– То есть на все те сокровища, что покоятся в его трюмах?
– Так вы уже знаете о них? – подался к капитану Джесс. – Вам известно, что хранится в трюме «Нормандца»?
– В общих чертах. Со слов Лорда-Висельника.
– Болтливый идиот! Жалею, что не вздернул его. Так, значит, теперь вы уже капитан «Нормандца». И только вы будете определять долю каждого? Забыв о том, что претендовать на эту долю могут всего-навсего два человека: я и этот свихнувшийся полуаристократ Лорд-Висельник… Ну, еще Стив Норвуд.
– Насколько я понимаю, вы не являетесь ни капитаном корабля, ни его владельцем. «Нормандец» уже довольно давно стал пиратом, а затем – капером, продолжавшим заниматься пиратством. Поэтому решим просто: половина первого же бочонка с золотыми монетами, который удастся извлечь, будет вашей.
– Полный бочонок. Полный. Там хватит на всех. Только полный, – нервно бубнил Марр, яростно сжимая в руках ружье. – На меньшее я не согласен.
– Эй, приятель, на что «меньшее» ты не согласен? – неожиданно вмешался Гунн, первым приблизившийся к шлюпке. – Что тут происходит, командор? Сей джентльмен, оказавшийся на берегу рядом с вами, ведет себя как-то слишком уж агрессивно, якорь ему под виселицу.
– Не твое дело, – окрысился Марр. – То, что мы обсуждаем с капитаном, мы обсуждаем только с капитаном. И ни с кем другим.
– В трюмах этого полузатонувшего корабля обнаружились бочонки с золотом.
– И все? – беззаботно ухмыльнулся Гунн. – Покажите мне корабль, в трюмах которого их не оказалось бы.
– Так вот, сей джентльмен, являвшийся ранее первым штурманом этого «пирата», требует, чтобы на его долю пришелся полный бочонок золотых монет. Как вам нравится такое решение, джентльмены?
Гунн молча вошел в воду, приблизился к носу шлюпки и, схватив Джесса за грудки, с силой потянул на себя, так что тот чуть было не вывалился за борт.
– Тебе нужен бочонок? – спросил боцман, вывернув Марра таким образом, что тот едва не касался затылком воды. – Это тебе нужен бочонок?! Я тебе его обещаю. Собственноручно заколочу тебя в нем и швырну в океан. У меня, приятель, это очень хорошо получается. На корабле, на котором мне приходилось пиратствовать, у меня была такая должность: ублажать недовольных разделом добычи. Слышал о такой обязанности боцмана?
– Слышал, – невнятно пробормотал Джесс, поняв, что прибегать к дипломатии этот гигант не станет.
– Так вот, перед тобой – лучший «ублажитель» во всей Вест-Индии.
– Прямо-таки лучший? – попробовал кисло улыбнуться Марр.
– По крайней мере, до сих пор никто из удушенных мною не жаловался, два якоря всем им под виселицу! Если другим приходится вешать, я просто беру вот так вот, – захватил он Марра за шею, – и отрываю от земли. При этом оказавшиеся в моих руках счастливчики трепыхаются не дольше, чем те, кому досталась грубая канатная петля на рее. Так что, будем и дальше делить бочонки?
– Ладно, я согласен… на ваших условиях, капитан, – полуудушенно прохрипел Марр.
Гунн взглянул на капитана.
– Отпусти его.
Гунн усадил Джесса на то же место, где тот сидел, а затем отвесил ему такую оплеуху, что алчный штурман чуть было не вылетел за борт.
– И чтобы я больше не слышал твоего поганого голоса, два якоря тебе под виселицу! – прорычал боцман. – И боже тебя упаси попасться мне под руку, когда я окажусь не в настроении. И господь тебя убереги от того, чтобы ты набросился на кого-либо из команды барона фон Рольфа, – внушал он Марру, словно проповедь читал. – И Дева Мария тебе в заступницы, если ты еще раз вспомнишь о бочонке с золотом…
«Сам Господь послал мне в команду этого Гунна, – решил капитан, с благодарностью посматривая на могучую фигуру боцмана. – Пока он на моей стороне, сила и власть на судне тоже будут на моей…»
25
Солнце уже близилось к закату, когда голодные, как волки, моряки уселись за стол. Приготовленная Греем и Норвудом похлебка состояла из гороха, бобов, раскрошенных сухарей, мелко нарезанной тушеной говядины, каких-то круп и всего прочего, что только удалось отыскать на корабле. Тем не менее она оказалась на удивление вкусной, и не было за столом кают-компании того, кто бы не попросил третьей миски добавки.
– Господа, – поднял свой тяжелый кубок с вином Рольф, когда голод был утолен и настало время превратить банальное насыщение в дружеское застолье. – Судьбе угодно было свести нас на этом осколке «Нормандца», у берегов необитаемого клочка суши, весьма справедливо нареченного Островом Привидений. В течение дня нам уже удалось отбить две атаки аборигенов, что, однако, не гарантирует нас от того, что уже утром здесь вновь не появится целая армада их суденышек.
– Два якоря им под виселицу, – прорычал Гунн, грохнув кулаком по столу.
– Если это произойдет, мы встретим их так же мужественно и достойно, как встретили тех, что нападали сегодня, – продолжил капитан, жестом руки остановив его. – Нас – семеро опытных моряков, знающих цену жизни и смерти. Поэтому мы выстоим, в конце концов выберемся отсюда и снова уйдем в открытый океан. Так выпьем же за мужество и за то, чтобы никакие враги, никакое отчаяние не растерзали нашу мужскую, воинскую дружбу!
– Честь моряка! – первым воскликнул Лорд-Висельник слова, которые теперь уже стновились боевым кличем моряков «Нормандца». Он так и предложил считать их боевым кличем.
– Честь моряка! – недружно, но мощно всколыхнуло кают-компанию.
– Мы – пираты, и нам не пристало подражать ни римским легионерам, ни рыцарям-крестоносцам, – не присоединился к этому восторгу Джесс Марр. – Мы – пираты, у нас свои законы, свои традиции.
– А что, над «Нормандцем» уже развевается Веселый Роджер? – поинтересовался Лорд-Висельник. – Мы уже объявили себя командой пиратского судна, которого, впрочем, еще не существует?
– Тост был произнесен, джентльмены, – вмешался Гунн. – И произнесен он был капитаном Рольфом, – голос его становился все тверже и напористее, а взгляд буквально вонзался в широкую загорелую переносицу Марра. – Так давайте же выпьем за сказанное досточтимым капитаном. А кому это не нравится, пусть убирается вон.
– Просто я требую ясности, – огрызнулся Джесс. – Ясности – и больше ничего. Я желаю знать, что за люди собрались в этой кают-компании, чего они хотят и за что мне предстоит сражаться. Разве я и все остальные, собравшиеся здесь, не имеют права на такую ясность?
Ни Гунн, ни Рольф не ответили ему. Все молча выпили и принялись закусывать, кто ломтиками соленой свинины, кто вяленой рыбой.
– Я понимаю, что сначала нужно захватить какой-нибудь корабль и только тогда решать, как нам поступать дальше, – вновь заговорил неугомонный Марр. Он явно был не из тех людей, которые привыкли первыми умолкать и последними вступать в разговор. К тому же он стремился показать Стиву и всем остальным, что не приемлет старшинства Рольфа, а тем более – этого свирепого дикаря Гунна. – Но все же мы пираты. Верно я понимаю?
