Мне пришлось рассказать ей о том случае, иначе как она поверила бы, что Стив вполне может оказаться не совсем человеком? Он тоже слышал меня. Но ни один из них не собирался прислушиваться ко мне.
– Ты не в себе, любимая, – я протягиваю к ней ладонь. – Прошу тебя, подойди ко мне. Пожалуйста.
– Ты просишь меня? Разве тебе было мало Ивелен, дорогой? Зачем тебе впускать кого-то в свою судьбу, лишь бы заглушить одиночество? Оно важно для тебя, Майкл. И никто, даже твой брат, не сможет его утолить. Увы, твоя участь – остаться одному.
– Что она мелет? – вклинивается в беседу обозленный Доминик.
– Есть другой вариант, – продолжает Мира. – Ты можешь занять его место.
Мы отпустим Стива, а ты будешь навсегда со мной. Вместе на чужой планете – свободные. Никто больше не помешает нам любить друг друга. Что скажешь? – ее ухмылка заставляет меня умирать от отчаяния. Кажется, я ее потерял.
– Ты не она, – говорю я с уверенностью.
– Почему? – в эту секунду я замечаю, как исчезают белки в ее глазах, а вместо них появляется знакомая бездонная пропасть.
Волк сразу начинает рычать и щетиниться. Доминик сует мне в ладонь заряженное ружье.
– Нас окружают, – шепчет он мне в левое ухо и начинает следить за прибывающими тварями.
Из тьмы появляются двухметровые создания, царапающие камни изогнутыми, острыми, как бритва, когтями на своих птичьих лапах. Чьи-то клешни торчат в стороны, словно крылья ястреба, кто-то на них опирается, кто-то размахивает ими, рассекая воздух. Они брали нас в кольцо, клацая зубами и сверкая темнотой глаз. Когда они остановились, я услышал, как Доминик сглотнул.
– Что мы здесь делаем? – шепчет мне брат, чтобы они нас не услышали. – Пора совершить переход, Майкл. Их слишком много.
– Я все еще делаю выбор. Я не могу вот так взять и уйти без нее. Что бы они с ней ни сделали.
– Смирись, смертный, – заговорила Тварь в теле Миры. – Если тебе под силу отыскать ее в глубине, мы освободим к ней дорогу. Еще есть шанс…
– Нет, – отрезает Доминик. – Даже не надейся на это! Он никуда не пойдет. Их убили, – теперь он обращается только ко мне. – Разве ты не видишь, она в роли приманки. Чем еще можно заманить жертву, как не самыми близкими людьми!
– Ты тогда приходила ко мне в образе Ивелен? Это не было сном или бредом, как я думал. Я верил, что схожу сума.
– Вы верите лишь в то, что видите, и только иногда прислушиваетесь к голосу рассудка. Когда ты осознаешь, что не вернешь ее, что ты будешь делать, что предпримешь? – спрашивает Тварь.
– Ты изучаешь меня? – в моих глазах мелькают искры удивления.
– Майкл, ты и впрямь сообразительный. За тобой интересно наблюдать. Займи ее место, и мы с радостью отпустим ее с твоим младшеньким братиком. Мы долго смогли уживаться вместе, в одном доме, разве ты не хочешь вернуть это время?
И при этом возвратить кому-то надежду? Спасти загубленную по твоей вине жизнь? Будь благородным до конца.
– Я готов занять ее место, – твердо решаю я. – Но перед этим я…
– Ты спятил? – вопит Доминик.
– Не лезь не в свое дело, – отрезаю я. – Я должен убедиться в безопасности их обоих.
Мира на миг становится обычной, такой, какой я ее запомнил в нашу последнюю ночь. Я жалел, что тогда не осмелился ее потревожить, разбудить, а теперь мне не хватало ее настоящего прощального взгляда. Без притворства, без лжи, без сомнений, которые теперь охватили ее сердце. Она молчаливо отвернулась и зашагала прочь, в темноту.
– Постой, – моя просьба прозвучала в тишине, как тихий всхлип. – Я готов…
Доминик схватил меня за руку, Джек зажал челюстями мою штанину.
– Увы, – теперь звучал голосок моей малышки Миры Джонс. – Когда-нибудь каждому из вас придется делать выбор. И если он правильный, он не заберет у вас – все! Без разговоров, без отлагательств, без жалости!
Я дернулся, но Доминик крепко держал меня. Я крупнее брата, но совсем обессилел. Наконец, мне удалось вырваться, но потом он вместе с волком опять налетел на меня. Я вскрикнул и начал отбиваться, а когда сил уже не осталось, увидел, лежа ничком, женские ботинки, уходящие вдаль. А потом птичьи лапы начали приближаться.
Над макушкой свистнула пуля револьвера, пещеру огласил крик раненой бестии. Джек, пытаясь защитить нас, налетел на хищников, но от удара по морде отлетел куда-то к стене.
Я вскочил, проклиная их всех и злясь на весь белый свет. Жажда мести пульсирует в крови. Грохочет мое ружье. Я с упоением дроблю кости тварей, картечь разрывает их кишки, камни залиты кровью. Я стреляю ловко и без промаха, но, увы, наш арсенал не безграничен.
Доминик сражается неподалеку. Когда он перезаряжает револьвер, я прикрываю его.
– Прикрой меня, – кричу я и начинаю пробираться сквозь полчища убийц к волку. Они начинают преследовать и зажимать меня около входа в пещеру.
Я понимаю, что могу спастись, но это погубит Джека и Доминика.
Я застрелил уже пять тварей (они все-таки не такие бессмертные, какими казались), у ног одной из них я вижу лежащего волка. Он приподнимается, затем прыгает ей на спину. Завязывается невидимая возня, еще трое из них закрывают их своими телами.
Потом кричит Доминик – мучительно долго, его крик рвет перепонки.
– Доминик, браслет, воспользуйся порталом, сейчас же, – воплю я из-за всех сил.
Уничтожаю трех тварей, выросших на пути, и, прежде чем схватить Джека, засаживаю две пули в голову бестии, дергающейся в припадке. Она пытается когтистыми ручищами смахнуть со спины нахального и изворотливого противника.
Изворачиваюсь и ухожу влево от клешней, засаживаю всего одну пулю в брюхо и бегу к волку. Стреляю в ногу твари, та валится, и Джек принимается рвать ее глотку острыми зумами.
Теперь мы вместе, но еще не одна дюжина нападающих разделяет меня с братом. Вдалеке я замечаю его силуэт. Они настигают Доминика, гонят его к пропасти. Он хромает, из его левого бедра сочится кровь.
– Доминик, – хрипло кричу я, и он начинает оборачиваться. Мы встречаемся на секунду взглядами, он кивает, и тут я теряю его из виду. Твари сгрудились так плотно, что я не могу различить их. Мне ничего не остается, как прокрутить шар по часовой стрелке, затем два раза – против. Крепко обеими руками вцепиться в тело волка и начать долгожданное перемещение.
Я был словно в тумане и видел, хотя… нет, только ощутил присутствие Миры. Девушка изо всех сил старалась остаться рядом, прикоснуться к моей руке, но вместо этого она прошептала:
– Прости меня, – потом ее легкий шепот превратился в шум дождя, который за считанные секунды омыл меня с головы до ног.
Ночь. Я стою на коленях в грязи прямо перед своим особняком. Один, без Джека и Доминика. Где волк? Сумел ли выбраться мой брат?
