Группа остановилась посреди перрона. Раздались восторженные возгласы. Подождав, когда все насладятся представившимся им зрелищем, дама продолжала.
– Во время осмотра города вы увидите памятник Его Императорскому Величеству. Мы проедем по Императорскому проспекту, который проложен по следам прогулки Его Императорского Величества. Посетим гостиницу «Империал», возведенную на месте, где в свое время изволили сделать привал Его Императорское Величество. Далее пообедаем в ресторации «Имперур портсигар», названной так по случаю потери портсигара Его Императорским Величеством и будем иметь удовольствие созерцать здание театра «Империум», который был возведен на поляне, где Его Императорское Величество соблаговолили слушать соловья…
Процессия удалилась. Кастет проводил ее взглядом и огляделся в поисках машиниста, но тот уже скрылся в кабине паровоза. Седовласый стукнул тростью по перрону.
– Хватит глазеть по сторонам. Пора кое-что выяснить.
Он направился к локомотиву и без лишних разговоров вошел в кабину. Там были трое – машинист, кочегар и молодой человек в форме железнодорожного управления. При виде незваного посетителя машинист побледнел, а молодой человек строго произнес.
– Что вам угодно? Здесь запрещено находиться посторонним, – на его носу блеснули круглые очки, которые для пущей убедительности он не преминул поправить.
– Прошу прощения за мой внезапный визит, но того требуют обстоятельства, – вежливо начал Седовласый. – Позвольте, с кем имею честь?…
Молодой инженер, не сводя с него строгого взгляда, коротко кивнул и представился.
– Николай Иванович Переделкин – инженер железнодорожных путей сообщений. Так что вам угодно?
– Мне угодно проехаться до озера. Вы можете мне в этом помочь?
– «Проехаться»? – возмутился Николай Иванович. – Милостивый государь, это поезд, а не конная повозка. На нем…
– Погодите. Вы меня неправильно поняли, – Седовласый достал из внутреннего кармана пачку ассигнаций. – Я заплачу. Скажите, сколько…
– Сударь! – вскипел инженер. – Уберите деньги и впредь не обращайтесь ко мне с подобными предложениями. Поезд – собственность министерства путей сообщения, а не частная лавочка. Он никуда не поедет. Тем более, куда вы просите.
– Но я все-таки буду настаивать…
– Я вижу, что вы не понимаете или не хотите понять. Что же – извольте! Проводите этого господина, – Николай Иванович повернулся к машинисту.
Но тот, только что получивший назад свой голос, не хотел никого выпроваживать.
– Нет! Прошу вас! Только не это… Я не могу. Прошу вас, – испуганно повторял машинист.
Тогда Николай Иванович сам крепко сжал локоть Седовласого и вывел его из кабины.
– Впредь советую вам не лезть в дела, в которых вы не смыслите, – сказал инженер на прощанье.
Их разговор прервал неизвестно откуда появившийся человек. Рядом с ним на треноге стоял фотографический аппарат. Фотограф обратился к собравшимся.
– Господа! Господа, прошу вас улыбочку. Сейчас отсюда вылетит птичка.
Сверкнула вспышка. Облачко дыма поднялось вверх, и фотограф удалился.
Раздался крик. Все повернулись и увидели многострадального машиниста. С раскрытым от ужаса ртом он застыл на месте и стал окаменевать. Его ноги приросли к перрону и превратились с ним в одно целое. За ногами стало каменеть все тело. Прошла минута и лишь глаза машиниста, беспомощно озираясь, говорили, что он еще жив. Около несчастного стоял Кастет. Улыбаясь, он оперся на новоявленный памятник. В руке Кастета покачивалась увесистая кувалда. Он взмахнул ею, готовый вот-вот разбить машиниста на маленькие кусочки.
– Не тронь его! – крикнул Тим, но Седовласый приказал ему замереть.
Не понимая что происходит, в дело вступил молодой инженер. Он кинулся на выручку своему подчиненному, но расколовшая перрон трещина заставила его остановиться. К нему подступил Седовласый.
– Я склонен думать, что вы до сих пор не поняли, с кем имеете дело, – зашипел он на ухо Николаю Ивановичу. – А ведь, этот человек страдает из-за вашего упрямства. Еще немного и он умрет у вас на глазах.
– Оставьте его! – закричал инженер. – И выслушайте меня. То, что вы просите –безрассудство, если не сказать самоубийство. Дорога на озеро, куда вы желаете «проехаться», не рассчитана на такие локомотивы, – он указал на паровоз. – Она попросту не выдержит, и вы… мы все погибнем из-за вашего сумасбродства.
– Погибнете? – повторил Седовласый. – Как раз это беспокоит меня меньше всего. Так мы воспользуемся вашим… пардон, Его Императорского Величества паровозом?
Не говоря ни слова, Николай Иванович скрылся в кабине локомотива. Он заглянул в тендер – тот был полон угля, и выглянул на перрон.
– Проходите сюда – я сам вас отвезу. Отцепить вагоны! А ты, дружок…, – обратился он к освободившемуся из каменного плена машинисту. – …иди домой.
Когда все было исполнено, Николай Иванович встал у окна и отдал приказ кочегару.
– Давай, братец, не жалей угля. Вы, – он повернулся к Кастету и Седовласому. – Стойте здесь, а ты, – обратился инженер к Тиму. – Будь рядом со мной.
В топку полетели лопаты угля. Паровоз задрожал, стрелки приборов поползли вверх. Николай перекрестился и проделал несколько манипуляций с рычагами. Колеса медленно закрутились. Тяжелая махина запыхтела и стала набирать ход. Пробежав несколько стрелок, паровоз выбрался из перепутья рельсов и понесся по одинокой колее.
Город остался позади.
Инженер орудовал рычагами и заслонками, поглядывал на приборы. Кочегар без устали забрасывал в топку уголь. Николай Иванович подозвал Тима. Сквозь шумное пыхтение никто не слышал их разговора.
– Что ты делаешь при этих персоналиях?
Тим замешкался.
– Сопровождаю.
– Куда же они едут?
– Они и сами не знают, – ответил Тим.
– Я так и думал, – кивнул Николай Иванович. – Бездельники. Искатели приключений, – и неожиданно добавил. – Хочешь повести паровоз?
– А у меня получится?
– Не боги горшки обжигают. Становись сюда.
Тим занял его место, а инженер продолжал.
– Это паровоз серии «Фита». Специально спроектирован как грузовой. У него шесть осей. Первые три независимы от задних. Так сделано, чтобы из-за большой длины паровоз не потерял в маневренности и не застрял на крутом повороте. Паровоз очень мощный, но в этом есть и недостаток. Девяносто тонн веса – не всякая железная дорога такое выдержит, особенно та, к которой мы едем.
Николай потянул ручку.
– Сбавим немного пару. Что тут на манометре? Передвинь этот рычаг чуть выше, еще. Вот так. Молодец! Из тебя получился бы хороший машинист, а может и инженер. Работал бы, а не шлялся с разными бездельниками. Подумай об этом.
