– От столь смелых утверждений я бы пока что воздержался, штурман. Если вдруг аборигены вновь нагрянут сюда, нам придется давать бой.
– Да, но вместе с вами мы действительно сумеем дать бой. А представьте, что произошло бы, если бы вместо вас у нашего пристанища появились дикари.
– Избавьте меня от подобных фантазий, Грей.
– Может быть, нам следует похоронить эти скелеты, как того требует христианский обычай?
– Пусть этим займется кто-нибудь другой, и чуть попозже. Обгоревшие кости у кострища – уже не просто останки, а важное послание всем тем морякам, которые волею случая окажутся на Острове Привидений.
– Тоже верно, – еще более удрученно согласился Грей и, пугливо поеживаясь, осмотрелся по сторонам. – Остров Привидений… Почему его так назвали?
– Наверное, кому-то что-то почудилось.
– Нет, раз уж назвали так… Может, само название это – тоже послание… с предупреждением? Вы ведь провели здесь целую вечность. Неужели ни разу не встречали?
– Кого? – довольно рассеянно поинтересовался Рольф. Он уже почти не слушал штурмана. Внимание его привлекли следы, оставленные кем-то на небольшой дюне, в нескольких шагах от скелетов. Это были отпечатки не босых ног аборигенов, а полуботинок или сапог. Оставлены они были европейцами, причем совсем недавно.
– Что вас так заинтересовало, капитан?
– По своей наивности, я все еще считаю остров необитаемым. Но, похоже, что очень скоро на нем будет так же многолюдно, как на припортовых улочках Бристоля. Если я верно понял, ни вы, Грей, ни бомбардир Вент до этих дюн не добирались, – и Рольф побрел по следу, уводящему сначала в сторону разрушенной хижины, а затем в сторону моря.
– И не могли добраться.
– К тому же их было двое. Один рослый и грузный, ходит, переваливаясь и кося на внешние стороны стоп. Другой семенил за ним мелкими, почти женскими шажками.
– Не может такого быть: женскими! Так уж и женскими! – почему-то возмутился штурман, словно само предположение о том, что на острове может оказаться женщина, каким-то образом оскорбляло его. – Я тоже не привык ходить быстро и большими шагами.
– Судя по тому, что постоянно отстаете… – хмыкнул Рольф. – Будем считать, что здесь тоже бродил юнга. Не в этом дело. Сейчас важно выяснить: что это за люди, как оказались на острове и где они теперь обитают. Может, вы ошиблись: на самом деле спасся еще кто-то из вашей команды?
– Тогда они вышли бы на берег неподалеку от нас. Но мы все осмотрели. И потом, каждый из них искал бы спасшихся так же, как искали мы: прежде всего – рядом с местом высадки.
Рольф молчаливо согласился с его доводами и продолжил осмотр. Нет, эти двое неизвестных «паломников» ни к мощам испанцев, ни к руинам хижины не приближались. Неподалеку от них тоже долго не топтались, а значит, просто проходили мимо, к тому же – торопились. Куда? Похоже, что к берегу, где их может ждать… А вот что их может ждать на берегу или у берега: шлюпка, корабль, плот? Лагерь, в котором расположились остальные члены команды?
Капитан обратил внимание, что появление здесь новых обитателей Констанция Грея совершенно не интриговало. Он как будто все еще не понимал, что самое страшное, что может произойти на необитаемом острове, происходит как раз тогда, когда на нем появляется еще один обитатель. Ибо ничто не таит в себе большей опасности для одинокого неприкаянного островитянина, чем появление еще одного… столь же неприкаянного и одинокого.
Когда они приблизились к руинам хижины, Грей решил задержаться возле них и даже старательно, хотя и неумело, уложил в створы стояков два нетолстых бревна, словно собирался заняться восстановлением этого пристанища.
– Представляю, как долго они трудились, возводя это свое жилище, – с романтической грустинкой произнес Грей. – Единственные спасшиеся после крушения, эти солдаты, очевидно, решили, что теперь им уже ничто не угрожает.
– Иначе не возводили бы свою хижину на открытой, просматриваемой с моря возвышенности, на которой туземцы просто не могли не заметить их. А обнаружив – не напасть. Прошли времена, когда всякий белый воспринимался аборигенами как явление небесного существа. Теперь оно их раздражает, и многие племена готовы скорее погибнуть, нежели допустить, чтобы европейцы окончательно утвердили на их территориях свое владычество.
– Вы слишком суровы к этим солдатам, капитан. Может, они и в самом деле вели себя неосмотрительно, однако их можно понять. Вдвоем, на диком острове…
– Вам, Грей, надо было бы податься в монахи или адвокаты.
– Я же, как видите, моряк, – отрубил штурман. И тут же попытался изменить тему разговора: – Бедный Гунн… Какая жалость, что он не видит костей испанцев. Ах, как обрадовало бы его это зрелище!
– Еще обрадует, – простил барон Констанцию его уловку. – Но, пытаясь восстанавливать хижину, думаете вы не о Гунне.
Грей тоскливо взглянул на Рольфа, на виднеющийся вдали залив и вновь перевел взгляд на руины.
– В отличие от вас, барон, мне не приходилось по полгода проводить в полном безлюдье, в дальнем закутке океана.
Рольф понимал его состояние: когда сам он впервые наткнулся на этот лагерь, то, несмотря на разбросанные неподалеку кости, долго не решался оставлять его: как-никак перед ним было человеческое жилье, хоть какое-то отражение того мира, от которого он оказался отрешенным. Хоть какой-то признак цивилизации. Совершенно очевидно, что молодой моряк чувствовал сейчас то же самое. Только из солидарности с ним, капитан подошел и безуспешно попытался водворить на место осевшую полуразрушенную дверь.
– Но вы-то жили не здесь, капитан.
– Нет, конечно.
– Хотя очень хотелось, поскольку никакого иного жилья обнаружить на острове не удавалось.
– Если не считать пещеры неподалеку от Бухты Отшельника, то есть того убежища, где я провел почти три месяца. Перед входом в нее кто-то соорудил из бревен и камней нечто похожее на предкрепостной редут. Очевидно, какое-то время там жил какой-то солдат из одного из отрядов, которые в последнее время все чаще стали сопровождать торговые суда. Именно в форте я встретил пулями первых добравшихся туда туземцев.
– И сумели выстоять? – Рольф заметил, как в глазах Грея появился азарт юноши, приготовившегося выслушать какую-то захватывающую историю.
– Распугав их выстрелами, быстро перебрался незамеченным в другую пещеру, в которой они меня так и не смогли обнаружить и в которой я мог бы обороняться еще удачливее. Они же попросту решили, что я по лиане спустился вниз, к подножию, и бежал.
– Только-то и всего?
– Понимаю, вам хотелось бы чего-то более захватывающего, леденящего кровь. Такого, чего вам понарассказывает любой просоленный ветрами странствий джентльмен удачи.
– Вы хотя бы попытайтесь придумывать, – улыбнулся Грей. И вновь, в улыбке, в игривом движении плеч, в том, как, сказав эти слова, он повел головой, словно забрасывал за плечо растрепанные ветром волосы, барон уловил нечто такое… женственное, что было бы к лицу девушке, но казалось совершенно неестественным для морского бродяги.
