– То есть ты предлагаешь выкупить собственный товар? А что, если они деньги возьмут, а товар не отдадут?
– Гарантий нет. Тогда я бы посоветовал жаловаться выше. И опять же подкреплять-таки жалобы деньгами.
– Хорошо, – решил Сергей. – Деньги я найду. Ты найдешь нужных людей?
– Людей найду, – подумав, ответил Аркадий, – но не знаю, настолько далеко простираются связи этого… коновала. Я бы на его месте делился и с милицией, и с прокуратурой.
– Пробовать все равно надо. Нельзя же так просто расстаться с почти половиной нашего капитала.
Пока адвокат занимался апелляциями, Сергей искал выходы на нужных людей. Вспоминая совет Дмитрия, сейчас он признавал его полезность. Но заигрывание с властью никогда не было его сильной стороной. Голубев не любил, ни когда им командуют, ни командовать сам. Он считал, что умный человек способен поступать разумно, если предоставить полную информацию. К сожалению, эта формула работала только в научной среде. Остальная часть людей предпочитала не забивать себе голову ненужными знаниями и не искать сложные решения, а потреблять их уже готовыми. А еще нужно было хорошо ориентироваться в хитросплетениях официальной власти, а особенно неофициальной. В России по-прежнему многое делалось по знакомству и протекции. Поэтому поиск защиты превратился в бесконечные разговоры с людьми, которые ничего не решают. А те, кто решал, успешно уклонялись от встреч. Эти люди охотно принимали подарки, деньги, обещали решить вопрос и ничего не делали. Несколько месяцев этой нервотрепки чрезвычайно утомили Сергея. К тому же стало ясно: весь товар распродан, и максимум что он сможет получить – десять процентов. И то не факт, потому что наверняка почти все эти деньги уйдут на штрафы и налоги. На взятки уже потрачено больше. Шанс же выбить из государства полную стоимость товара равен нулю, даже если выиграть процесс. Дело спущено на тормозах, справедливости не добиться. Адвокатские апелляции почти откровенно отфутболивались.
Партнеры обвиняли Голубева в неэффективном управлении фирмой, приведшей к инциденту. Сергей стал раздражительным, почти каждый вечер напивался до бесчувствия. Именно в таком состоянии его застала Алена, когда возвратилась из заграничной поездки. Супруги впервые крупно поссорились, и она уехала к маме. Протрезвившись, Сергей поехал извиняться и задарил жену подарками. Их отношения получили новый импульс. Они даже зачали ребенка. Сергей воспрял духом, заботился о жене, начал регулярно ходить на работу. Но судьба будто отвернулась от него: беременность закончилась выкидышем. Как ни странно, Алена не сильно переживала по этому поводу и быстро уехала на какой-то курорт отдыхать. Заветное желание обернулось суетным эпизодом.
Глава 6
1996. Сергей совсем потерял интерес к работе. После конфискации и ругани с партнерами торговля разонравилась окончательно. А еще стало ясно, что фирма находится в тупике: стоять на месте – поглотят конкуренты; пытаться расти – съест государство в лице ее силовых представителей. Свободного капитализма с предпринимательской инициативой не получалось, страна уверенно шла к капитализму государственному. В этом мироустройстве он не находил себе места. В офисе появлялся нерегулярно, когда кончались деньги. Партнеры сами справлялись и даже были довольны открывшейся свободой. Хотя реально топтались на месте, выезжая на старых наработках.
Пытался наладить семейную жизнь, но как-то вяло. Интересная работа, поиск, развитие всегда были для Сергея на первом месте и этого не заменить личной жизнью. Тем более с Аленой, которая никогда ему не была близка. После потери ребенка их отношения совсем разладились. К тому же он много пил. Бывало, не просыхал целыми неделями. Появились какие-то странные «друзья» охочие до халявной выпивки. Много раз пытался «завязать», но не имел цели в жизни, а потому, в конце концов, все возвращалось на круги своя.
Сергей поехал домой повидаться с родителями. Оказалось, что они живут порознь, купленная им квартира оказалась катализатором развода. Супруги давно не ладили, в частности из-за этого отец не приехал на свадьбу сына, но разъехаться было невозможно. То есть подарок Сергея оказался троянским конем. Надежда Константиновна сильно переживала, что у сына не ладится семейная жизнь. Посмотрела большую пачку фотографий, которые Алена привезла из путешествия по Европе.
– Хорошо снял, – заметила она, – с любовью.
– Нет, мама, говорю же, она ездит одна.
– Интересно, кто же тогда фотографировал.
– Просила прохожих.
– Прохожий так не снимет. Да и не напросишься каждый раз.
Сергей подумал, что Алена привезла целый пакет пленок. Вряд ли случайные люди сделали ей столько хороших снимков. Но маме ничего не сказал.
– Жаль, что ребеночек не получился, – вздохнула мать. – Я бы к вам приехала, помогла. Одиноко здесь.
– Алена уехала лечиться, потом попробуем еще.
– Много ее там вылечат за границей, экологии никакой. Пусть приезжает к нам. Вокруг никакой промышленности нет, все чистое и натуральное. Отправим к родственникам на Алтай.
Сергей подумал, что вряд ли его жена променяет швейцарский курорт на алтайскую деревню, будь она даже трижды экологичной. Разве что у него кончатся деньги. И то в таком случае она, скорее, поедет на дачу в Подмосковье.
Голубев встречался с отцом, тот с головой ушел в политику. Ходил на демонстрации, голосовал за КПРФ. В его голове создалась гремучая смесь из троцкизма, маоизма и сталинизма. Здравая оценка обстановки совмещалась с нереальными прожектами в духе первых пятилеток. Основное градообразующее предприятие города давно развалилось и было разворовано до фундамента. Однако Вениамин Васильевич был уверен, что все можно восстановить, если «свергнуть дерьмократов» и «взяться всем миром». Он не хотел замечать, что у власти в стране давно уже не было демократов, а «мир», то есть люди, не собирались возвращаться в социализм.
– Лет десять назад, – декламировал отец, – страна прекрасно снабжала себя всем необходимым. Даже находились средства помогать другим. А теперь что? Промышленность развалилась. Нет ни машиностроения, ни станкостроения. А без этого какое производство? Думаешь, на импорте выедем? Да кто же нам продаст новое оборудование? Вечно будем догонять. Да еще продадут задорого, уронив перед этим цены на нефть. Россия в банановую республику превращается, только заместо бананов у нас нефть и газ. А цены на них диктует Запад. И это независимость?
– И что ты предлагаешь? – спросил Сергей, осматривая новую квартиру отца. Холостяцкая «однушка», впрочем, несущая признаки посещения ее большими компаниями. Видимо, из-за недостатка казенных помещений, политические собрания отец проводил в собственной квартире. Мама говорила, что это сыграло большую роль в разводе. Дело даже не в том, что в квартиру постоянно приходили чужие люди, а то, что они оказались важнее жены. Да и сейчас кто-то спал в маленькой комнатке, переделанной отцом из кладовки. Наверное, активист КПРФ из Москвы, их партия рассылала эмиссаров на периферию перед выборами. Следующей фразой отец подтвердил догадку:
