Узнав о поступке Ямгурчи, который трактовался в Москве как измена, Иван Грозный снесся с его противником Дервишем. Этот царевич скрывался в ногайских улусах и с восторгом принял от «белого царя», как называли в степи государя всея Руси, руку помощи. Договорились, что Иван возведет Дервиша на престол, а Дервиш станет его данником. Дервишу и русским помог один из ногайских князей – Исмаил.
В 1554 году небольшое, но отборное московское войско спустилось по Волге и захватило Астрахань. Город взяли даже без боя: Ямгурчи побросал много пушек, пищалей и бежал в степь. Подробности о падении Астрахани можно найти в монографии И. В. Зайцева «Астраханское ханство»; здесь они были бы излишни.
Что касается Ямгурчи, то он бежал в Азов, принадлежавший в то время османам.
Уже в 1555 году в Москве стало известно, что Даулат-Гирей готовит поход для того, чтобы отбить Астрахань и поставить ханом Ямгурчи. Приготовления завершились ничем – Даулат всё еще не обладал достаточными силами для дальних военных авантюр. А когда он всё же собрался, было поздно: произошел переворот у больших ногаев, и хан утратил надежду на их поддержку. А без нее поход на берега Волги был крайне опасен.
В начале 1550-х годов ногаи разделились на две орды. Большой Ордой управлял Юсуф-мирза, а затем его брат Исмаил-бий (1555–1563). Последний пришел к власти после кровавого переворота, в результате которого погиб Юсуф. «Революция» в степи оказалась крайне важной для русских и, возможно, была поддержана московской агентурой. Прежний правитель, Юсуф, принадлежал к числу врагов Руси и поддерживал Казань. После падения Казанского ханства возобладала иная точка зрения: ногаи хотели дружить с Москвой и получать от нее подарки. Исмаил объявил себя другом Руси и посылал вспомогательные отряды Ивану Грозному для его военных предприятий. Словом, внешняя политика Ногайской Орды развернулась на сто восемьдесят градусов.
Этот путч не признал один из ногайских князей, Гази ибн Урак, кочевавший со своими соплеменниками в Приаралье и не любивший русских. Гази был зажат между казахами и Исмаилом, то есть не имел шансов выжить. Тогда он откочевал со своими людьми на запад, форсировал Волгу и ушел в Предкавказье, где основал Малую Ногайскую Орду и стал именоваться бием. При этом он подчинился хану Даулат-Гирею. Ничего необычного в этом не было: крымцы сами на три четверти являлись ногаями.
Русские назвали орду Гази-бия Казыев улус. Он занял большие территории нынешнего Краснодарского и Ставропольского краев, а также современной Калмыкии. Кстати, эта конфигурация зафиксирована на карте Восточной Европы, опубликованной Герберштейном в его известной книге «Записки о московитских делах» 1546 года издания. Это означает, что большое число ногаев жило в предкавказских степях и раньше, так что Гази пришел не на пустое место.
Что касается Большой Орды, то она по-прежнему кочевала между Уралом и Волгой, отбиваясь от наседавших казахов, которым удалось даже ненадолго занять ее столицу – город Сарайчик на реке Урал.
Вскоре после этого, уже в 1556 году, Астрахань окончательно присоединилась к Руси. Официальная версия такова, что Дервиш задумал переметнуться к крымцам. Может быть, это вымысел, хотя последний астраханский правитель действительно мог начать сношения с Девлет-Гиреем. Во всяком случае, прошел слух, что Дервиш назначил своим калгой одного из крымских царевичей, Хасбулата. Для русских этого было достаточно для того, чтобы прийти и навести в Астрахани порядок. Дервиш с войском выступил против них, но тут на помощь воинам Ивана Грозного пришли большие ногаи. Их предводитель Исмаил помог сразить Дервиша. Последний бежал в Азов к османам, как прежде Ямгурчи. В этом была некая ирония судьбы.
Астрахань подчинилась русским. С точки зрения большой стратегии присоединение этого города было крайне важно: русское правительство получало контроль над торговым путем по Волге в Каспий. По морю можно было установить связь с Персией, враждебной османам и крымцам. Наконец, Астраханский «клин» рассек владения ногаев.
Исмаил-бий отреагировал на присоединение соседнего ханства вполне дружелюбно. Во-первых, ему требовалась помощь русских против казахов. Помощь порохом и оружием была оказана, хотя и не спасла ногаев; зато русские навсегда утвердились в низовьях Волги. Во-вторых, Исмаилу потребовался барьер, чтобы оградить Большую Ногайскую Орду от Казыева улуса. Русские гарнизоны в Астрахани и казаки на Волге стали таким барьером. Но через несколько десятилетий, в 1588 году, мы вновь увидим иронию судьбы: русские казаки разгромят Большую Ногайскую Орду.
Одновременно с уничтожением поволжских ханств Иван Грозный стал активно строить города-крепости на южной окраине государства, чтобы защититься от набегов крымских татар. Так возникли Орел, Донков, Алатырь.
Продолжалось наступление на остатки Золотой Орды на востоке. В 1555 году сибирский хан Ядгар (1552–1563) из племени тайбуга присягнул Ивану Грозному и согласился платить дань. Напомним, что тайбугинцы давно враждовали с узбеками и оспаривали Сибирь друг у друга. Один из узбекских князей, Кучум, отправился на север из Бухары и начал войну против Ядгара. Из этого можно заключить, что степи нынешнего Казахстана представляли собою проходной двор и не имели стабильного государственного устройства. Возможно, причиной было всё то же усыхание степей, продолжавшееся в XVI веке и завершившееся в XVII.
Узбеки выиграли войну за Сибирь, Ядгар погиб. Кучум (1563–1598) сделался новым ханом Сибирским и врагом Руси. К счастью, войск у него было немного, а население ханства постоянно волновалось и не желало признавать власть узбеков. Покорение Сибири с ее богатствами стало для русских делом недалекого будущего.
4. Стратегический просчет
В эти годы перед русским правительством встал важнейший вопрос: в какую сторону наступать дальше? Направлений для экспансии было два. Первое – Прибалтика. Ею правили немцы Ливонского ордена, старые враги Руси. Когда-то они едва не захватили Псков и Новгород, но были отбиты на первом направлении силами князя Довмонта-Тимофея, а на втором – Александра Невского. Русские правители помнили, что значительная часть прибалтийских земель принадлежала их предкам. Русской опорой в Эстонии когда-то был Юрьев (Дерпт, нынешний Тарту), а в Латвии – Куконос (Кокенгаузен). Но дело было даже не в этом. Западные страны добились ряда технологических преимуществ, и русское правительство хотело получить доступ к этим открытиям (таков вывод, если не брать в расчет «конспирологическую» версию И. Я. Фроянова, изложенную в очень ценной монографии «Драма русской истории»; согласно этой версии, война с Ливонией была осознанным столкновением с западной цивилизацией, представители которой исподтишка добивались уничтожения России; автор собрал огромный материал о противостоянии Руси и Европы, но конечный вывод модернизирован; в XVI веке Европа была недостаточно консолидирована для выработки осознанных планов уничтожения России, хотя стихийно действовала именно в этом направлении). Но на пути модернизации стояли Литва и Ливонский орден. Литва оказалась слишком сильна, а вот орден ослабел. Потомки рыцарей жили в роскоши и разврате. Их города сравнивали с Содомом по обилию запретных удовольствий и общей атмосфере декаданса. Покончить с таким врагом казалось делом простым.
