В то время как проголодавшийся Дима помогал маме поджаривать сосиски на длинной палочке, мужчины занялись обустройством спальных мест. Папа с дедушкой ловко установили семейную палатку вблизи красивой сосны и после ужина начали приготовления ко сну. Мама принесла два резиновых матраца и разместила их так, что они образовали в центре палатки особое ложе для Димы. Скоро его уложили на свернутый вдвое ватный матрасик, помещённый между своеобразными резиновыми бордюрами. Своего спального мешка у мальчика не было, так что его укрыли широким махровым полотенцем, купленным специально для этого путешествия.
Пригревшись, наш юный путешественник моментально уснул, поскольку ужасно устал за столь длинный и насыщенный событиями день. Естественно, что он никак не мог видеть того, как из устроенного в кормовой части дома подвесного укрытия осторожно вылезло несколько лягушек, экипированных и вооружённых по-походному…
Была тихая и светлая лунная ночь. Отряд Ляга, дожидавшийся того момента, когда великаны уснут, построился в походную колонну и двинулся вдоль берега в поисках тайной звериной тропы. Обычным людям такая дорожка не бросается в глаза, но опытные следопыты Лягушачьего королевства рассчитывали быстро её отыскать. Ведь приметы торной тропы были им прекрасно известны. Людям, например, удобно передвигаться только в тех местах, где не приходится постоянно уклоняться от торчащих веток. Поэтому они прокладывают свои дороги там, где нет растительности. Мелкие лесные звери устраивают свои тропинки и торговые тракты точно по такому же признаку. Правда, растения им не практически мешают из-за того, что большинство зверей невелики в своих размерах. Вот именно поэтому мы, гуляя по лесу или парку, никогда не попадаем на оживлённые звериные дорожки.
Вскоре, бесшумно прыгающие по опушке леса, лягушата услышали громкое сопение и через несколько мгновений заметили двух взъерошенных бобров, которые приглушённо переругиваясь, выволакивали из воды, доставленные с другого берега реки кожаные мешки. Навьючив переправленный груз на свои мощные спины, лихие контрабандисты двинулись дальше посуху, громко шлёпая своими большими лапами. Лягушатам стало понятно, что звериная тропа совсем близко. Лягу и его друзьям оставалось лишь двигаться по следам водных капель, которые щедро лились на прибрежный песок с бобровых шкур.
Чем дальше отряд уходил в сторону глухих лесных зарослей, тем активнее становилось движение по торговой дороге. Вот несколько шустрых ящериц прокатили куриное яйцо, наверняка украденное ими с какого-то деревенского птичника. А целая семейка ежей с двумя пустыми повозками наоборот продвигалась к реке за очередным товаром. Пробежала стайка мышей с тощими котомками, прополз обременённой аж тремя рюкзаками старый уж…, абсолютно все приметы указывали нашим разведчикам на то, что и Имперский пограничный пункт находится совсем недалеко.
Вскоре перед ними и в самом деле засверкали зеленоватые светлячки, вывешенные на широко распахнутых воротах мышиной таможни. Миновав застывших у входа полусонных часовых, лягушата оказались в обнесённом ивовой оградой дворике. Кого там только не было! Слева от центральной дорожки стояла большая палатка хомяков – пилигримов, варящих на небольшом костерке свою походную похлёбку. Справа топталась весьма подозрительная компания, старательно скрывающих свои морды, бобров. Ближе всего к воротам самого пограничного пункта стояла хотя и маленькая, но роскошная карета муравьиного дипломатического посланца. Её со всех сторон окружали боевые муравьи, предостерегающе щёлкавшие челюстями, если кто-то приближался к ним слишком близко. По всему двору таможни, справа налево и обратно, озабоченно сновали служивые мыши в серых и коричневых сюртучках, разнося по адресатам частные депеши и официальные циркуляры. К нашим путешественникам так же приблизился один из служащих пограничной конторы.
– Пропуск на проход имеется? – сиплым голосом осведомился он, обращаясь к стоящему впереди прочих Лягу. Если пропуска нет, то за проход через таможню придётся уплатить двенадцать солёных мух!
– Пропуск у меня! – мигом выскочила из-за спины командира отряда Бусинка. Вот он, – протянула она конторскому служаке кусочек исписанной бересты, – выписан по всем правилам!
– Так уж и по всем? – недоверчиво осмотрел тот разрешительные записи. Однако странно, – заметил мыш через несколько мгновений, – что в слове «ист-ча» у вас имеются сразу две ошибки! Вот здесь не поставлен знак ударения, а нижняя царапина в букве «ча» значительно короче, чем положено по инструкции! Впрочем, – мигом смягчился он, увидев, что лапа Квака словно невзначай легла на рукоять его длинной шпаги, – эти нарушения можно считать незначительными! Но за право ношения оружия, – тут же добавил он, возвращая пропуск Бусинке, – вам всё равно придётся уплатить специальную пошлину! По пять солёных мух, – указующе кивнул он в сторону приоткрытой двери таможни, – с каждого!
Покончив с формальностями, лягушачий отряд наконец-то смог покинуть насквозь пробюрокраченную, пропитанную стойким духом нечестной наживы, таможню и вступил на Большой торговый тракт. План Ляга узнать хоть что-то о судьбе старинной короны в стенах пограничного городка, к сожалению, не сработал, и он решил, что в поисках нужной информации им следует добраться до ближайшего постоялого двора.
Постоялый двор, если кто не знает, это как правило небольшая гостиница на оживлённой дороге. Как правило, около неё построены большие амбары для припасов, помещения для вьючных животных и непременный трактир. В подобных заведениях всегда толпятся торговцы, многочисленные пилигримы и вольные путешественники, которые вовсе не прочь побольтать со случайными попутчиками, особенно если те угостят их жбанчиком эля. Именно на подобные застольные разговоры Ляг и делал основную ставку.
Допрыгав по совершенно ужасной дороге до стоящей на Торговом тракте деревни, лягушата уверенно постучались в двери большого строения, из трубы которого до их носов доносились необычные запахи приправ традиционной мышиной кухни. Миниатюрная прислужница в расшитом цветастом переднике бойко распахнула перед ними одну из створок ворот и низко поклонилась, как бы предлагая лягушатам зайти вовнутрь.
Вполне понятная настороженность наших разведчиков, оказавшихся в совершенно незнакомом месте, заставила их всё же с некоторой опаской переступить порог довольно неопрятно выглядящего сооружения. Но вскоре им стало ясно, что каких-либо оснований для тревоги нет. Всё вокруг выглядело так скучно и патриархально, словно в столь убогое заведение нечасто забредали не только местные полицейские, но даже и невзыскательные путешественники.
Картина во дворе постоялого двора им открылась совершенно заурядная. В длинных стойлах, устроенных в отдалении от основного здания трактира, уныло переминались с ноги на ногу лишь несколько ежей и покрытых грязью ездовых черепах. Около огораживающего стойла частокола стояла небольшая группа насупленных енотов, явно кого-то ожидающих и занятых только своими разговорами. А за громоздящейся в другом углу двора кучкой прелого сена, азартно резались в кости два хомяка, совершенно не обращавших внимания на новоприбывших постояльцев.
