Книга Дым и зеркала, страница 76. Автор книги Нил Гейман

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Дым и зеркала»

Cтраница 76

Я повернулся к Фануэлю.

«Ну?»

«Верно, я утверждал, что Любовь принадлежит мне».

«Но ведь она была Каразеля. И Сараквеля».

«Да».

«Это был их последний перед Смертью проект?»

«Да».

«Это все».

Подойдя к окну, я выглянул на серебряные башни, посмотрел на Тьму. А потом заговорил:

«Каразель был замечательным конструктором. У него был только один недостаток, и заключался он в том, что он слишком глубоко погружался в свою работу. – Я повернулся к остальным. Ангел Сараквель дрожал, под его кожей просверкивали огоньки. – Скажи, Сараквель, кого любил Каразель? Кто был его возлюбленным?»

Он уперся взглядом в пол. Потом вдруг гордо, агрессивно поднял глаза. И улыбнулся.

«Я».

«Не хочешь нам рассказать?»

«Нет. – Пожатие плечами. – Но, наверное, придется. Что ж, слушайте. Мы работали вместе. И когда взялись за Любовь… то стали любовниками. Это была его идея. Всякий раз, когда нам удавалось выкроить немного времени, мы улетали в его келью. Там мы касались друг друга, обнимали друг друга, шептали друг другу нежные слова и клялись в вечной преданности. Его благополучие значило для меня больше моего собственного. Я существовал ради него. Оставаясь один, я повторял его имя и думал о нем одном. Когда я был с ним… – Он помедлил и опустил взгляд. – Ничего не имело значения».

Подойдя к Сараквелю, я поднял его подбородок, чтобы заглянуть в эти серые глаза.

«Тогда почему ты его убил?»

«Потому что он разлюбил меня. Когда мы начали работать над Смертью, он… он потерял ко мне интерес. А если я не мог получить его, так пусть достанется своей новой возлюбленной. Я не мог выносить его присутствия – не мог терпеть того, что он от меня так близко, и знать, что он ничего ко мне не испытывает. От этого было больнее всего. Я думал… Я надеялся… что, когда его не станет, я сам перестану любить его… и боль уймется. Поэтому я его убил. Я нанес ему колотую рану и выбросил его тело из нашего окна в Чертоге Бытия. Но боль так и не унялась». – Последние слова прозвучали почти как стон.

Подняв руку, Сараквель смахнул мои пальцы со своего подбородка.

«И что теперь?»

Я почувствовал, как на меня нисходит моя Ипостась, как меня захватывает мое Назначение. Я перестал быть отдельным существом, я превратился в Возмездие Господне.

Придвинувшись к Сараквелю ближе, я обнял его. Прижался к его губам своими и, раскрыв их, проник ему в рот языком. Мы поцеловались. Он закрыл глаза.

В тот миг я почувствовал его в себе: горение, свечение. Уголком глаза я увидел, как Люцифер и Фануэль отводят глаза, прикрывают лица рукой от моего света; я чувствовал на себе взгляд Зефкиэля. И мой свет становился все ярче и ярче, пока не вырвался – из моих глаз, из моей груди, из моих пальцев, из моего рта – белым опаляющим огнем.

Белое пламя медленно поглотило Сараквеля, и, сжигаемый, он льнул ко мне.

Вскоре от него ничего не осталось. Совсем ничего.

Я почувствовал, как пламя покидает меня. Я снова вернулся к прежнему себе.

Фануэль рыдал. Люцифер был бледен. Сидя в своем кресле, Зефкиэль молча наблюдал за мной.

Я повернулся к Фануэлю и Люциферу.

«Вы узрели Возмездие Господне, – сказал я им. – Пусть оно послужит предостережением вам обоим».

Фануэль кивнул.

«Я понял. Воистину понял. Я… с твоего разрешения, я пойду, господин. Я вернусь на назначенный мне пост. Ты не возражаешь?»

«Отправляйся».

Спотыкаясь, он подошел к окну и, неистово взмахивая крылами, ринулся в свет.

Люцифер подошел к тому месту, где стоял Сараквель. Потом опустился на колени, отчаянно всматриваясь в плиты, словно пытался отыскать там хотя бы малую частицу уничтоженного мною ангела, снежинку пепла, кость или обгоревшее перо, но там не было ничего. Затем он поднял на меня взгляд.

«Это было неправильно, – сказал он. – Это было несправедливо».

Он плакал. По его лицу бежали слезы. Сараквель, возможно, был первым, кто полюбил, но Люцифер первым пролил слезы. Этого я никогда не забуду. Я смотрел на него бесстрастно.

«Это было возмездие. Он убил. И в свой черед был убит. Ты призвал меня к моему Назначению, и я исполнил его».

«Но он… он же любил! Его следовало простить. Ему следовало помочь. Нельзя было уничтожать его вот так. Это было неправильно!»

«Такова Его воля».

Люцифер встал.

«Тогда, наверное, Его воля несправедлива. Возможно, голоса во Тьме все-таки говорят правду. Как такое может быть правильно?»

«Это правильно. Это Его воля. Я всего лишь исполнил мое Назначение».

Тыльной стороной ладони он отер слезы.

«Нет, – безжизненно сказал он, потом медленно покачал головой. – Я должен над этим подумать. Сейчас я ухожу».

Подойдя к окну, он ступил в небо и, мгновение спустя, исчез.

Мы с Зефкиэлем остались в келье одни. Когда я подошел к его креслу, он мне кивнул.

«Ты хорошо исполнил свое Назначение, Рагуэль. Разве тебе не следует вернуться в твою келью ждать, когда ты потребуешься снова?»

Мужчина на скамейке повернулся ко мне, ища встретиться со мной взглядом. До сего момента мне казалось, он едва замечал мое присутствие: он пристально смотрел перед собой, и его шепот звучал монотонно. А теперь он как будто меня обнаружил и обращался ко мне одному, а не к воздуху и не к Граду Лос-Анджелесу. Он произнес:

– Я знал, что он прав. Но я просто не в силах был уйти, даже если бы захотел. Моя Ипостась не окончательно покинула меня, мое Назначение не осуществилось до конца. И как Люцифер, я опустился на колени. Я коснулся лбом серебряного пола.

«Нет, Господи, – сказал я. – Еще рано».

Зефкиэль поднялся со своего кресла.

«Встань, – велел он. – Не пристало одному ангелу преклонять колена перед другим. Это неправильно. Вставай!»

Я тряхнул головой.

«Ты не ангел, Отец», – прошептал я.

Зефкиэль промолчал. Сердце екало у меня в груди. Мне было страшно.

«Мне поручили разузнать, кто в ответе за смерть Каразеля, Отец. И я знаю, кто это».

«Ты свершил свое Возмездие, Рагуэль».

«Это было Твое Возмездие, Господи».

Тогда он, вздохнув, снова сел.

«Эх, маленький Рагуэль. Проблема с сотворением заключается в том, что сотворенное функционирует намного лучше, чем ты даже планировал. Следует ли мне спросить, как ты меня узнал?»

«Я… не могу сказать с точностью, Господи. У тебя нет крыльев. Ты живешь в центре Града и напрямую руководишь Творением. Когда я уничтожал Сараквеля, Ты не отвел глаз. Ты слишком многое знаешь. Ты… – Я помедлил и задумался. – Нет, не знаю, откуда мне это известно. Как Ты сказал сам, Ты хорошо меня сотворил. Но кто Ты и в чем смысл драмы, которую мы тут для Тебя разыграли, я понял лишь, когда увидел, как уходил Люцифер».

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация