– Эй, рыбаки, на что ловите? – окликнул он ребят, когда те подошли ближе. И услышав, рассмеялся. – Ну, что же вы поймаете на хлеб? Иди сюда, я дам червей, – сказал он мальчишке постарше. – Подходи смелей, у меня целая банка.
Ничего не подозревавший Косой пропустил мальчика к моторке. Во время передачи червей Алексей успел шепнуть, что внизу лежит записка, которую нужно срочно передать председателю сельсовета. Когда вернулся Щипач, на берегу никого уже не было. Выгрузив из новенького рюкзака продукты, бандиты устроились на берегу. Косой с жадностью набросился на еду. Почти не пережёвывая, он глотал колбасу, запивая холодной водой.
– Я думал, ты хочешь заморить меня голодом, – мычал он от удовольствия. – Со вчерашнего вечера ничего не жрал. И у этого ханорика ничего нет. Тоже мне, таёжник сраный, – заругался он на Лёху. – Мог бы жратвой запастись. Ну да, конечно, тут тебя должны были накормить. А теперь вот тебе, фигу в зубы, – показал он кулак.
Перед посадкой в моторку Алексей собрал ружьё. Осталось только вытащить патроны. Как нарочно, его рюкзак оказался внизу, а за каждым движением следили две пары глаз. И тем не менее он решил рискнуть. Расстегнув клапан, он уже добрался до дна, где лежал патронташ, как злобно прикрикнул Щипач:
– Эй, фермер, ты что там… ищешь? Может, у тебя оружие какое или жратву затырил? Ну, дай я посмотрю.
У Лёхи душа ушла в пятки. Сейчас бандиты его раскусят, и тогда прощай надежда на спасение. Бежать уже поздно, и главное – теперь он им не нужен.
«Вот идиот, лодку пожалел. Надо думать о своей жизни, а не об этом дерьме…»
Он приподнял рюкзак, но в последний момент Щипача что-то остановило. Возможно, руки были заняты едой, или вспомнилось о «шмонах», которые постоянно устраивали в зоне, и то с какой ненавистью он смотрел на охранников, забиравших самое дорогое, что удалось утаить. Когда Алексей ставил рюкзак на прежнее место, удалось вытащить два патрона.
Перекусив, сразу отчалили. Проходя мимо посёлка, Алексей увидел председателя сельсовета, стоявшего на берегу. Приветствуя его, тот махнул рукой, Лёха ответил. Никаких мер по задержанию бандитов никто не предпринял.
«Значит, мою записку председатель не получил, – подумал молодой человек, – или посчитал за шутку. Теперь нужно рассчитывать только на себя».
* * *
Начальнику районного отдела милиции подполковнику Притыке позвонил председатель Охотского сельсовета Николай Иванович Одинцов и прямо с полуоборота, как хорошо отлаженный движок, заговорил о похищении человека, которое совершили два вооружённых человека.
– Постой, постой, – остановил его подполковник. – Давай по порядку и немного спокойней.
Председатель рассказал о записке, которую ему принесли мальчишки, и о том, что видел своими глазами.
– В лодке сидели три человека: двое – незнакомые, а один свой – Алексей Козлов из Хандыги. Это его взяли в заложники. Уверен, у бандитов есть оружие. Лёшка здесь арендует участок у Татьяны Сорокиной, картошку сажает. Сам знаешь, у вас там нет нормальной земли, а здесь после ликвидации колхоза – сколько хочешь, да ещё частные подворья. Сейчас он, видать, приехал её окучивать. Давно пора, сам видел, его поле зарастать стало…
– Может, пацаны всё придумали, а ты шум поднимаешь? – недослушал подполковник. – Они сейчас, знаешь, какие шустрые, а в таком возрасте, сам небось помнишь, на подвиги тянет.
– Да нет, я узнал его лодку, да и самого Лёху признал. Тут во всей округе ни у кого нет такого шлема, как у Козлова. Только он один танкистом рассекает на моторке. С армии привёз, служил в танковых войсках в Забайкалье. Пацаны говорят, что тот мужик, который сидел рядом с моторкой, был весь в наколках. Спина и грудь разрисованы, как картина. Там и церковь с крестами, и длинноволосые красавицы. Таких наколок, говорят мальчишки, ни у кого они не видели. Даже у дяди Паши, сидевшего в Гулаговских лагерях, не было такой красоты. – Ещё Одинцов сказал начальнику райотдела милиции, что Козлов – мужик серьёзный и просто так, шутки ради, развлекаться не стал бы. – Так что положение очень серьёзное – спасать его надо. И чем быстрей, тем лучше, – добавил он, выговорившись. – Кстати, на эту самую Бурхалу позавчера отправилась и племянница Татьяны Сорокиной, Наталья. Приехала она с мужем аж из самого Питера и пошла на резинке под мощным американцем. У нас никто даже не слышал, чтобы на резинку ставили такие моторы. Моща такая, скажу тебе, что прямо с места рвёт. Видать, у Татьяниной племянницы лишних денег немеряно. Могла бы и у меня моторку взять или у кого другого. Что, не дали б что ли? Сам знаешь, деньги всем нужны. Каждый одолжил бы за умеренную плату.
– А зачем она туда пошла? – с интересом спросил Притыка.
– Татьяна говорит, по следам своего отца решила пройти. Так сказать, отдать ему дань памяти. Он был в наших местах по делам службы в пятидесятых годах, вот тогда и присмотрел старшую дочку Марфы Тарасовой, Настю. Говорят, в молодости она была первой красавицей. Младшая, Татьяна, и сейчас хороша, а та была ещё краше. Так вот, как Настя уехала в большой город, так больше здесь её никто не видел. За все годы ни разу не заявилась.
– А с кем она пошла на Бурхалу?
– Да я ж тебе говорю, с мужем. Только, на мой взгляд, он не похож на её мужа. Так, скорей всего, какой-нибудь любовник или такой же искатель приключений. Ты же сам знаешь, как молодежь теперь живёт: сегодня с одним, завтра – с другим. Ой, как бы беда там не случилась, – резко переключился председатель на главное – из-за чего звонил в райотдел милиции. – И чего им надо на этой Бурхале? Чувствую, здесь что-то не то. Давай принимай меры.
После телефонного разговора подполковник собрал оперативников. Притыка был из молодых выдвиженцев, как здесь называли тех, кто занимал любой значимый командный пост. Только недавно он сменил долго сидевшего в этом кресле полковника Стычука, по заслугам слывшим опытным и удачливым опером. Своим стремительным взлётом Притыка был обязан успешно проведённой операции по задержанию перекупщиков золота. Но ни для кого не было секретом, что главную роль в его выдвижении сыграл бывший начальник, который хотел видеть на своём месте толкового оперативника, а не спущенного сверху «родственника». Теперь, чтобы быстрее получить очередное звание, Притыке нужно было раскрыть какое-нибудь громкое дело, вызвавшее общественный резонанс. Такое дело уже возникло, но, кроме неприятностей, пока ничего не принесло. Известие о смерти сержанта мгновенно дошло до райкома партии, и он получил уже очередное указание. Из республиканского министерства тоже пришло безрадостное сообщение. В радиограмме говорилось, что министр взял расследование этого дела под свой личный контроль.
– Похоже, нашёлся след гастролёров, убивших сержанта Савченко и обворовавших пассажира «Ракеты», – докладывал милицейский начальник своим подчинённым. – Кстати, похороны Савченко назначены на послезавтра. Ждём судмедэксперта из Якутска. Так вот, эти гастролёры захватили в заложники жителя нашего посёлка Алексея Козлова и пошли вверх по Алдану на Бурхалу. Понимаете, преступники выскочили из кольца оцепления. Мы ждали их на трассе, а они нас перехитрили. Товарищи, это серьёзная недоработка. Лодочную станцию надо было взять под контроль. Лейтенант Власов, это касается вас. Почему не отправили туда людей?
