Есть два вида подготовки: один вид – как управлять частью, подразделением, и второй вид подготовки – это нужно было подвести крепкую базу, методическую базу для того, чтобы научить командный состав правильно учить. В этом направлении нами была проведена такая работа. Мы собирали лучших инструкторов и проводили занятия прямо в поле с командирами, и здесь они сами на практике узнавали, что собой представляет переползание, что собой представляет то или иное действие. И вот когда они сами на себе испытывали, тогда они могли и сами учить…
Дальше переходим к воспитанию бойца. Нужно довести эти задачи до сознания бойца, учить его по-новому. Что мы ввели нового? Раньше, когда мы шли на 10 км, полсотни отставало: то нога болит, то еще по другим причинам. Это было потому, что сзади шел санитарный обоз. Мы начали тренировать в более трудных условиях. Здесь крепко поработали политические органы. Начали тренировать на 15–30 км в любую погоду. И действительно, мы уже имели положение, когда совершали марши на 100 км, и не было отставших, потому что каждый стремился идти, а не отставать. Это было доведено до каждого бойца и неплохо выполнено.
Относительно взаимодействий. Раньше, когда пехота занималась с артиллерией, то артиллеристы считали, что время, затраченное на работу с пехотой, потерянное время. Сейчас начали организовывать взаимодействие – так, чтобы ни одна рота не выходила без батареи. В зимнее время у нас были такие казусные случаи: например, встречаю командира артиллерийского дивизиона и командира стрелкового батальона на совместных занятиях и спрашиваю: „Организовано взаимодействие?“ – „Так точно, организовано“. Тогда я спрашиваю командира артиллерийского дивизиона: „Как фамилия командира стрелкового батальона?“ – „Не знаю“. Как же можно говорить, что взаимодействие хорошо организовано? Спрашиваю командира стрелкового батальона: „Сколько и каких пушек в артиллерийском дивизионе, который вас поддерживает?“ – „Не могу знать“. Для того чтобы организовать взаимодействие, нужно, чтобы артиллерийские командиры изучили тактику общевойсковую, а командиры стрелковых батальонов должны получить общее представление о боевом использовании артиллерийских средств… На что мы обращали внимание в основном в части подготовки одиночного бойца? Большую дисциплинирующую роль играет строевая подготовка. Нужно прямо сказать, что в отношении строевой подготовки нам во многом помогает заместитель командующего войсками генерал-лейтенант т. Иванов. Мы живем на границе, каждый день видим немцев. Куда бы ни шел немецкий взвод, они идут исключительно четко, одеты все однообразно. Я указывал своим бойцам: „Вот – капиталистическая армия, а мы должны добиться результатов в 10 раз больше“. И бойцы обращали внимание. Ведь за 100 м мы хорошо видим друг друга, и, наблюдая немецкие взводы, наши взводы стали крепко подтягиваться…
Очень часто командиры подразделений, частей не обращают внимания на хозяйственные непорядки и не берегут времени. Мы стали бороться за время. Если кто опоздает хотя бы на минуту, взыскание. Вовремя кончать, вовремя начинать – это очень большое дело. Со временем у нас обстояло очень неблагополучно.
Штаб. Обычно у нас штаб занимался сам собою, обучая, подготавливал себя как штаб, а помощь войскам оказывал небольшую. Исходя из приказа № 120, стали работать для части и свой распорядок дня применили к частям. Работали кому сколько нужно. Один работает утро, затем уходит, приходит другой, но штаб работал в той роте, в том подразделении и выполнял то, что нужно по плану. Бесплановая работа никогда большой пользы не приносит…
Организация работы прежде всего зависит от того, как работает на местах командир части, его заместитель. Знает ли он устав и требователен ли? Главное в этом.
Несколько слов хочется сказать о перестройке работы по единоначалию, о перестройке в отношении укрепления дисциплины. Дело зависит от того, насколько действительно крепко перестроились, а не только говрят об этом.
Начальник Генерального штаба правильно сказал, что мы очень много говорим об этой перестройке, а по сути дела – сделали очень мало. В частности, у нас в дивизии зазнаваться нечего. Я был обрадован и в то же время смущен, когда меня лично наградили и мою дивизию двумя знаменами. Ничего особенного мы не сделали. Правда, хорошо марш провели, занятие организовали и провели неплохо, но ведь все это уставное…
В тех частях, которые не ослабили темпы, а усилили, имеются исключительные результаты. Сейчас у нас имеется пополнение. Применяя правильный метод, молодое пополнение 197-го стрелкового полка имеет лучшие результаты боевой учебы. А рядом стоит другой полк. Там все еще разговаривают, и подготовка там хуже.
Народный комиссар приказал сделать дивизию образцовой. Я приложу все силы, выровняю полки и сделаю дивизию образцовой».
После окончания совещания были проведены двухсторонние оперативно-стратегические игры на картах. Первая игра состоялась 2–6 января, а вторая – 8—11 января 1941 г. Однако первоначально намечалась лишь одна двухстороння игра 17–19 ноября 1940 г. на северо-западном направлении по теме: «Наступательная операция фронта с прорывом укрепленного района», в ходе которой предполагалось:
1. Дать практику высшему командованию:
а) в организации и планировании фронтовой и армейской операции, ее боевом и материальном обеспечении на всю глубину;
б) в управлении операцией, организации и обеспечении взаимодействия Вооруженных сил и родов войск и управлении тылом.
2. Проработать и усвоить основы современной наступательной операции фронта и армии, в частности:
а) организацию и методы прорыва УР с преодолением сильно развитых в глубину заграждений;
б) форсирование крупной речной преграды;
в) организацию и проведение противодесантной операции с целью не допустить высадки морского и воздушного десанта;
г) организацию и обеспечение выброски крупного авиадесанта;
д) ввод в прорыв конно-механизированных групп;
е) взаимодействие с морским флотом.
3. Изучить Прибалтийский театр военных действий и Восточную Пруссию.
4. Ознакомиться с основами оборонительной операции и, в частности, с организацией и методами обороны укрепленного района…
Тем не менее срок проведения игры перенесли до окончания декабрьского совещания, расширив размах игры: кроме игры на северо-западном направлении была включена игра и на юго-западном направлении. По условиям первой игры «западные» 15 июля 1941 г. осуществили нападение на «восточных», а к 23–25 июля достигли рубежа Шяуляй, Каунас, Лида, Скидель, Осовец, что в 70—120 км от государственной границы. Затем по заданию «восточные» нанесли ответный удар и к 1 августа отбросили противника с указанного рубежа в исходное положение.
Лишь с этого положения разыгрывались дальнейшие действия сторон. Во второй игре: юго-восточный фронт «западных» после вторжения на территорию «восточных» на рубеже Львов, Ковель, что в 50–70 км от государственной границы, был встречен «сильным контрударом „восточных“».
«Противник потерял до 20 пехотных дивизий и к 8 августа 1941 г. отошел на заранее подготовленный рубеж».
