– А ты что? – Мама принесла в большую комнату тарелку блинов и сметану.
– Да ничего. Пока муж зарабатывал и не пил, она мне обо мне не вспоминала. Видно, неперспективный был. А как в столицу перебрался, так «классненький».
– Не надо так зло, Сережа. – Мама присела рядом, поставила кувшин со смородиновым морсом. – Каждая девушка хочет устроиться в жизни, что в этом плохого? Когда ты учился, она спрашивала о тебе. Но у нее ребенок маленький, очень много забот.
– Да я понимаю. – Сергей макнул блин в сметану и отправил в рот. – Вкусно. Но мы еще в школе с ней расстались, я не в претензии. А два раза в одну воду не войдешь. В последнее время девушки так и норовят выйти за меня замуж.
– Так и норовят? Но жить тебе-то с одной. Думай головой.
– Ага. А где папа?
– На заседании парткома. Работы стало мало, зато говорильни…
– Мам, а говорят, что вы с отцом ссоритесь.
– Кто говорит? Галя? Не верь. Ругаемся иногда, так в какой семье без этого?
– Ну и хорошо.
Сергей доел блины и перезвонил Василию на вахту общежития. Друга долго искали, наконец, в трубке послышался его голос:
– Шеф звонил, я дал ему твой номер, не слышал?
– Нет.
– Нелогично. Но и так ясно: он нашел покупателя на компьютеры, срочно нужен ты для сборки и проверки.
– Хорошо. Бери билеты на самолет на… послезавтра, я приеду. – Сергей положил трубку и повернулся к маме. – Дела зовут. Завтра вечером уеду.
– Недельки не погостил! – мама всплеснула руками.
– Такая работа. Лучше когда она есть, даже такая. Ладно, я пока гляну телик.
Через час пришел отец. Сергей оторвался от экрана:
– Как там заседание?
– Да ничего нового, – буркнул Вениамин Васильевич, раздеваясь, – надо развивать инициативу, хозрасчет и перестройка.
– А что не так?
– Машины наши нерентабельны, вот в чем дело.
– Я тебе это и говорил.
– А я не возражаю. – Отец сел за стол. Мама принесла с кухни еду. – Но я не верю, что какая-то частная инициатива спасет завод. Ему нужна государственная поддержка.
– А если государству завод не нужен?
– Столько лет был нужен, и вот на тебе. В городе уже два поколения выросло, завязанных на завод. Партия организовала, она и должна брать ответственность. Искать людям работу, расселять.
Надежда Константиновна принесла тарелку борща, хлеб и сметану.
– Боюсь, у партии одна забота: как удержать власть, – возразил Сергей.
– Ну, ты замахнулся, сынок! – усмехнулся отец, прихлебывая борщ. Семьдесят с лишним лет партия руководит, кто же у нее власть заберет?
– Сама партия и заберет. Под благовидными лозунгами, конечно. Как в Китае: вроде стоят коммунизм, а везде частная инициатива.
– Общественная собственность на средства производства основа основ социализма, чему тебя в университете учат. Иначе все порушится.
Сергей хотел рассказать отцу о конфликте с преподавателем научного коммунизма, но решил не встревать в идеологическую дискуссию. Время само расставит все по местам, и он не стремился в этом участвовать. История учит, что хуже всего приходиться революционерам, она не любит тех, кто резко меняет ее ход.
– Ладно, будем надеяться, что власть разберется, как поправить. Я завтра уезжаю, хотел внести вклад в семейный бюджет. – Он вытащил пачку новеньких соток, десять тысяч рублей. Помниться, Дмитрий называл ее «котлетой». – На машину.
Вениамин Васильевич поперхнулся супом:
– Откуда у тебя деньги?!
– Начальство премировало. Я же говорил, что у меня хорошая работа.
– Но… Столько! Это же несколько лет работать надо!
– В частном секторе ограничения на зарплату нет. Сколько заработал, столько можешь тратить. Не возражай. У меня эти деньги не последние. А вам новая машина давно нужна. Квартиру куплю, будете грибы мне возить.
Отец настороженно смотрел на пачку денег, как сапер на мину. Перевел взгляд на жену. Та фаршировала блины прокрученным мясом, как будто не замечая денег. Потом стукнул пальцем по столу и сказал:
– Точно деньги заработанные?
– Да. Компьютеры очень дорого стоят, мне кое-чего перепадает. Пока такая ситуация, надо пользоваться.
– Ладно. Но я бы починил старую машину, это гораздо меньше денег.
– Зачем чинить такую развалюху! Покупай новую. Еще и на гараж останется. Главное, не клади на книжку, трать все. Есть ощущение, что скоро начнется инфляция.
– Что?
– Инфляция, обесценивание денег. Мне преподавали не только научный коммунизм, но и экономику.
– Хорошо, – согласился отец, взяв деньги. – Может, задержишься на недельку, поможешь купить?
– Нет, ехать надо. Большие деньги – большая ответственность.
– Спасибо, сын.
– Не за что, батя. Вы у меня единственные родные, о ком мне заботится, если не о вас?
Мама всхлипнула, утерев слезы кончиком передника.
– Да, бумаги на квартиру я оставлю, оформите, как скажет мой товарищ, Кеша Берг. Я ему доверяю, деньги тоже будут у него.
На следующий день Сергей сел в поезд на Новосибирск. Провожали только родители. Мама хотела сказать о его отъезде Гале, но Сергей отговорил. Утром он уже был в Академгородке. Василий встретил его прямо на станции.
– Самолет через три часа, поторапливайся.
– Елки-палки, что так рано? Мне еще с Кешей надо поговорить и со Светой попрощаться.
– Отнюдь. По телефону поговоришь. Скажи спасибо, что такие билеты взял, летом их непросто купить, очередь в предварительную кассу надо занимать с ночи. Это тебе не столица, даже за две цены не продадут.
– Ох. – Сергей присел на скамейку, задумался на минуту. – У меня вещи с собой, можем ехать right now.
– Я тоже взял, – Василий кивнул на сумку и пакет около скамейки.
– Хорошо. Тогда ловим тачку и поехали.
Через час они были в аэропорту, через три – в воздухе, через восемь – в Москве. Друзья прибыли в столицу в день начала лета. Яркое солнце и необычайно чистое небо улучшало настроение. Несмотря на суету в аэропорту, люди казались более доброжелательными, чем обычно. На выходе их встретил Вадим – водитель фирмы – мужчина лет тридцати в неприметном темном костюме.
– Приятно, когда встречают, – усмехнулся Сергей, забрасывая сумку в багажник.
– Шеф торопится, – подтвердил Вадим. Когда они сели в машину, темно-синюю «Ладу», он достал из-под сидения металлическую коробку с трубкой. Набрал номер, сообщил. – Да, встретил. – Положил трубку, повернулся к парням. – Едем прямо в офис.
