– Э, иди-иди! – доблестный вояка отшатнулся с такой поспешностью, что едва не выронил копье. – Вали, пока десятник не появился, он не любит, когда шатаются тут всякие грязные и не местные.
Джадия про себя улыбнулась и, бормоча под нос что-то благодарственное, проковыляла внутрь Альх-Верзеса. Нарочно едва не угодила под телегу, чтобы привставший возница выругался и попытался стегнуть ее бичом, и только после этого позволила себе затеряться в толпе.
Целый день она бродила по городу, заглядывала на рынки, в таверны и лавки, слушала разговоры. Самой был противен ее собственный смрад, щека под «лишаем» чесалась, и хотелось не хромать, опираясь на палку, а нормально идти, но все это защищало ее лучше любого доспеха, и девушка терпела.
На исходе вечера, грызя краюху хлеба под навесом кабака на окраине рынка, она уловила имя «Севрес». Произнес его один из двух солидных мастеровых, что заглянули выпить по стаканчику вина на сон грядущий.
– …чтобы его бесы в Хаос уволокли, – уловила Джадия, незаметно подвинувшись и немного сменив положение. – Провалиться мне на этом самом месте, если я буду еще иметь дело с этим толстым засранцем!
– Это тот, что из Асии? – спросил второй мастеровой, длинный, с маленькими глазками и красным носом.
– Он самый, на кой ляд только в наш город приехал, бурдюк мерзкий, – ответил первый. – Второй раз на гнилой товар у него попадаюсь, и ведь как красно врет, образина жирная… Кожи, говорил, из самого Сивара привезли, смотри, какая выделка… и что, прямо в руках разлезаются?
Дальше мастеровые сменили тему, перешли на разговор о собственных женах, и девушка отвернулась. Явившийся хозяин выгнал ее из-под навеса, но Джадия ушла спокойно, она узнала главное – где искать дальше.
Ночь она провела на улице, а на рассвете купила пару горячих булок с лотка, и отправилась на улицу Кожевников. К полудню она выяснила не только то, где находится дом Севреса из Асии, но и побывала в лавке, занимавшей первый этаж, куда ввалилась, завывая «подайте, ради Сияющего Орла, на выкуп брата из плена у богопротивных орков».
Купец оказался и в самом деле тучен, мерзок нравом и мастеровит по части сквернословия. Девушка услышала много нового о себе, о бродягах вообще, а «проводили» ее на улицу пинком под зад.
Она растянулась, выронила палку, и едва поднявшись, с трудом заковыляла прочь, а распалившийся Севрес выскочил из лавки и заорал что-то ей вслед. Джадия погрозила ему кулаком, изображая бессильную ярость, но в душе у нее царила деловитая сосредоточенность.
Остаток дня потратила на то, чтобы продумать путь отхода, а к ночи вновь оказалась у жилища купца. Запомнила, когда он запирает дверь, в каких окнах после этого загорается огонь, и во сколько обитатели дома укладываются спать.
К рассвету избавилась от надоевшей личины пришедшей с запада нищенки, и утром комнату в одном из постоялых дворов сняла небогато, но чисто одетая девушка из варваров, если судить по штанам и татуировкам на щеках. Она целый день проспала, а ночью выскользнула через окно, не уведомив хозяина, что съезжает.
По улицам ходили стражники с факелами, но спрятаться от них не сумел бы разве что глухой и слепой. Оставив за спиной патруль, Джадия пробралась к нужному дому, и обошла его сзади, туда, где дверь запиралась не на замок гномьей работы, а на обычный засов.
Открыть его для того, кто умеет, дело нескольких мгновений, и девушка проскользнула внутрь. Налетела на ведро с помоями, и в последний момент удержала его от падения, про себя кляня нерадивую служанку.
Замереть ненадолго, прислушиваясь, и двинуться дальше, туда, где в сумраке вырисовываются очертания лестницы. Кинжал держать наготове, и двигаться неравномерно, не так, как ступает человек, чтобы шум от ее шагов сходил за обычный скрип половиц.
Подняться на второй этаж, и сообразить, где находится купеческая спальня. Принюхаться, уловить тяжелый запах хозяина дома, где пот смешан с вином и гнилой кожей, и пойти в том направлении. Толкнуть дверь, сделать три шага, чтобы оказаться рядом с кроватью под балдахином, откуда доносится тихое сопение.
Девушка держала кинжал наготове, стоя в душной тьме, улыбалась и не спешила нанести удар. Она понимала, что сейчас без проблем лишит жизни Севреса из Асии, возьмет «доказательство», незамеченной выскользнет из дома, через дыру в городской стене выберется наружу, и исчезнет в ночи.
* * *
Ночь плыла над Локерном, тихая, звездная и холодная, и Джадия сидела у окна, выжидая, когда ее позовут вниз. Она ждала так, как ее научили, без тревоги и сомнений, без лишних мыслей, просто дышала запахом родного гнезда.
Дом, где девушка появилась на свет и прожила много лет, казался ей не таким большим, как она помнила. Мама выглядела даже не постаревшей, а какой-то истончившейся, и только отец стойко держался под напором времени, и каждый встретил дочь так, как она ожидала: с одной стороны слезы, с другой – улыбка.
Джадию отпустили на родину после того, как она выполнила задание и вернулась в школу. «Молодец, – сказал тогда мастер Чако, и это оказалась первая его похвала за все четыре года. – У тебя месяц, чтобы отдохнуть, а потом наши люди в Локерне найдут тебя».
– Как ты выросла, как выросла, – только вздохнула мама, когда девушка слезла с лошади у дверей, – и стала такой красивой… да, да, – тут у нее из глаз полились слезы, и пришлось обнимать, и успокаивать, и вести домой.
Сама Джадия не чувствовала особой радости, только облегчение по поводу того, что больше не придется слушать речи мастера Варгривза, что никто не будет ее наказывать, и она сможет спать, сколько влезет. Ей хотелось отдохнуть, какое-то время не делать вообще ничего, а то она почти забыла, что это такое.
Само собой, ее первым делом отправили мыться, потом накормили, и затем отец потащил ее к вышитому на шелке фамильному древу, и принялся вещать про «древнюю гордость», про то, что «настало время вернуть наше», и вспоминать предков, славных и не очень.
– Трон в Ревайне должен принадлежать потомкам Факиха Отважного, Хайле Мудрого и Раизака Две Молитвы, – говорил Вариал аб Хонек, тыкая в имена на могучих ветвях, – а не проклятым узурпаторам, и я верю, что Темный Жрец и его сестры дадут тебе шанс!
Джадия слушала, и ей было скучно, она не очень понимала, как то, чему ее научили, может помочь в захвате власти. Да, она в состоянии лишить жизни нынешнего правителя Тарегона, но у того есть наследники, и даже если прикончить их всех, мало что изменится – претенденты на власть найдутся ближе, чем в Локерне.
Мелькали мысли, несколько лет назад показавшиеся бы крамольными – что отец несколько не в своем уме, голова его набита глупыми мечтаниями, причем так плотно, что для здравых мыслей не остается места.
Вариал аб Хонек, к счастью, довольно быстро выдохся, и девушку отправили в ее комнату с наказом не ложиться, а ждать. Сегодня восьмая ночь месяца Порядка, а это значит, что каждый истинно верующий должен посетить храм, и получить откровение от Темного Жреца.
