– А что за спешка? Есть новое задание?
– Экий вы быстрый! Нет, мне по служебной необходимости нужно посетить госпиталь. Надеюсь, вы догадываетесь какой? А, учитывая вашу недавнюю контузию и принимая во внимание жалобы на состояние здоровья, – усмехаясь, смотрит на меня, – намерен отправить вас на консультацию к врачам.
Вот стоит благодетель и издевается!!! Нет слов, одни буквы, да и те – нецензурные! А он еще и продолжает:
– Я думаю, двух дней вам будет достаточно? Представьте вашего заместителя личному составу и собирайтесь. Я – на автомобиле, жду вас…
Еще никогда не свистел «Тревогу» с таким энтузиазмом. Все, кто был в казарме, с оружием вылетели на улицу, быстро построились. Причем по полной форме. Михалыч с правого фланга усмехается и вроде бы даже подмигивает. Быстро довожу до всех о «пополнении», распускаю строй. Подзываю Митяева и прапора:
– Вы уж извините, Сергей Дмитриевич, но на эти два дня старшим оставлю вахмистра. Не обижайтесь, но у нас своя специфика, а вы – человек новый. Увидите, что и как делается, присмотритесь к людям, побеседуете с ними. А там и я приеду.
– Денис Анатольевич, господин капитан меня уже немного ввел в курс дела, да и предупредил, что подразделение особое и отношения – тоже. Прямо-таки какой-то осназ получается.
Я выпадаю в осадок от фразы и даже на секунду забываю собираться. Это – как? Он – тоже? Смотрю на него недоуменным взглядом. Он отвечает мне таким же. Ладно, разберусь после приезда. Сейчас главное – Даша!
– Вот и чудненько. Михалыч, сегодня – как договорились: отдыхаем, приводим себя в порядок, отсыпаемся. А завтра – тренировки в полный рост. Тройку беглецов пока не трогай, неизвестно, будут они с нами или нет. А остальных – гонять и гонять.
– Добро, командир, сделаем…
Так, теперь быстренько собираться! Натягиваем на себя все парадно-выходное, надраиваем сапоги, и – вперед! Сажусь на заднее сиденье к Валерию Антоновичу, водитель трогается с места… По дороге отдаю любимому начальнику рапорт о проведении рейда и папочку с графскими стенограммами, которую вчера не рискнул передавать при свидетелях. Мало ли, кто там замазан. В двух словах объясняю, что и как, Бойко сразу врубается в ситуацию:
– Денис Анатольевич, больше об этом – никому ни слова. До тех пор, пока не расшифруем записи…
Хорошо, меняем тему. Тем более что есть более насущные и срочные дела:
– Валерий Антонович, у меня есть несколько вопросов насчет дальнейшего расширения группы.
– Слушаю вас, Денис Анатольевич. – Бойко отрывается от своих мыслей.
– Хотел спросить, могу ли я оставить в группе бежавших из плена солдат, которых мы встретили? Разумеется, с их согласия. Один из них, сибиряк, – отличный стрелок, охотник. Хочу попробовать его снайпером. Второй в русско-японскую служил бомбардиром-лаборатористом, то есть должен разбираться в снарядах, взрывателях и прочей опасной химии. Если получится, в группе будут снайперы и подрывники.
– Простите, а зачем? Вы же группу готовите для работы на коротких дистанциях. – Взгляд у Бойко серьезный и пристальный. – Хотите менять тактику? Или есть еще какие-то причины?
– Других причин нет. Хочу разнообразить формы воздействия на немцев.
– И как это будет выглядеть?
Я, конечно, помню про то, как Зайцев со товарищи в Сталинграде воевал, но ведь это рассказывать нельзя. Попробуем более обтекаемо:
– Замаскированная группа снайперов может за минуту выбить прислугу артбатареи, затормозить на дороге обозную колонну, а потом с помощью остальной группы расстрелять ее, сорвать атаку пехоты, уничтожив командиров. Вспомните, какой потерей стала гибель Нахимова при обороне Севастополя. Естественно, снайперы должны работать под прикрытием.
– Интересно рассуждаете, Денис Анатольевич. У нас над этим никто еще не задумывался. Да и германские снайперы больше в одиночку воюют. Хорошо, я подумаю над этим.
– За счет кого будет расширяться группа? Казаки, конечно, отличные бойцы, но нужны еще и технические специалисты. Чтобы можно было заминировать дорогу и подорвать ее в момент прохождения вражеской колонны, например, или рассчитать подрыв склада с боеприпасами. Нужны артиллеристы, которые смогут использовать захваченные орудия, нужны несколько человек, умеющих водить автомобили и мотоциклы…
– Остановитесь, Денис Анатольевич! У меня возникает ощущение, что вы эту войну хотите в одиночку выиграть. Я же не золотая рыбка из сказки господина Пушкина. Где, по-вашему, я найду таких специалистов?
А у меня ответ уже есть, осталось только убедить начальство:
– Снайперов можно поискать хотя бы в Сибирском полку, пусть мой Игнатов поговорит с земляками. А технарей взять из вольноопределяющихся, студентов технических университетов.
– Ну, во-первых, Игнатов еще не ваш, его переубедить надо. Я с сибирскими стрелками общался, они себя за отдельный род войск чтут, к пехоте никакого отношения не имеющий. И вольноопределяющиеся – народ тоже с гонором. Попытайтесь, а там видно будет.
– Хорошо, Валерий Антонович. Теперь – последний вопрос. Подскажите, как можно беженку, Ганну, при группе оставить.
Начальство смотрит на меня недоуменно, потом изрекает:
– Насколько я понимаю, дама, которая волнует ваше сердце, служит сестрой милосердия в госпитале, куда мы, кстати, сейчас следуем. Тогда мне непонятна причина, по которой просите за эту девушку. Объяснитесь, пожалуйста.
– Если бы не ее помощь, был бы не один раненый, а больше. Там, в охотничьем домике, она нам очень помогла.
– Все равно не понимаю причину, по которой вы за нее хлопочете.
– Во-первых, у нее всей родни – тот самый дядька с семьей, да и те остались под немцем. Если мы сейчас ее кинем, девчонке остается два варианта – либо в бордель, либо на паперть христарадничать. А во-вторых, один из бойцов, Федор, к ней неровно дышит.
– И что с того? Денис Анатольевич, вы же все-таки не сваха, а офицер.
– Он обладает огромной физической силой, прошел подготовку, умеет убивать даже без оружия, голыми руками. После смерти брата замкнулся, ожесточился. Представляете, что будет, если слетит с катушек?.. А тут Ганну увидел, вроде сердцем оттаивать начал… К тому же она была у графа кухаркой. При группе ее оставить, пусть занялась бы кухонными и прочими бытовыми делами.
– И ваши орлы будут питаться лучше, чем начальство? – Валерий Антонович уже улыбается. – Шучу. А вообще, есть у меня к вам разговор серьезный. Но, чуть позже, когда окончательно буду к нему готов. И вы поспокойней будете. А то, как гимназист, на сиденье от нетерпения ерзаете. Скоро уже прибудем, потерпите…
Глава 41
Уже в городе соображаю, что надо бы не с пустыми руками заявиться в гости. Заворачиваем к Лейбе в кондитерскую. И тут же нарываюсь на приключение. Залетаю в зал и наблюдаю картину маслом. Несколько посетителей за столиками с интересом наблюдают представление «Воспитание нижних чинов офицерами русской армии». Возле прилавка стоит солдат, напротив него – корнет, судя по погонам, и одновременно – придурок, судя по выражению мордочки. А она довольно живописная. Представьте себе мелкого приказчика в стиле «Чего изволите-с?». Пухлые щечки, губки бантиком, усики колечками закручены, глазки вот-вот из орбит вылезут. Рядом с ним обретается мамзелька. Не мадемуазель, не барышня, а именно – мамзелька. Стоит себе с видом очень оскорбленной невинности и с интересом ждет, что же будет дальше. А дальше недоразумение в корнетских погонах размахивается и отвешивает солдату хорошую оплеуху. Да еще и орет при этом:
