– Да, вижу. Так ты надолго в Новосибирск?
– На несколько недель. У меня вынужденный отпуск из-за неприятностей на работе. Не моих, шефа.
– Это хорошо. Я по тебе соскучилась.
– Я тоже. – Сергей протянул девушке кусочек шоколада, перехватил ее руку, привлек к себе и поцеловал. Поцелуй получился долгий, но не страстный, как будто после долгой разлуки встретились супруги. – Я к тебе ненадолго, – продолжил он, оторвавшись от губ. – Вечером обязательно загляну. Сейчас мне надо как можно быстрей встретиться с шефом. Диплом уже нужно нести на рецензию, а у меня ни строчки.
– Я понимаю. Но ты долго не задерживайся, ладно? А то я боюсь, что ты уедешь опять на полгода.
– Теперь нет. От кого и чего бежать? – Сергей поцеловал Свету в щечку и пошел к двери.
– Пакет забыл.
– Нет, это тебе. Мое в общежитии.
Шефа найти оказалось непросто. Кирилл Ильич мог находиться одновременно в нескольких местах, как электрон. В лаборатории говорят, что вот только был, ушел к директору. Секретарша директора подтвердила: да, приходил, положил бумаги на подпись и ушел покурить. В курилке его тоже видели, говорят, пошел на склад получать новое оборудование. Через полчаса хождений по большому институту Сергей пожалел, что у него нет переносного телефона. А еще удивился энергии шефа: раньше он думал, что тот просиживает штаны в своем кабинете. Наконец, столкнулся с ним нос к носу на лестнице. Судя по толстой папке и замазанному известкой пиджаку, ученый куда-то спешил.
– Кирилл Ильич! А я вас везде ищу!
– Да неужели студент? – усмехнулся доктор наук, останавливаясь. – Короче, написал диплом? Или нужна еще одна отсрочка? Так ведь на следующей неделе рецензирование. Или ты как сказочная царевна, за ночь напишешь?
– Может, в другом месте поговорим?
– Короче, пойдем в мой кабинет. Хотя что тут обсуждать…
Они миновали два пролета, пропустив рабочих, несущих увесистый ящик.
– Счетный блок к новому радиотелескопу, – похвастался Кирилл Ильич. – Отечественный, на «Эльбрусе». У нас таких десяток. Слыхал?
– Оно и видно. Наверное, энергии потребляет, как дом.
– Ну что ж делать, импорт нынче дорог.
Они дошли до кабинета шефа – небольшой уголок в лаборатории гидродинамической неустойчивости. Сергея всегда удивлял выбор этого помещения, по соседству с громоздкой установкой, обвитой многочисленными трубами.
– А я как раз импортом и занимаюсь, – сказал студент, присаживаясь на стул напротив кресла шефа. – Мог бы поставить.
– Импорт? Дорого, и софт переписывать придется.
– Родной лаборатории – скидка.
– Ну уж родной, – шеф косо посмотрел на студента. – Тоже мне дипломник – три раза родной институт посетил. Короче, ты мне взятку предлагаешь?
– Нет. Просто мне стало понятно, что мой диплом никому не нужен.
– А любой диплом по большому счету никому не нужен, кроме самого исполнителя. Редко бывает, что студент находит перспективную тему, как ты. Если будешь хорошо трудиться, через несколько лет защитишь кандидатскую, а там и собственную лабораторию получишь.
– Кандидат сто пятьдесят рублей получает?
– Плюс надбавки. – Шеф открыл папку, что принес с собой, черкнул карандашом. – Мало?
– Смотря с чем сравнивать. Я такие деньги за час зарабатываю.
– Спекулируешь? – Шеф с таким ожесточением что-то вычеркнул, что грифель сломался. Он вытащил из стола маленький сапожный нож и стал затачивать карандаш.
– Торгую. Тоже ведь профессия.
Кирилл Ильич заточил карандаш, но не продолжил править документ, а откинулся на кресле и слегка ударился о трубу установки, которая в этом месте была проложена через офисную перегородку. Он встал, потер затылок, и ответил:
– В нашем отечестве торговля не профессия, а теплое место. Короче, я не собираюсь разводить дискуссию о смысле жизни. Ты взрослый человек, а я не нянька. Хочешь торговать – торгуй, дело твое. Но мне от тебя требуется научная работа, а не умение заколачивать бабки, или как у вас это называется.
Сергей посмотрел на него снизу вверх, наморщив лоб.
– Можно же отложить работу, как-то договориться.
– Как? – Кирилл Ильич вернулся за стол, взял папку. – Подсунуть приемной комиссии старую работу? Короче, у меня дефицит думающих кадров, зачем еще один бездарь?
– Будет не бездарь, а компьютер.
– И кто на нем будет работать? Голубев, зачем тебе корочки о высшем образовании? Ты же не собираешься работать в науке. Сделал выбор – имей мужество за него отвечать. Короче, так. Липу я делать не буду ни за какие деньги. Кому-то может быть и пошел навстречу, а тебе – нет. Ты науку на деньги сменял. Вот теперь и докажи, что деньги важнее. Мне доказывать не надо. Себе.
Сергей понял: разговор окончен. Он вздохнул, прислушался к гулу жидкости в трубах. Наверное, в последний раз. Действительно, он еще полгода назад решил: наука не для него. Но наука советская, где нужно уметь толкаться локтями в борьбе за фонды. Или знать, какую тему выбрать. Сам научный поиск его привлекал. Что может быть сильнее кайфа, когда долго и упорно искал решение, отчаялся и вдруг озарение? Или «все это отмазки», как любит говорить Василий? Может, шеф прав – ему хочется быстрого результата? В науке тропинки часто узки и извилисты, а денежный успех – вот он.
– Спасибо за науку, – студент сам удивился двусмысленности фразы. – Может, еще увидимся.
Кирилл Ильич промолчал. Он уже полностью погрузился в содержимое папки. Сергей тихо вышел из лаборатории, ощупывая несколько пачек денег под курткой. Может, с этого нужно было начать? Если бы шеф знал, сколько он собирался заплатить за диплом…
Возвращаясь в общежитие, Голубев зашел к Иннокентию Бергу и обговорил детали «квартирной» комбинации, в результате которой хотел обзавестись жильем.
В общежитии Василий наводил порядок в комнате. Мусора от его «уборки» не становилось меньше, но теперь он перестал быть ничейным. Короче говоря, его товарищ отвоевывал жизненное пространство, разгребая чужой хлам. На полке появились его книги, на кровати – теплое одеяло, на столе – новая посуда.
– Оно тебе надо? – спросил его Сергей, вешая куртку. Гвоздь вылетел и вся груда упала на пол. Он сгреб ее в охапку и сунул в ближайший шкаф.
– Отнюдь. Со Светой поссорился? – весело спросил Василий, копаясь в магазинном пакете. Вскоре он вытащил вешалку.
– Хуже. – Сергей лег на нижнюю кровать, уставившись в панцирную сетку верхней.
– В лесу весенний маньяк спутал тебя с девушкой?
– А что, опять бродят?
– А то. Академ тому способствует. Знаешь, сколько тут шизиков? Абсурд.
– Знаю. В этой комнате по крайней мере один.
