11
Множество людей сидели, свесив ноги, на самом краю крыши. Они напоминали стаю, которая готовилась совершить полет, только ждала команды, напоминали тайный орден, в который все были посвящены. Делали они одно и то же – в ожидании, пристально всматривались вдаль. Люди молчали. Казалось, они абсолютно понимают друг друга без ненужных слов, и какая-то необъяснимая тайна объединяла их. Илья долго стоял у маленькой беседки-ротонды, и смотрел на них, голова не кружилась, он больше не боялся высоты. Поймал себя на мысли, что немного завидует этим людям-теням. Все они в этот миг были вместе, а он один. Абсолютно один. Среди них легко разыскал Юну. Не узнать ее было трудно. Она была в том же легком платьице небесно-голубого цвета. Была легкая, воздушная, а нежный ветерок обдувал ее стройную фигурку. Он подошел, сел рядом. Юна повернула голову, совсем не удивилась, улыбнулась и волшебные искорки заиграли в ее глазах. Девушка была удивительно красива, и на мгновение он забыл обо всем. Вдруг она вскочила, подошла к Ворчуну и сняла с него пиджак. Тот с неудовольствием бросил взгляд на Илью, но ничего не сказал. Потом Юна вернулась и накинула его на плечи Илье. Он удивился:
– Зачем?
– Чтобы тебе было теплее, – воскликнула девушка, устраиваясь рядом.
– Ты забыла – мы не умеем мерзнуть.
– Нет, – вздохнула она, – я не забыла, – просто хотела сделать тебе что-нибудь приятное.
– Тебе это удалось, – с благодарностью произнес он. Юна положила ему голову на плечо, и они стали смотреть на далекий горизонт, который начал окрашиваться огненным рассветом. Долго сидели так, наблюдая за волшебством – за сказкой, которая рождалась с новым днем. Солнце словно высвобождалось из лона матери, и, отрываясь от горизонта, сверкало все ярче. Уже слепило глаза, но закрывать их не хотелось, наоборот, он широко раскрыл их и с трепетом встречал день, который для него наступал. А город спал. По проспекту шатались тени; не замечая их, проезжали редкие машины; люди в домах, зашторив занавески, безмятежно спали, не думая ни о чем и не ведая, как здесь красиво, как удивительно хорошо. А они сидели на самом краешке крыши, свесив ноги, и смотрели далеко вперед. Как странно, – подумал он, – смотреть на солнце, не щурясь, и не закрывая глаз. И вдруг понял – столько света в его жизни еще не было никогда.
– Тебе хорошо? – вдруг спросила она.
– Да…
Они долго молчали, глядя на дивный рассвет над городом, где крыши золотились, словно купола. Неожиданно для себя, он пробормотал:
– А знаешь, больше ничего и не нужно.
– Нужно, – прошептала Юна.
– Что?
– Не скажу, – и она загадочно улыбнулась. – Это тайна. Это твоя сказка, и ты ее придумаешь сам…
12
– Пиджак верни!
Ворчун нависал над ним, презрительно улыбаясь. Илья снял пиджак и отдал ему. Потом осмотрелся. Люди, недавно сидевшие рядом, куда-то исчезли. Он и не заметил, когда это произошло, как не помнил, сколько времени здесь провел. Теперь их оставалось трое – девушка, он и человек, которого почему-то называли Ворчуном. Или не человек вовсе, – подумал Илья. А Ворчун на него продолжал смотреть, прищурив глаза, в которых искрились наглые огоньки. Вдруг он сказал:
– С прибытием. Добро пожаловать. Поздравляю, допрыгался.
– Спасибо, – пробурчал Илья. Только теперь он сумел разглядеть его внимательнее. Это был невысокого роста человек. Его тщедушное тело изгибалось, напоминая вопросительный знак или червя, который был насажен на рыболовный крючок в ожидании скорой расправы. Лицо его было худым, и, что главное, наглым, глазенки колючими иголками сверлили все, на что смотрели, щеки, как у покойника, ввалились черными треугольниками, лоб был испещрен тонкими морщинами, а нос… Нос тоже был наглым – с горбинкой и одновременно курносым. Как такое возможно – было непонятно. Подбородок напоминал загнутый крючок, который нагло торчал. И уши. Они тоже были наглыми. Оттопыривались, словно маленькие локаторы, и, по-видимому, слышали абсолютно все. А на шее этого маленького чудовища, развеваясь на ветру, болтался длинный наглый шарф. И так захотелось схватить за него, дернуть что было сил, и придушить этого маленького тщедушного наглеца.
– Чего смотришь? – вдруг спросил Ворчун, заметив на себе долгий взгляд.
– Любуюсь, – пробурчал Илья.
– Ну и как у нас, нравится? – противно захихикал тот.
– Да иди ты! – воскликнул Илья.
– Перестаньте, мальчики, – спокойно произнесла Юна, и двое мужчин почему-то послушавшись ее, умолкли. Наконец, Ворчун вежливым тоном галантно спросил:
– Что собираемся делать?
– Не знаю, – ответил Илья. В эту минуту он действительно ничего не знал.
– Он здесь ненадолго, – вмешалась Юна. – Человек у нас в гостях, это я его пригласила, скоро он вернется в свою жизнь. Да?
Илья промолчал, а Ворчун проворчал:
– Ну-ну. Готов в это поверить!
– А что? – вдруг спросил Илья.
– Как? – громко засмеялся Ворчун. И этот зловещий смех резанул слух. Он действительно не знал ответа на этот вопрос.
– Поговори с ним, Ворчун, – попросила Юна. – Ты можешь. Ты должен ему помочь. Ты все знаешь.
– На кой он мне? – отмахнулся Ворчун, но девушка продолжала:
– Не ерничай, перестань… Ну, Ворчун, ты хороший, добрый, ты самый умный…
Ворчун от этих слов довольно покраснел.
– Еще.
– Что? – улыбнулась девушка.
– Хочу еще.
– Хорошо… Ты самый… мудрый, чуткий, ты внимательный.
– М-да, я такой, – довольно проворчал Ворчун.
– Ты умница, ты все знаешь, все понимаешь.
– Еще!
– Ты настоящий…
– Кто?
– Мужчина!
– Вот!
– Настоящий мужик. Красавец!
– Да! Да! – все выше возносился над крышей Ворчун. – Хочу еще!
– Ты… Так, все, хватит, – резко оборвала девушка.
– Почему? – опешил Ворчун, свалившись на крышу.
– На сегодня хватит. А теперь поговори с ним. Ты обещал!
– Поговорить?… – и Ворчун, прищурив глаза, уставился на Илью. – Хорошо.
– О чем мне с ним говорить? – отмахнулся Илья.
– А вот о чем, – по-деловому заговорил тот. – Ты хочешь назад?
– Да, – рассеянно ответил Илья.
– Сейчас мы поиграем в одну игру. Игра простая. Я буду задавать вопросы, а ты на них отвечать. Понял?
– Нет, – отозвался Илья.
– Не важно, поймешь, начали. Игра называется – “Зачем”. Итак.
Он немного помолчал, серьезно глядя на Илью, вдруг спросил:
