– Что можно сделать, чтобы она стала еще совершеннее, и прекрасней? Этот кусочек металла? Известно только одно – должны быть такие размеры и форма и все. Как жаль, что не знаешь, что будет с ней дальше – какая ждет судьба и для чего она нужна. Какая у тебя миссия, маленькая вытянутая болванка? Какой ты станешь, когда вырастешь большой, кем станешь ты? Если бы знать, можно было бы правильно ее воспитать, придать ей капельку любви, тепла и направить на путь истинный – путь твой уникальный и неповторимый. И тогда засверкаешь в теле своего механизма или ракеты, или космической станции… на Марсе, – снова вспомнилось ей.
– А может, она попадет на Марс, и там вместо твоей мечты уже без этой цепочки выполнит какое-то удивительное задание… нет, не задание, просто, сделает хорошее… нет, замечательное дело…
И видение озарилось красным светом далекой планеты. Когда ты сама остаешься здесь, скорее всего навеки, но из рук твоих выходит этот кусочек металла, расстояния, на которые отправят ее туда, становятся короче и та планета ближе…
– Кем станешь ты, что будешь делать? – снова подумала она.
– Главное – что можно сделать, чтобы ты стала совершеннее. Но, к сожалению есть только размеры…
И уже не нужны измерительные приборы. Руки, как самые совершенные приборы, придают точность. Теперь можно приблизить тебя к совершенному размеру, который указан на чертеже и ты станешь идеальна. И уже где-то в голове… нет, в душе чувствуешь, сколько нужно снять с тебя ненужного металла и мельчайшей стружкой смахнуть лишнее, оставив только твою суть, истинный размер и форму. Как мало можно сделать для тебя… И для себя тоже… Потому что хочется невероятно многого, а ты привязан тонкой цепочкой.
– Цепочкой, – подумала она. – Кто-то ее тоже делал, создавал, стоя у станка, отдавал любовь и силы, и теперь это изящное изделие, держит тебя на привязи, на расстоянии полутора метров от свободы…
Цепочка, тебе не повезло, ты не виновата – просто твоя миссия такова – ограничивать чью-то свободу. Полтора метра свободы. И все-таки они у тебя есть, они твои, это территория свободы. И в каждом миллиметре можно создать целый мир, вселенную, потому что все относительно. Для кого-то даже такое расстояние – бесконечность. Свобода не в этом. Она не измеряется расстояниями, она в голове, теле… нет, в твоем Я, которое смиряется, но тогда миллионы километров для тебя тюрьма, или, вот так, сидя на привязи, можно оставаться свободным, ценить каждое звено цепи, не отнимающее свободы, но оставляющее шанс и смысл, и целый мир, который принадлежит только тебе.
А маленькое облачко стального цвета висело в воздухе, вращаясь в немыслимом танце, и брызги серебристой стружки тысячами огоньков сыпались, разлетаясь в разные стороны, и голова начинала кружиться.
Огромный зеленый луг расстилался перед ее глазами, яркое солнце освещало все вокруг и дарило тепло и свет. И любовь свою дарило оно каждой травинке и камню, согревало и радовало.
– Это сон, обморок? – подумала она.
Странный сон, странная земля. Вокруг только бесконечный луг, поросший зеленой травой, журчит ручеёк где-то рядом. Вот он извивается тоненькой змейкой и блестит на солнце… Больше ничего.
– Привет, Марсианка! – незнакомый голос заставил ее вздрогнуть. Она оглянулась. Красавица-лошадь стояла рядом. Она была серого цвета, на боках ее были, как нарисованные, удивительные пятна-яблоки. Хвост черной густой копной развевался на ветру, а грива,… прекрасная черная грива подчеркивала красоту ее сильного тела и, как черное знамя на древке, венчала шею этого благородного животного.
– Привет, – ответила она, приходя в себя. Нет, она совсем не испугалась и не удивилась тому, что эта лошадь с ней заговорила, но все было так неожиданно, и ей на мгновение показалось, что где-то уже видела эту лошадь.
– Это ты? – спросила Марсианка.
– Да, – ответила та, – это я.
– Прекрасно выглядишь, – сделала комплимент женщина.
– Спасибо, – ответила лошадь, – я знаю, – и показала красивые белые зубы. И вообще, если бы не удивительная грива, ее было просто не узнать. Куда девалась та неказистая нелепая лошадь с площади? Перед ней сейчас стояло самое замечательное создание. Наверное, таких лошадей больше не бывает, – подумала она и спросила: – А где мы находимся?
– У меня в гостях, – ответило животное, – это страна Лошадей, и я решила тебя сюда пригласить.
– Почему именно меня? – спросила марсианка.
– Потому что ты была готова к этому путешествию, оставалось сделать лишь пару шагов…
– Полтора метра? – спросила она, ощупывая запястье, где остался небольшой след от цепочки.
– Вроде того, – засмеялась лошадь, – добро пожаловать!
Вдалеке нескончаемого луга паслось стадо таких же удивительных лошадей. Нет, скорее, это было не стадо, то были гордые независимые животные, они находились рядом и были вместе, но каждого выделяла какая-то деталь лошадиного наряда и удивительная степень свободы, которая светилась в лошадиных глазах.
– Готова? – задумчиво повторила Марсианка.
– Да, готова, – повторила лошадь. – Это страна другого измерения в нашем сознании… Сознание, разум – все это препятствия на пути к истине! Тебе просто удалось сделать этот шаг.
Лошадь стояла и улыбалась, если, вообще, лошади умеют улыбаться, но эта умела. Улыбалась и продолжала говорить.
– У каждого есть своя страна. Есть страны, которые принадлежат тиграм или медведям. Есть места, где живут, в основном, крысы или носороги. Есть миры, где только камни и отголоски эха отражаются от скал и вершин гор. Откуда эхо? Это волны прибоя бьются о прибрежные рифы… Не важно. У каждого есть своя страна. И в этой стране он и царь и Бог.
– Здорово, – ответила женщина. – И эта страна твоя… Поэтому ты такая красивая?
– Да, – гордо ответила лошадь. – Мы можем себе это позволить.
– А мы?… То есть, я хотела спросить, у людей тоже есть своя страна?
– Конечно! – воскликнула лошадь.
– Где же она? – в нетерпении спросила женщина.
– Ты только что оттуда пришла, – ответила ее собеседница, засмеялась и фыркнула. Засмеялась, если вообще это можно так назвать, но тем не менее.
– Да? – разочарованно протянула женщина.
– Не расстраивайся, – сказала лошадь. – А хочешь, мы отправимся в страну тигров?
– Да… То есть, я не знаю… тигры опасны, – задумалась женщина.
– Да. И, скорее всего, они набросятся на нас и съедят.
– Конечно. Они же тигры. То есть, произойдет естественный отбор.
– Противоестественный отбор! – воскликнула лошадь и снова фыркнула. – Кто сказал, что уничтожать естественно?
– Но тогда, как жить? Что есть?
– Ты слышала, существуют люди, которые десятки лет ничего не ели или даже не спали?
