– Но дяденька, я больше не буду… мне есть… – заканючил мальчишка, пытаясь вырваться, но с таким же успехом он мог трепыхаться в закрытой пасти акулы, а ухо, он почти чувствовал это, да, превратилось в смятый листок между сильными корявыми пальцами.
– Но я добр, я отпущу тебя, – сказал страшный человек, и отшвырнул Ардила прочь, как щенка.
Тот шлепнулся в склизкое и вонючее, и когда сообразил, что это куча рыбьих внутренностей, его едва не вывернуло, несмотря на то, что в брюхе ничего не было. Под хохот обладателя цветной косынки и его приятелей он поднялся, сходил к морю, чтобы сполоснулся, и побрел дальше, пообещав себе, что этому громиле он обязательно отомстит.
Страх и боль в груди чуть подтаяли, тронутые огнем злобы.
У следующего баркаса удалось стянуть камбалу, и Ардил поспешно отбежал прочь – ножик у него есть, осталось собрать деревяшек, развести огонь, разделать и пожарить добычу. К тому времени, когда на пустынном участке берега рядом с Пальцем запылал небольшой костерок, а рыбья тушка оказалась насажена на палочку, стемнело, и со всех сторон надвинулся мрак.
Мальчишка сидел, глядя в пляшущие багровые языки и глотал слюни.
Слишком поздно сообразил, что к шуму волн присоединился другой равномерный звук – шорох шагов, затем ощутил, что рядом кто-то есть, и торопливо вскинулся, повернул голову. Трое вышедших к пламени пацанов постарше, лет двенадцати-тринадцати одновременно заухмылялись, а самый крупный, с носом репкой и темными кудрями, открыл рот:
– Э, что у нас тут? Девчонка рыбу жарит?
Ардил знал, что он мелкий и худосочный, что копна светлых волос и большие глаза делают его похожим на девочку, и еще он понимал, что против этой троицы у него нет шансов. Но он не собирался просто так сносить насмешки и отдавать честно «заработанный» ужин, благо ухо, побывавшее в пальцах громогласного моряка, болело до сих пор.
– А что у нас тут? – спросил он, подражая кудрявому. – Тупой тролль и с ним два гоблина?
– Ах ты, килька сраная! – прорычал репконосый, и ринулся на Ардила.
Тот попытался ударить первым, но получил в ухо так, что в голове зазвенело, покатился по песку, а когда вскочил, то из волос на лицо посыпались песчинки, под рубахой закололо. Ярость накатила обжигающей волной, перед глазами все стало багровым, он вроде бы бросился на кудрявого… и вскоре обнаружил себя в темноте неподалеку от костра, понял, что нос разбит, на губах кровь, а мешка с вещами нет.
– Э, сготовилось, налетай, – донеслось с той стороны, откуда тянуло запахом жареной рыбы.
Мальчишка поднялся и побрел прочь.
На ночлег он устроился под большой корзиной, найденной рядом с первым из больших причалов, и подгреб под себя побольше песка, думая, что так будет теплее. Заснуть долго не удавалось, Ардил лежал, глядя в дырки между прутьев над головой, искал там знакомые звезды, и мечтал, как отомстит обидчикам, которых за один день набралось довольно много.
Проснулся он от холода, а выбравшись из-под корзины, окунулся в густой, будто сметана туман. Увидел, как баркасы отходят от берега, уплывают в дымку, в ту сторону, где из-за горизонта вскоре появится багровый, несущий тепло Ястреб Утра, и при мысли о вроде бы благом, но на самом деле равнодушном боге руки мальчишки непроизвольно сжались в кулаки, а сердце наполнила черная глухая злоба…
* * *
Тревожное ожидание коснулось души Ардила в тот момент, когда ладонь его сомкнулась на шершавом, еще теплом кольце бублика, и в животе сжалось, кишки вспомнили о том, что последний раз в них что-то клали еще вчера. Азарт заставил кожу покрыться мурашками, мальчишка услышал нервозное сопение друзей и ощутил, как в коленях возник привычный трепет, признак того, что скоро придется драпать.
– Стой, держи засранцев! – рявкнул торговец, но они уже бежали, удирали врассыпную, и каждый тащил в руке усыпанное маком, сдобное сокровище, кусок хлеба, что позволит не умереть с голода хотя бы до завтра, а потом найти, заработать или утащить что-нибудь еще.
Ардил проскочил под телегой с сеном, промчался между двух палаток, где торговали глиняной посудой, и выскочил на Духовитый пятачок, прозванный так из-за вечного аромата пряностей. За год бездомной жизни мальчишка выучил рынок как собственную ладонь, и не только его, а и порт, и городскую стену, и нищие кварталы вдоль нее.
В центр он сунулся один раз, и едва удрал тогда от стражников.
С Духовитого пятачка в мясные ряды, где всегда полно народу… проскочить мимо Красного Быка, злобного мясника, чья морда напоминает коровью… поворот налево… и теперь можно пойти шагом, сделав вид, что этот бублик ты честно купил… хотя кто поверит, поэтому лучше шмыгнуть в укромный уголок за лавкой торговки целебными травами… тетушка Приятка женщина добрая, и не погонит, даже если наткнется на него здесь.
Вот тут Ардил и увидел сокровище.
Оно валялось на земле, и в полумраке мерцало золотыми искрами – продолговатый кристалл размером и формой с фалангу мизинца, не выглядевший драгоценностью, но при этом притягательный настолько, что от него не удавалось отвести глаз.
– Ух, чтобы мне облезть! – воскликнул мальчишка.
Наверняка это выронил кто-то из покупателей тетушки Приятки, и если он вернется, обнаружит потерю, то обязательно заберет. Ардил огляделся, быстро нагнулся и, схватив кристалл, оказавшийся приятно теплым на ощупь, спрятал его за пазуху, после чего откусил большой кусок от бублика и принялся его с независимым видом жевать – попробуйте, докажите, что он чего-нибудь взял?
Нет, взял, конечно, но не какой-то там камушек.
Отдышавшись, мальчишка спрятался за старой, полусгнившей бочкой, как следует разглядел «сокровище», и оно показалось еще прекраснее, чем в первый момент – яркое, с крохотными огоньками внутри, приятно лежащее в руке. Нет, это он не отдаст никому, даже если капитан их стаи потребует кристалл себе – панцирь от краба ему, пусть сам найдет.
Ведь это не добыча, что должна делиться на всех?
Год назад, во время Великого Мора, поразившего всю Дельту, Ардил остался без родителей, и сам едва не погиб – не от болезни, что получила название «серой коросты», а от голода. Добыть еду в Длиарне одинокому мальчишке, едва перевалившему рубеж десяти лет, оказалось непросто – весь город, каждая улица и куча отбросов была поделена между нищими и побирушками.
Но он уцелел, выжил, и прибился к одной из уличных стай.
За обыкновение впадать в ярость во время драки и бросаться на врага, не помня себя, Ардила прозвали Бешеным, и стали уважать. Он выучился жрать всякую дрянь, пробираться через стену там, где она не охранялась и обветшала, воровать все, что плохо лежит, искать ночлег в порту и на рынке, и он не забыл ни одной из обид, полученных в самые тяжелые первые дни после похорон мамы.
Он еще отомстит, припомнит всем, и так, что мало не покажется.
Дожевав бублик, он осторожно выглянул из-за бочки и, отряхнув руки, выбрался в переулок, что ведет к мясным рядам. Проводил завистливым взглядом неведомо как забредшего сюда наемника с мечом у пояса – вот бы стать таким большим и сильным – и зашагал по рынку. Нужно вернуться к месту сбора вовремя, а то Псяка уши оборвет, будь ты хоть три раза Бешеным.
