— Козёл! — послышался крик шефа. — Найти его! Гвоздями прибить к дереву!
— Вон там он сидит, под ёлкой! — прокричал водитель. — Я засёк выстрел.
Но Батманова под елью уже не было, он хорошо знал хитрость старых вояк: нанёс удар — и быстрее смывайся! Говорят, на фронте это было писаное правило пулемётчиков.
— Козёл! — продолжал беситься шеф. — Приколотить его гвоздями к ели!
Открылась беспорядочная стрельба. Пули одна за другой всаживались в бедную ель. Батманов, сидя за небольшим сугробом, из которого росли жидкие перемёрзлые стебли тальника, огляделся: где же Рекс? Рекс, опытный пёс, лежал в пяти метрах от него, вжавшись телом в снег.
— Лежи, Рекс, и без команды не высовывайся, — велел ему Батманов.
Стрельба оборвалась.
— Ну что, уложили? — громом прогремел в наступившей тишине голос шефа.
— Нету! Утёк, гад!
— Найти его и уничтожить!
Недалеко от себя Батманов увидел сгорбленного длинноносого малого с лошадиным лицом, в руках длинноносый держал помповое ружьё. Батманов приподнялся, не целясь, выстрелил в ружьё — многозарядное помповое оружие было опаснее, чем сам малый, — и стремительно нырнул в снег. Рекс нырнул следом, от хозяина он не отставал.
Пуля Батманова всадилась в казённую часть ружья, смяла его, в лицо малому ударил огонь, опалил кожу, он заорал что было мочи — малый этот не только ослеп — пуля отшибла ему руки. Он орал и тряс опущенными пальцами. Теперь он возьмёт ружьё в руки нескоро.
В сугроб, где только что находился Батманов, всадились две пули.
Безрезультатно. Батманова там уже не было.
— Ы-ы-ы! — продолжал орать малый с отбитыми руками. Ружьё его теперь годилось лишь на то, чтобы им забивать гвозди. Как знал Батманов, помповые ружья чинить почти невозможно, так что из строя выведены и стрелок, и оружие. — Ы-ы-ы! — безостановочно орал малый. Голос его был похож на вой сирены, поднимающей по тревоге людей.
— Заткнись, ты! — закричал на малого шеф. — На нервы действуешь! Окружайте вон те кусты! Этот козёл сидит там!
Но Батманова в кустах, на которые указывал шеф, уже не было, он переместился ещё дальше.
И всё-таки шеф оказался опытнее, чем предполагал Батманов — он сумел подстрелить Батманова — пуля всадилась ему в ногу, в мышцу пониже бедра, откинула в сторону и на несколько мгновений Батманов потерял сознание.
Шеф с резким железным клацаньем передёрнул помпу своего ружья, досылая в ствол новый патрон — он засёк место, куда откатился Батманов, и взял его на прицел. Он точно бы застрелил Батманова, если бы не Рекс. Рекс всё понял и пулей вынесся из снега. Ловко взлетел, с рычаньем вцепился шефу зубами в руку. Тот закричал. Ружьё его шлёпнулось на снег.
Вместе с мёртво вцепившемся в него Рексом шеф покатился по снегу, матерясь и подвывая на ходу.
— Сбейте вы его с меня, в конце концов, — проорал он, — этот пёс — сумасшедший!
Рекс продолжал рвать ему рукав дублёнки, добрался до живого тела — пёс давился вонью, мехом, застрявшим в зубах, но руку шефа не отпускал.
Из кабины «Урала» вывалился водитель, выволок за собой ружьё — промысловую «ижевку» с тремя стволами, двумя гладкими и одним нарезным, подбежал к шефу, наставил на собаку оружие, но Рекс, изогнувшись всем телом, переместился в сторону и водитель, выматерившись, отвёл ствол — побоялся зацепить шефа.
— Стреляй! — вновь закричал шеф. — Стреляй!
Водитель ткнул стволом «ижевки» в сторону Рекса и резким движением пальца притопил спусковую собачку. Рекс молча дёрнулся — пуля попала в него, — но руку шефа не отпустил.
— Стреляй ещё! — закричал шеф. — Бей!
Водитель нажал на второй курок.
В это время очнулся Батманов, перевернулся на одну сторону, вытащил из-под пробитой ноги ружьё и выстрелил в водителя. Бил не в человека, — чтобы выстрелить в человека, надо переломить в себе что-то очень важное, стать качественно иным, а этого Батманов не мог допустить, натура у него была совсем иная, чем у этих людей, — Батманов бил в ружьё.
И ещё — если он выстрелит в человека, то потом его затаскают по следователям и судам, это Батманов знал точно.
Жизнь научила его стрелять метко, не промахиваться, он и в этот раз не промахнулся, его пуля расщепила у «ижевки» ложе, отломила курок и буквально выдрала ружьё из рук матерящегося водителя.
Крутя руками в воздухе, будто случайно окунул их в кипяток либо схватился за раскалённую железку, — только человек, обжёгшийся до самых кишок, ведёт себя так, — водитель сунул одну руку за пазуху, выдернул оттуда пистолет и выстрелил в Батманова три раза подряд. Одна пуля попала в Батманова, обожгла ему плечо, он дёрнулся, перед глазами вспыхнуло яркое красное пламя, он подумал, что сейчас потеряет сознание — и тогда всё, но нет, сознание он не потерял, удержался, перезарядил ружьё и выстрелил ответно.
Водитель тем временем палил из пистолета уже в Рекса. Один выстрел, второй, третий — патронов он не жалел. Пуля Батманова выбила у него пистолет, пальцы окрасились кровью, водитель выругался, волчком развернулся вокруг своей оси и выдернул из кармана второй пистолет, направил его в сторону Батманова. Батманов понял — на сей раз этот мужик не промахнётся, попадёт, — сжался в комок.
В следующее мгновение он увидел, как из снега, бросив трепать шефа, выпрыгнул окровавленный Рекс и прыгнул на водителя. Тот перевёл ствол пистолета на собаку, выстрелил в упор в Рекса.
Пуля попала в пса. На Рексе даже загорелась шерсть, вспыхнула ярко, осветила снег и деревья. Во второй раз выстрелить прицельно водитель не успел — Рекс прыгнул на него, словил телом слепой выстрел и свалил водителя на землю, вцепился зубами в ключицу. Выпавший из руки «драйвера» пистолет нырнул в сугроб. Когда ключица хрустнула под крепкими зубами Рекса, водитель заорал.
В следующее мгновение он умолк и Батманов понял, почему умолк — Рекса не стало, умерши, пёс ослабил хватку, и Батманов протестующе замотал головой:
— Не-е-ет!
Ему казалось, что он кричит, протестует, вопит в полный голос, но никакого крика не было, даже сипенья, и того не было, — он потерял сознание и теперь плыл, плыл по снегу к Рексу, барахтался, видел пса совсем рядом с собою, протягивал к нему руку, чтобы ухватиться пальцами за шкуру, вытащить Рекса и спасти, но пальцы Батманова повисали в воздухе, шевелились слабо, а потом и вовсе задубели, перестали действовать…
Не думал Батманов, что он очнётся — всё-таки две раны, потеря крови, мороз должны были добить его, но не добили, — он очнулся. Выскреб головой из снега, позвал слабым голосом:
— Ре-екс!
Бандитов не было — ушли. Машину свою, дорогой «Урал» не бросили, угнали грузовик на скатах. Естественно, ушли без груза — тут порожними бы дотелепаться; Батманова не тронули — посчитали, что он мёртвый.
