– А Стас что, ее друг?
– Скажешь тоже. Стас – бандит, я с ним тусовался раньше, а она девушка из номенклатурной семьи.
– Как раз такие и любят хулиганов.
– Может быть. Только Стас плохо кончит. У него банда с нашего двора, я еле-еле оттуда свалил.
– Удивлен, что с такими заработками у тебя нет денег.
– Да расходятся они. Знаешь, какая в Москве жизнь дорогая?
Сергей подумал, что знает, куда уходят деньги у товарища. И решил свои не тратить, собирать капитал.
Когда сотрудники вернулись в прачечную, двое грузчиков пытались протиснуть холодильник через служебный вход. На узкой лестнице они не смогли развернуться и, чертыхаясь, потащили через основной вход. Руководил процессом Алексей.
– Где вас черт носит, – спросил он подчиненных, когда те вышли из машины. – Бекхан звонил, типа весь заказ собрал. Тупо все делать за вас?
– Как интересно, – заметил Александр, когда они спустились. – Всего второй день и у него уже есть десять машин с нужными запчастями?
– Не запчастями, а периферией, – поправил босс. – Поедем и посмотрим.
– А кто это такой, Бекхан? – спросил Сергей у босса, усаживаясь за стол и беря в руки свои диаграммы. Бекхан на них был, но к нему не тянулась ни одна стрелка.
– Типа лидер чеченов, держит общаги института международных отношений. По идее, вся фарцовка должна через него идти, но всех студентов не построишь, поэтому на «утечки» закрывает глаза. Но если крупный заказ, своего не упустит.
Председатель кооператива нырнул в небольшое помещение под лестницей и вылез со спортивной сумкой, перемазавшись известкой.
– Я договорился с Мариной, будет нам готовить, – продолжил он, кивнув на стол в глубине стеллажей, на котором стояла пара кастрюль. – Остатки не забудьте поставить в холодильник.
Грузчики внесли холодильник, подключили. Босс расплатился, и они ушли. Сергей и Саша пообедали супом и гречневой кашей с котлетами.
– Две цены, – сообщил босс, показывая на холодильник. – В стране все есть, просто деньги тупо дешевеют.
– Инфляция? – поинтересовался Сергей.
– Типа того. Много денег скопилось на счетах и у населения, и у предприятий. У тебя сбережения есть?
– Откуда? Были бы сбережения, занимался наукой.
– Не верю. Любил бы науку, занимался бы ею без денег. Не суть. Если у кого есть, покупайте золото, валюту, машины, гаражи – что угодно. Скоро государству придется что-то делать с необеспеченной массой денег на руках населения. Я думаю, оно пойдет тупым испытанным путем – конфискацией, как в сорок седьмом или в шестьдесят первом.
– В шестьдесят первом деньги не конфисковались, – возразил Голубев.
– Ага, только «хрущевские фантики» стали вдвое дешевле «сталинских портянок». Все денежные реформы в нашей стране имеют целью облегчить население от накоплений.
Сергей недоверчиво покачал головой, а Александр хмыкнул. Он откуда-то добыл бутылку пива и теперь переливал в кружку.
– Гречнев, останешься на телефоне. Мы с Сергеем съездим к Бекхану.
– Сразу купите? – Александр кивнул на спортивную сумку.
– Пожалуй, не стоит ее тащить, пока ничего не ясно. Кинь куда-нибудь в белье, скоро понадобится.
Когда вышли на улицу, Сергей спросил:
– Не боишься с такими деньгами по бандитам ездить?
– Боюсь. Выручает то, что никто не верит, что я один и за мной никого нет. Намекаю о поддержке из органов. Многие кооперативы возглавляют комсомольские лидеры, у них типа связи во власти.
Общежитие МГИМО на Лобачевского представляло собой здание в виде трехлучевой звезды. Когда они зашли в нижний холл, от вахтерской отделился парень. Обильные черные волосы на лице и груди выдавали в нем кавказца.
– Я Умар, – сказал он. – Ты Алексей?
– Нет. Алексей – он, – Сергей кивнул на шефа.
– Пошли к Бекхану.
Они пешком поднялись на несколько этажей, хотя в здании был лифт и зашли в одну из больших комнат блока. Полка с книгами, две двухъярусные кровати свидетельствовали о жильцах-студентах. Однако здесь же имелся кожаный диванчик, офисный стол и другая мебель необщежитского происхождения. На стенах висели таблички с изречениями из Корана. В одну из стен была вделана дверь в другую комнату. Такого Сергей не видел, ведь комнаты в общежитиях никогда не соединялись, для двери пришлось бы ломать несущую стену.
– Ждите, – сказал Умар и вышел.
Они сели на диванчик. Сергей чувствовал себя неуютно, хотя вокруг была привычная общежитская обстановка. Он взял с тумбочки толстую зеленую книгу с золотой вязью и хотел открыть.
– Не стоит этого делать, – услышал он мягкий, но уверенный голос.
Дверь между комнатами открылась, и зашел молодой мужчина лет тридцати, в камизе – серой свободной рубахе и шальварах – такого же цвета штанах. В руках он держал четки.
– Ты же христианин? – продолжил вошедший. Говорил он с небольшим акцентом, глухо произнося шипящие звуки.
Сергей хотел сказать, что он атеист, но передумал и положил книгу на место.
– Ас-саляму алейкум, – поприветствовал хозяина Алексей.
– Ваалейкум, – небрежно буркнул тот и снова вернулся к Сергею: – Это Коран! Брать его без омовения – макрух. Я Бекхан, а ты человек Сергея? – Он сел за стол напротив гостей.
– Да, типа со мной, – ответил за него босс. – Расширяемся, я тупо везде не успеваю.
– Слышал, ищете десять машин?
– Да. Еще кое-что из периферии. У тебя есть?
– Иншалла. Почем брать будешь?
– Типа, смотря какая конфигурация. Но тридцать пять – потолок.
– Деньги есть?
– Безнал уже на счету. Если бы ты помог с обналичкой…
– Сколько?
– Двадцать процентов.
– Гм. – Бекхан нащупал бусинку на четках в виде креста, задумался. – Я знаю одного… кафира, он обналичивает под восемнадцать. Я дам телефон.
– Сколько?
– Я этим не зарабатываю. Харам. Бесплатно дам. Уверен, что все вернется сюда. – Он стукнул указательным пальцем по столику.
– Если сможешь поставить все, что нужно, – заметил Алексей.
– Все, что можно купить за валюту. Платишь долларами?
– Тупо не мое. За сто долларов на три года посадить могут, а у меня десятки тысяч.
– Мои братья меняют по хорошему курсу. Ниже тридцати. И безопасно.
– Твои ребята и безопасно?
– Не доверяешь? – прищурился Бекхан.
– Я подумаю.
– Квайс. Сейчас поставят стол.
