Азиз вгляделся вдаль и, приложив ладонь козырьком к слезящимся от песка и солнца глазам, пробормотал:
– Или это мираж или оазис, мой господин.
– Наконец-то заметил! – рассмеялся Билял. – Стареешь, Азиз.
Это и впрямь был оазис. Билял почувствовал его, чуть ли не за десять километров. Точнее, не его, а воду. Оазис был крошечным, тем не менее, единственный житель его процветал. Сначала Билял подумал, что старик живет здесь один. Он да верблюды, да отара откормленных овец. Финиковые пальмы дают ему спасительную тень и обильный урожай, а проезжающие мимо туристы или охотники – деньги за приют и занимательные рассказы. А заодно и за возможность освежиться после утомительной гонке по знойной пустыне.
Отметил Билял и спутниковую антенну на крыше единственного дома. А еще баки с горючим.
– Слава Аллаху, спасены! – прослезился Азиз.
– Вызывай личную охрану отца, – велел ему Билял. – Больше я никому не доверяю. И пусть пока матери ничего не говорят.
К нему, почтительно семеня, спешил хозяин оазиса. Наметанный взгляд старика уже определил: гость важный, такие привыкли повелевать, ибо денег у них куры не клюют.
– Я вижу, вы с соколиной охоты, – мгновенно оценил старик белого кречета. И почтительно склонился.
– Охота была неудачной, – поморщился Билял. – Могу я купить у тебя немного еды и бензина для моей машины и отдохнуть до приезда моих людей?
Старик замялся, косясь на дом.
– В чем дело? – вскинул брови принц. – Или я, шейх Билял бен Халиф аль Рашид не достоин твоего жилища?
Старик склонился еще ниже, но посторониться, чтобы пропустить важного гостя в дом явно не спешил. Билял начал терять терпение.
– Золото ты там, что ли прячешь? Ну, так я покупаю все твое золото! Дай же мне воды!
Он увидел, как в дверном проеме мелькнул силуэт, напоминающий принцу Билялу… О, небо! Да это ведь женщина! И женщина красивая, судя по ее фигуре. Билял хищным взглядом впился в дверной проем.
Подбородок у старика задрожал. Шейхи, известные любители женщин, причем, не привыкли к отказу. Кто знает, сколько уже дней этот сиятельный красавец бродит по пустыне? А где-то за сотни километров его ждет тоскующий гарем.
– Веди же меня в дом! – велел Билял. И нетерпеливо добавил: – Я заплачУ.
Что-то, бормоча себе под нос и то и дело спотыкаясь, старик побрел к дому, явно никуда не торопясь. Стройный девичий силуэт мелькнул и тут же исчез.
«Она спряталась», – догадался Билял. Ему уже не терпелось увидеть добычу.
– Неужели ты живешь здесь один, почтенный… не знаю твоего имени, – льстиво спросил он. Владелец такого сокровища все равно, что хранитель заветного клада. Надо быть со стариком поласковее, чтобы расщедрился на ключ от сундука.
– Нияз, – неохотно сказал старик. – Меня зовут Нияз.
– А ее, – кивнул Билял на комнату, где скрылась девушка. – Ее как зовут?
– Не трогай ее, господин, – заныл старик. – Она еще ребенок.
– Что мы, в средневековье живем, – рассердился Билял. – Против ее воли никто с ней ничего не сделает.
«Против ее воли», – уныло подумал старик. «Девочка сохнет тут от тоски. И вдруг появляется смуглый синеглазый красавец, да еще и принц! Как тут ей устоять?»
– Позови ее, – велел Билял. – На стол должна накрывать женщина. Не мужское это дело.
– Бара, – крикнул старик. Голос его был хриплым от волнения. – Иди, помоги господину умыться.
– И в самом деле, у меня все лицо и волосы в песке, – рассмеялся Билял. – Скажи, почтенный Нияз, песчаная буря вас не накрыла?
– Аллах миловал, – уныло вздохнул старик.
В прохладную комнату тенью скользнула Бара. Она была в хиджабе, как и положено мусульманке, и в подобающей одежде. В лицо мужчинам не смотрела, за стол не садилась. Упаси Аллах! Билял жадно следил за ее плавными, хотя порою еще неловкими движениями, как у подростка. Она пока не вполне управляла своим телом, хотя тело это уже созрело. Девушка оказалась редкой красавицей, даже принц Билял, известный знаток и любитель женщин, был поражен.
«Цветок пустыни», – невольно улыбнулся он. «Бара… Невинность, – вот что означает ее имя. Действительно, невинность. В столице таких уже нее встретишь». Он невольно заволновался. И вдруг девушка тайком от отца подняла взгляд и жадно взглянула на молодого мужчину. Мгновение – и она прикрыла глаза огромными мохнатыми ресницами. Но красоту ее глаз принц успел оценить, равно как и любопытство. «Все-таки, избаловали красавицу вниманием туристы!» – весело подумал Билял. «Не так уж она и робка».
Азиз, заметивший интерес принца и ответную симпатию девушки, приуныл. Старик так просто не сдастся, не похоже, что он падок на деньги.
– Она твоя дочь, почтенный? – тихо спросил он.
– Внучка. Помогает мне иногда. Вот принесла нелегкая! – в сердцах сказал Нияз, кивнув на принца, увлеченного явно не обедом.
– Мой господин очень богат, – вздохнул Азиз. И некстати добавил: – У него уже есть жена и двое сыновей.
Старик еще больше помрачнел. Эх, если бы они и в самом деле жили в средневековье! А то ведь, у каждого в кармане Интернет! У принца уж точно. Да еще, небось, телефон золотой, инкрустированный бриллиантами. Они, шейхи, славятся своими причудами.
– Пожалуй, простись с ней, Нияз, – фамильярно сказал Азиз, кивнув на Бару.
«Тело человека на шестьдесят процентов состоит из воды», – невольно подумал он. «А женщина из слез. Принцу Билялу не надо прибегать к насилию, чтобы получить любую. Один Аллах знает, что Билял с ними делает, раз они его так любят. Человек, способный вызвать в пустыню морской берег, и поставить его на дыбы, легко может собрать и все слезы мира. И пролить над своей головой дождь печали. А сердце женщины не камень, чтобы не откликнуться на нее. Эта девушка теперь последует за принцем туда, куда он ее позовет».
– Я женюсь на ней, – горячо сказал Билял, когда они покидали оазис. – Куплю ей дворец, она станет матерью моих сыновей.
– О том ли нам надо сейчас думать, мой господин? – тяжело вздохнул Азиз.
Он уже знал: шейха Валида сопернице не обрадуется. Первая жена Биляла знатного рода, она пользуется покровительством правителя и его сиятельной супруги, у нее многочисленная богатая родня. А эта Бара… Приблудная, да еще и нищая. По сравнению с Валидой, конечно. Ох, что-то будет!
Шейх Абдулла встретил их на пути к столице. Два джипа, окруженные многочисленной охраной, остановились друг против друга, посреди пустыни. Два белоснежных развевающихся на ветру бурнуса стремительно шагнули друг другу навстречу. Отец раскрыл объятья и взволнованно прижал сына к своей груди.
– Что случилось? – посмотрел он прямо в глаза Билялу.
– Скажи отец, если Аллах сделал свой выбор, можем ли мы противиться ему?
