольство царя богов, и больше во дворец ее не приглашают
[30].
В сборнике Афанасьева приведены два варианта «Ночных плясок». В первом за двенадцатью королевнами следит бедный дворянин в шапке-невидимке, полученной из рук доброй старушки. Вход в подземное царство к заклятому царю расположен под кроватью старшей королевны. Узнав о похождениях дочерей, король-отец приказывает засыпать туннель и женит дворянина на младшей королевне. Во втором варианте солдат достает волшебные предметы, обманув двух дерущихся из-за них мужиков. Царевна и ее служанка выходят в сад, перебрасывают через яблоню три яблока, и земля расступается перед ними. Под землей их ждет подземный царь. Он меняется с царевной обручальными кольцами и портретами. Концовка сказки скомкана: «Солдат утащил оба кольца и портреты и на другой день уличил царевну».
Ничего нового в русских сказках мы не нашли, а недоговоренностей полным-полно. Удивляться не стоит – сюжет, судя по всему, оформился в Западной Европе.
А с учетом переизбытка датских и исландских версий, возможно, и на Севере. На одном исландском хуторе каждую рождественскую ночь умирает нанятый на работу пастух (сказка «Хильдур – королева аульвов»). Желающих работать больше не находится, к тому же всех отпугивает экономка хозяина – суровая, молчаливая женщина по имени Хильдур. Наконец, один парень не робкого десятка приходит на хутор и ночует там в сочельник. Хильдур, по-прежнему не произнося ни слова, взнуздывает беднягу и скачет на нем к расщелине в скале. Спрыгнув с «коня», она ныряет под землю. Изловчившись, пастух стаскивает с шеи удила, зажимает в руке невесть откуда взявшийся камешек, делающий его невидимым, и бежит за ведьмой.
Хильдур – королева аульвов. Иллюстрация Д. Пирсона (1864). Парень, бегущий за Хильдур, виден нам, но не ей
Во дворце королеву встречают ее муж и дети. Младший сын играет колечком матери и роняет его на пол, а пастух незаметно подбирает. На балу присутствует злорадно ухмыляющаяся свекровь, околдовавшая Хильдур. Старухе не понравилась невестка сына, и она обрекла ее на земную юдоль и на ежегодные визиты под землю, за которые нужно расплачиваться жизнями «коней». Несмотря на уговоры сына, мать остается непреклонной, и печальная королева возвращается на хутор. Утром пастух демонстрирует всем колечко, а Хильдур на радостях признается в своих преступлениях. Почему она радуется? Оказывается, заклятье свекрови перестало действовать! Оно автоматически снимается, если человек осмелится последовать за Хильдур в царство аульвов. Антиколдовской рецепт явно высосан из пальца, но что остается делать рассказчику? Королеву аульвов ни вылечить, ни наказать никто не возьмется. Она без помех удаляется в свое царство.
Ночная скачка и мальчик, теряющий ценную вещицу, угодили затем в шотландскую сказку. Но главный мотив у исландцев перевернут с ног на голову. Волшебное существо живет не под землей, желая выбраться наружу, а на земле, желая уйти под землю. А вина за смерть людей возложена, весьма неубедительно, на второстепенный персонаж. Если бы от злой колдуньи что-либо зависело, иноязычные сказки непременно о ней упомянули бы, обвинив в наложенных на принцев чарах. Так обычно происходит в сказках с заколдованными принцами. Но только не в типе 306. Следовательно, зло исходит от самих принцев.
