Книга Молитва для адмирала, страница 15. Автор книги Виктор Семёнов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Молитва для адмирала»

Cтраница 15

– Лодка в доке, товарищ капитан 1-го ранга, – так же угрюмо отвечал комбриг, – и вот почему. На лодке в ночь с воскресенья на понедельник произошел пожар. Выгорел весь машинный отсек. Причина пока неясна… Но это еще полбеды…

– А вторые полбеды? – прервал я комбрига.

– Вторые полбеды – это Рогов. Он повесился.

Рогов был старшим механиком. Молодой парень лет двадцати пяти. У меня рот сам собой открылся. Комбриг продолжал:

– Записочку даже оставил. Обгорела немного, но читаема. Очень она не понравилась там… – Он поднял указательный палец. – Не понравилась даже больше, чем сам инцидент. «Господи, прости» – вот что написал.

Я поперхнулся.

– Во-во! – ухмыльнулся Василий Петрович.

Мое мнение о вере и религии было однозначным, как у любого коммуниста, а тем более военного моряка. Не было ни к вере, ни к религии абсолютно никакого отношения. И быть не могло. Я с десяти лет воспитывался в школе курсантов, в абсолютной дисциплине и уважении к советской власти и воинскому долгу.

– Где Евсеев? – с надеждой спросил я и получил вполне логичный ответ:

– Под арестом. На время следствия. Трибунал будет. По тебе тоже есть бумаги.

Он протянул мне постановление. Меня отстраняли от командования лодкой на период следствия.

– Хорошо, – спокойно ответил я и направился к двери.

– Еще кое-что, – остановил меня комбриг, и я, напрягшись, повернулся к нему. – О звании адмирала можешь забыть. Документы обратно пошли.

– Хорошо, – так же спокойно ответил я.

Следствие выявило, что Рогов находился в крайне неудовлетворительном психологическом состоянии. Девушка Лида, которую он считал своей невестой, забеременела и собралась замуж за другого, о чем и сообщила ему в письме (которое нашли в вещах механика). В ту ночь Рогов, дежуря в машинном отделении, выпил спирта, которым должен был протирать детали, видимо, окончательно решил для себя все и повесился на торчащем под потолком штыре. Задел ногами пепельницу, в которой тлели его же бычки.

Евсеева в итоге вернули в капитаны третьего, а меня же, оставив в первом ранге, просто списали на берег, где я благополучно преподавал в училище, пока в 1980-м окончательно не ушел на пенсию.

К чему я все это?

А вот к чему. Я человек выдержанный и спокойный и особо не подавал виду, что эта история как-то задела меня, выбила из колеи. Я жил, любил жену, общался с друзьями, выпивал на праздниках и веселился. Взрослели дети, появлялись и росли внуки. Все вроде как в порядке. Но в порядке не было ничего. Себя не обманешь. С того времени не прошло и дня, чтобы я не вспоминал о том случае с горечью и обвинениями, только непонятно, в чей адрес. Кто виноват? Рогов? Лида? Евсеев? Я? Непонятно.

А в училище, помню, как-то на ночь остался дежурить, буквально через год после ухода. Не знаю, что меня дернуло: пошел казармы обходить. Все тихо. Пошел обратно к своему кабинету и вдруг слышу какие-то звуки из туалета. Как будто всхлипы. Захожу. А там на корточках у стенки сидит Аркаша Полищук, курсант, и плачет. Толковый очень паренек, один из лучших в выпуске. Какой-то листочек мнет и всхлипывает. Я сел рядом и спрашиваю:

– Ты чего?

А тот не отвечает. Всхлипывает. В одной руке письмо теребит, а вторую за спиной прячет. Я приглядываюсь, что там, и глазам не верю: пистолет. Виду не подал, что заметил, рядышком тоже на стенку оперся, сижу. Молчим. Потом спрашиваю:

– Девчонка?

– Да, – отвечает, – ждать обещала – а вот… – И письмом трясет.

– Послушай, – говорю, – ты же военный моряк, коммунист! Как ты можешь быть таким эгоистом?

Вижу у него вопрос в глазах. Ну, я ему недавнюю историю про Рогова и рассказал. И про Евсеева, и про себя не забыл.

– Отдай пистолет, – говорю, – и марш в кровать. Успокойся, обдумай все, и если примешь решение, что застрелиться – единственный выход, то, пожалуйста, за пределами училища. И записку оставь нормальную.

Вижу, отпускает парня. Через минуту отдал мне пистолет. Он его у дежурного по училищу на время выторговал за две пачки «Казбека». Я замял тот эпизод, не стал никуда писать. Парень выпустился отличником боевой и политической.

…А сегодня в «Известиях» прочитал, что командующим Балтийского флота назначен контр-адмирал Аркадий Георгиевич Полищук. Самый молодой главком Союза, тридцать девять лет. Как прочитал – так и понял. И нет больше никакой горечи. И никаких обвинений. Все правильно было. Спасибо Тебе.

Господи, прости.

19.03.1982

2

Утром среды Орлова, взяв кофе, заглянула в кабинет к Борису Аркадьевичу. Тот грустно глядел в монитор компьютера. По экрану прыгали изображения спортивных байков.

– Мотик выбираешь, Борис Аркадьевич?

Проникла внутрь. Тот, не отрывая глаз от монитора, буркнул в ее сторону что-то неразборчивое.

– Не поняла, шеф, – улыбнулась Ольга. – Продублируй для особо одаренных.

Настроение у нее было хорошее. Скрипник продублировал:

– Ленка, блин, намекнула, что хотела бы на днюху…

Его настроение, судя по тону, было диаметрально противоположным. Оля же, понятно, не могла упустить возможность подколоть шефа:

– А чего же ты такой грустный? Радоваться надо: не будешь голову ломать, что подарить… И нас с Костиком терроризировать…

А потом, задумавшись на секунду, рассмеялась:

– Или жадность? В этом дело? На одной чаше весов страсть, а на другой – жадность… Интересно понаблюдать, что перевесит…

– Орлова, – вздохнул Скрипник, – отстань, а? Чего ты ввалилась в мою келью на своих каблучищах? Чего тебе?

– Ты Дениса видел?

– Нет. В понедельник только.

– Чего с ним?

– Не знаю.

– А Забирохина видел?

– В понедельник.

– А новенькую?

– Нет.

– Скучный ты. – Орлова скривила губы. – Бука какой-то. – И выкатилась из кабинета несолоно хлебавши, оставив Бориса Аркадьевича наедине со светящимся экраном.

Скрипник грустил не из-за байка. Ленка объявила ему еще кое-что. Она хотела поехать на Белое море, в Карелию, рисовать какой-то сюжет. Вожжа попала под хвостик… А Боря, как верный рыцарь, должен был сопровождать ее. А ему не хотелось. И вовсе не потому, что он не любил Карелию или Белое море. Просто он уже когда-то бывал там. И воспоминания об этих местах остались не самые радужные.

От нерадостных мыслей отвлек телефонный звонок. Звонил Денис:

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация