Неприятно так стало.
– Он не старикан. Он меня старше всего на пятнадцать лет. – Попыталась отодвинуться от Макса, но он не дал. Разозлившись, крикнула, стараясь перекричать громкую музыку: – И вообще, тебе-то какое дело?
Он замер, осознав, что никакого права делать мне замечания у него нет. Но не сдался.
– Этот ваш генеральный бабник еще тот! – обозначил он свои познания о нашей конторской жизни. – Или ты карьеру решила таким путем сделать?
Отрицательно покачала головой.
– Только не говори, что он, как честный человек, тебе предложение сделал и теперь за тобой, как положено, ухаживает.
– А если скажу, то что? – я подняла к нему голову.
Он склонился ко мне еще ниже, почти касаясь моих губ, и прошептал:
– Я не поверю!
– А ты поверь! – я в самом деле сердилась. Его подозрения были унизительны, и прощать их ему я не собиралась.
– И что, ты согласилась? – его скепсис можно было ножом резать, он окутывал меня плотным облаком.
– Да, представь себе!
Нужно было остановиться, сказать, что это не его дело, но почему-то я этого сделать не смогла. Просто тормоза отказали. Трудно спорить с тем, кто до безумия нравится, а еще труднее свои чувства скрывать. Но приходится. Гордость, ты где? Ау!
– Даже так? – Макс посмотрел на Олега Геннадьевича. Что-то ему не понравилось, и он сказал уже почти нормальным голосом, только отчего-то осипшим: – Похоже, что так. И когда свадьба?
– Не знаю еще. Мы не решили.
– А спите что, уже вместе? – он спросил это так, будто речь шла о чем-то совершенно безобидном, о погоде, к примеру.
На это я отвечать не собиралась и гордо вздернула нос. Нет, какое ему дело, с кем я сплю? Сам в Лизу влюблен, а третирует меня.
– Понятно, не спите еще. А когда собираетесь?
Все! Достал! Попыталась вырваться из его рук, но он не дал. Пришлось откровенно пообещать:
– Еще один такой вопросик, и схлопочешь!
Он потряс головой, будто стряхивая наваждение.
– Черт! В самом деле, чего я несу! Извини! – и лицо у него стало мрачным таким, будто это я его оскорбила и унизила, а не он меня.
Мне бы успокоиться, но я закусила губу, чтобы унять подошедшие к глазам слезы. Просто его предыдущая реакция так походила на ревность, что я подспудно начала уже на что-то там надеяться. Дура!
Музыка наконец-то кончилась, и Макс вежливо проводил меня на место, придерживая за локоть. На прощанье наклонил голову, с силой сжав руку, и ушел. Хорошо, что на мне платье с длинным рукавом, не то видно было бы красное пятно, оставленное им напоследок. Я села напротив Олега Геннадьевича, нервно расправила подол.
– Это же Лизонькин кавалер, насколько я помню?
Кивнула головой, схватила бокал с минералкой и залпом выпила. Тяжеленько мне дался этот странный танец, скорее выяснение непонятных отношений.
– И о чем вы с ним так страстно говорили? – похоже, Олег Геннадьевич принялся ревновать.
Постаралась ответить как можно более бесстрастно:
– Он решил, что я с вашей помощью решила карьеру сделать.
– Но ты ему объяснила, что это не так?
– Попыталась. Он не поверил.
– Да? – Олег Геннадьевич повернул голову направо и нашел взглядом все так же глядящего на нас Макса. Кивнул, подзывая к себе.
Тот поднялся и быстро подошел с какой-то кривой ухмылочкой. Олег Геннадьевич поднялся ему навстречу и что-то негромко произнес, мне из-за музыки слышно не было. Макс отшатнулся и посмотрел на меня с какой-то печалью. Я прерывисто вздохнула, отчего-то сильно закололо сердце.
Сделав шаг ко мне, Макс наклонился и хмуро произнес:
– Извини, был неправ. Желаю счастья! – и ушел, жестко впечатывая каблуки в пол. Только что руками не махал, как солдат на плацу.
Олег Геннадьевич сел обратно, протянул руку, сжал мою ладонь, подтянул поближе, поцеловал пальцы.
– Успокоилась?
Постаралась улыбнуться. Получилась глуповатая кривая гримаса. Давило чувство потери. Странное, иррациональное и очень болезненное. Но постаралась держать лицо.
– Да.
Он не поверил, но спорить не стал.
– Может быть, договоримся, когда свадьба? И подадим заявление?
– Ккакое заявление?.. – я посмотрела на него чуть ли не с ужасом.
Он успокаивающе погладил мою ладонь.
– В ЗАГС.
Прозвучало это похоронным звоном, и я с отчаянием прикрыла глаза. Потом вспомнила данное бабушке обещание и тихо спросила:
– Прямо сейчас?
Олег Геннадьевич вздохнул.
– Неужели я тебе так противен?
– Ннет… Просто не ожидала…
Это было неправильно, да и непорядочно. Он говорил мне об этом давно, и я должна была этого ожидать… Но почему-то не ожидала. Вдруг, как спасение, вспомнила, что регистрации нужно ждать три месяца. Если потребовать регистрации во дворце бракосочетаний. Оценивающе посмотрела на него и засомневалась. Это для обычных людей три. Но он же начальник областного уровня. Вдруг для него другие порядки? И решила не рисковать.
– Давайте после Нового года?
У него потемнели глаза. Нервно постучав пальцами по столу, он нехотя согласился:
– Хорошо. После Нового года. Но это будет окончательный срок.
Пришлось согласиться, хоть и не хотелось.
Занятая своими переживаниями, не сразу догадалась, что происходит в отделе. А происходило нечто. Лизонька с глазами на мокром месте откровенно страдала, испытав на себе все прелести безответной любви. Вера Гавриловна постоянно о чем-то шепталась с Марьей Ивановной, а Любовь Николаевна, как обычно, была занята лишь собой.
А в среду Лизоньку отправили в командировку. И сделано это было так топорно, что я враз поняла, что в командировку она поедет с Зайцевым. Можно было бы ее предупредить, но, если я ошибусь и поедет не он, для нее это выльется в обманутые надежды. И я ничего ей не сказала. Она и сама не дура, наверняка догадается.
В пятницу Лизонька вышла на работу нервная и дерганая, но с нежным румянцем во все щеки. Я испуганно спросила, не заболела ли она.
– Нет, все хорошо! – и она неожиданно мне подмигнула.
Я оторопело на нее посмотрела, но промолчала. Что там у них произошло в командировке? Эта же мысль мучила и всех остальных, но расспросы ничего не дали. Вернее, Лизонька рассказала о проверке, но ничего не сказала о своем общении с Ильей. «Вот ведь скрытная!» – было написано на лицах всех наших коллег.
Вера Гавриловна снова о чем-то пошепталась с Марьей Ивановной, и я поняла, что нужно ждать новых «случайностей». Похоже, они решили подработать сводницами. Впрочем, у них это неплохо получалось. Вот если бы и мне кто-то так помог…
