Новым царем Казани сделался юный Джан-Али (1531–1535), брат непопулярного Шах-Али. В московских источниках его зовут Еналей. В его лице русские подыскали кандидатуру, которая могла бы обеспечить стабильность. Регентшей сделалась Гаухар-шад. Поначалу новое правительство демонстрировало лояльность по отношению к русским. Но дружба продлилась недолго.
В 1533 году Джан-Али произвел неоднозначный поступок: женился на дочери одного из могущественных ногайских мурз, Юсуфа, чтобы остаться в дружбе с ногаями. Дочь звали Суюн-беки, и в последний период казанской истории она играла огромную политическую роль. К слову, эта женщина приходилась праправнучкой Едигею. Не исключено, что свадьба означала постепенный отход казанского царя от союза с Русью. Тем не менее на Волге несколько лет царил мир. Русь могла восстановить силы после почти непрерывных столкновений с татарами.
3. Гражданские войны
В Крыму татары продолжали резаться между собой. Садат по-прежнему не был популярен. Он поссорился с ширинами, и главный из них, Бахтияр-бек, организовал заговор осенью 1531 года. Его поддержала даже одна из жен Садата, Ширин-беки, чье имя красноречиво говорит о происхождении и о том, чьи интересы она представляла. Бахтияр позвал хана погостить в Старый Крым, где была его резиденция. Ширин-беки поддержала просьбу. Осторожный Садат поехал, но захватил с собой османскую охрану. Двое ширинских мурз донесли о заговоре. Хан явился в Старый Крым, арестовал Бахтияра и его окружение, а затем казнил. Ширин-беки попала под арест и была заключена в крепость Кырк-Ер. Новым ширинским беком назначили Докузака – одного из тех, кто донес о крамоле и спас хану жизнь.
Враги Садата, уцелевшие после резни, бежали к Ислам-Гирею, который стал знаменем крымской идентичности, если столь современное выражение применимо к тем временам. Это показывает, в чью пользу был заговор.
Ислам собрал войска и зимой 1531 года явился к Перекопу, но был отброшен, а весной следующего года уже вновь обретался на границе Литвы, у казаков, и просил помощи у Сигизмунда.
Садат-Гирей собрал ополчение, присоединил к нему 1500 османских воинов и выступил на Литву. Ислам укрылся в Черкассах. Город был осажден крымцами. Обороной руководил старый казак Остап Дашкович. Ислам успел бежать в донские степи – туда, где впоследствии жили донские казаки. Тогда эти земли всё еще принадлежали Крыму, хотя обычно на картах их рисуют как ничейные.
Наконец Садат снял осаду Черкасс и вернулся в Крым. Популярность хана упала до нуля. Он устал, он понял, что поплатится жизнью, если останется у власти. Возможно, османы тоже советовали ему уйти на покой. В мае 1532 года Садат отрекся от трона и уехал в Стамбул, где получал огромную пенсию – 300 000 серебряных акчэ в год. Он жил в «Кустантине», принимал участие в войнах против персов и, в частности, в походе 1534 года, когда османы отняли у кызылбашей богатый Арабский Ирак с Багдадом.
Экс-хан умер в 1538 году своей смертью.
Лишь только Садат отрекся, с Дона пришел Ислам-Гирей и провозгласил ханом себя (1532). Но правил он всего пять месяцев: османское правительство желало видеть на троне не крымского патриота, а управляемую фигуру. Презрение османов к «диким», «грязным» и «нецивилизованным» крымцам только усиливалось, и с этим ничего нельзя было поделать. Для османов крымцы были вторым, если не третьим, сортом людей. Поэтому Ислама отстранили, вернув ему должность калги, а ханом сделали экс-правителя Казани Сахиб-Гирея (1532–1551). Его сопровождала в Крым почетная стража: 60 пушкарей, 300 латников, 1000 пехотинцев секбан, 60 тимариотов и зеаметдаров, и еще около сотни нестроевых османов. Эта охрана находилась при хане, но состояла на содержании падишаха, который высылал субсидию под названием «псарных денег». Возможно, впоследствии эти воины участвовали в нападении Сахиба на Русь, о котором мы расскажем. Падишах мог лицемерно утверждать, что не контролирует их, ведь воины были даны в полное распоряжение хану.
Первым делом Сахиб выбрал для себя новую столицу. Если прежние ханы считали главной резиденцией Старый Крым, то Сахиб выбрал другое место – Бахчисарай («сад-дворец»), которое и сделалось с тех пор столицей Крымского ханства.
* * *
Ислам-Гирей владел донскими степями. Оттуда он сделал набег на Русь, причем его помощником был Сафа-Гирей, недавно сбежавший из Казани. Ислам и Сафа явились на рязанскую украину, страшно разорили ее и в августе 1532 года подошли к стенам Переяславля-Рязанского. На выручку города двинулись полки русских, но крымцы быстро ретировались, выведя из опустошенного Рязанского княжества огромный полон. Набег очень важен для русской истории. Позволим предположить, что перед нами – практически точная дата появления на Дону русских казаков. Первые казаки появились в Донской области раньше, но это были тюрки, как и на Днепре. А большой рязанский полон изменил ситуацию. Часть рязанцев, безусловно, продали на невольничьих рынках, однако не всех. Смуты в Крыму создавали возможность для бегства пленников, но бежать им было некуда: Рязанская земля, родина, лежала в руинах. На террасах Дона пленники начали новую жизнь. Здесь были привычные для русских условия: леса, поймы рек… Для степи это был азональный ландшафт. Кстати, он позволял заниматься земледелием, а не только ходить в походы «за зипунами». Наконец, во время междоусобных крымских войн враждующим партиям требовались люди. Не исключено, что часть рязанцев приняла ислам и вступила в войска крымских царевичей в качестве мамлюков – рабов-воинов. Уже в 50-е годы XVI столетия мы видим во главе донских казаков человека с именем Сары-Азман. Может быть, перед нами тюрок, а возможно, и русский, принявший ислам. Любопытно, что донцы тогда враждовали с азовскими казаками, которые подчинялись османам. Азовских казаков возглавлял Андрей Веревкин…
Московские дипломаты, как водится, направили ноту протеста крымскому хану. Сахиб-Гирей ответил по старому шаблону: царевичи воевали Русь по собственной инициативе, а хану сказали, что пойдут на Литву. «Но упрекай себя, – писал далее хан. – Князья говорят мне: что дает нам дружба с Москвою? по соболю в год. А рать? тысячи. Я не умел ничего ответствовать им. Избирай любое: хочешь ли мира и союза? да будут дары твои по крайней мере в цену трех или четырех сот пленников». Таково послание Сахиба в изложении Н. М. Карамзина. Суть передана верно. Перед нами – наглое требование придорожного бандита, требующего с путника денег за безопасность. Но пример Литвы показал, что даже своевременные выплаты не гарантируют от нападений. То есть перед нами типично разбойничье государство, которое очень долго терроризировало своих соседей. А когда те начали мстить, предводители крымских разбойников завопили о справедливости.
В это же время Ислам клялся в дружбе государю всея Руси и сказал, что чтит его как отца. Один Сафа-Гирей не считал нужным хитрить и общался с Василием III в совершенно наглом тоне (приводим текст в переложении Карамзина). «Я был некогда тебе сыном; но ты не захотел моей любви – и сколько бедствий пало на твою голову? – вопрошал Сафа-Гирей. – Видишь землю свою в пепле и в разорении. Еще снова можешь сделаться нам другом, или не престанем воевать, пока здравствуют дяди мои, Царь и Калга; где узнаю врага твоего, соединюсь с ним на тебя и довершу месть ужасную. Ведай!» Этот шантаж не испугал русское правительство, хотя ситуация в Кремле была сложной: Василий III заболел и медленно умирал от плохого лечения. В начале декабря 1533 года он скончался. Государем сделался трехлетний Иван IV Васильевич, будущий первый царь России Иван Грозный (1533–1584). Власть при нем получил регентский совет во главе с Михаилом Глинским, которого за несколько лет до этих событий выпустили из-под ареста. Однако тотчас вспыхнули неурядицы. У матери государя – Елены Глинской – был любовник, князь Иван Овчина-Телепнев-Оболенский. Он поссорился с Михаилом и произвел политический переворот. Глинский, дядя государыни, был свергнут и замучен в тюрьме.
