«Вот ведь скрытные люди: искали бриллиантовое колье, и никому ничего не сказали, — поморщилась c досадой Вермюлер. — Если бы я знала oб этой пропаже вчера, то по свежим следам давно 6ы уже добралась до преступника! A теперь он затаился».
Женщина вспомнила подозрительную физиономию шерифа, осматривающего её роскошную прическу. Наверно, размышлял, что я там могла спрятать. Он подозревает меня! Вот идиот! Да, на такого рассчитывать не приходится…
Вермюлер внимательно осмотрела всех сидящих за столом, прикидывая, кого бы выбрать себе в помощники. И, в конце концов, решила, что для этой роли больше всего подойдёт экономка. Она — местный житель, a ведь преступник может быть и из местных…
8.
Шериф продолжал выдвигать нелепые версии. Но в данном кругу собравшихся людей он был явно не популярен, поскольку все гости сваливали вину на местных, которые знали и Коненса-старшего, и госпожу Кранс c её колье, a задача шерифа была c точностью до наоборот: преступником должен быть один из гостей этого злосчастного дома.
Ведь он не мог обвинять ни мэра, ни членов семьи старика Коненса, ни доктора Зиммельмана, наконец… Малейшая тень подозрения на любого из этих людей живо лишит его всех званий и полномочий. И вот господин Родригес метался, как загнанный заяц, между двух огней.
«Мэр ждёт от меня преступника и найденное колье. Естественно, что все преступления — дело рук одного человека, — рассуждал Родригес. — Причём не местного, ведь y нас в городе преступность на нуле. Для этой роли подошёл бы граф Орлофф или Трампс. У этого музыкантишки — алиби, значит остается один граф, или кто он там… A что неплохо все получится! Красавец-граф, убивающий невесту в своей собственной спальне. Ревность — типичный повод для убийства. Он беззаветно любит её, даже украл бриллиантовое колье восемнадцатого века для своей невесты! A она изменяет ему c другим… C кем? C Коненсом-старшим, конечно! Поэтому он убивает и его, и её. Отлично получилось! Газетчикам понравится эта история и я буду на коне…»
Шериф приободрился. Осталось только придумать, когда эта Сильва успела изменить графу со стариком. На вечеринке Коненс-старший подмигивал молодой красавице, но ведь это ещё не измена… Да и граф Орлофф — не горячий испанец, готовый убить человека лишь за проявление внимания к его невесте.
«Буду копать под него, — твердо решил Родригес. — Чего-нибудь да всплывёт! Главное — придерживаться выбранной линии. И мэр будет доволен!»
Таким образом, планы шерифа сменились. Он не собирался больше искать преступника и ломать себе голову над головоломками судьбы. Перед ним сидела прекрасная кандидатура, оставалось только аккуратно подвести её к эшафоту. «Это нам привычней!» — успокоился шериф.
Сидящие за столом люди крайне удивились, когда шеф полиции c лёгкостью распустил всех, так ни o чем серьёзно и не поговорив. Сославшись, что y него встреча c мэром и очередное вскрытие трупа (тело девушки увезли ещё утром в морг), он бодро направился к выходу.
Граф Орлофф, нагнавший его y дверей, попросил разрешения поехать вместе c шерифом в госпиталь.
«Явная заинтересованность — это даже кстати», — рассудил шериф и согласился.
Лишь выйдя во двор, Родригес понял, что остался без транспорта. Дежурная машина, примчавшаяся за ним утром и доставившая его в этот злосчастный замок, уже уехала. Осмотр дома был произведен ещё утром, труп отправлен в морг, a ехать на машине "преступника", наверняка, этот графишко приехал на собственной машине, ему не пристало. Придётся звонить в комиссариат.
Шериф бросил взгляд на стоянку для машин c правого торца дома. Там стояли новенькая огненно-бронзовая "Тигра" («Это, наверно, хозяйская», — предположил шериф), небесно-голубая "БМВ"-750 («Скорее всего, на этой приехал граф», — подумал Родригес c неприязнью) и белый подержаный "Сеат".
«Да это же мой "Сеат"!» — обрадовался шеф полиции, решив, что его любопытная супруга не смогла усидеть дома и примчалась на место преступлений.
Родригес привычно нашарил к кармане ключи от машины, уселся за руль и уже собрался ехать в город, но что-то насторожило его. Что-то было не так, a что мужчина никак не мог понять. "Сеат" его, это точно. A сел, как будто в чужой автомобиль… На всякий случай Родригес вышел из машины и отправился на поиски супруги.
— Улыбнитесь мне, пожалуйста, — попросил шериф хозяйку, вернувшись в "замок".
— Что? Зачем? — удивилась Синди.
— Моя жена сразу здесь появится, — заверил красавицу шериф.
Но, к сожалению, и это не помогло. Тревога охватила шефа полиции ещё больше, когда выяснилось, что никто его супругу не видел. Родригес осторожно обошёл дом вокруг, даже выглянул на всякий случай со скалы вниз, c ужасом ожидая увидеть внизу распростёртый труп жены. Но его ожидания не оправдались. Куда же она пошла? И когда она приехала, если её никто не видел? Шериф вернулся к своей машине и потрогал мотор. Он был тёплый.
«To ли приехала недавно, то ли солнце нагрело, — так и не решил полицейский. — Уже полдень! Надо спешить. Заскочу в больницу, потом к часу в мэрию».
Родригес съёжился в ожидании намечавшейся взбучки. «Ладно, — махнул он рукой. — Семь бед — один ответ!». И решив, что супруга отправилась к госпоже Кранс, жившей по соседству всего в десяти минутах ходьбы, шеф полиции попросил Синди: «Вызовите, пожалуйста, такси для моей супруги, когда ей захочется домой!»
Замок опустел. Орлофф отправился вместе c шерифом в больницу. Писательница, неизвестно откуда взявшаяся в этом доме, орудовала вместе c экономкой на кухне. Трампс неизменно сидел y рояля.
Синди решила, что имеет право расслабиться. «Эти несносные гости c их убийствами и ограблениями доведут до могилы, — подумала девушка и неприятно поёжилась, вспомнив труп подруги. — Почему-то мне её ни капли не жалко… Наверно, это ужасно?»
Синди прошла к себе в комнату и достала из стенного шкафа два полотенца. «Купание всегда благотворно действовало на нервы», — решила фотомодель и направилась, никого не предупредив, по тропинке вниз.
Но бдительная Вермюлер заметила уходящую Синди c полотенцем через плечо. «У меня есть двадцать минут, чтобы выяснить то, что меня интересует. C ролью помощницы по дому я справляюсь совсем не плохо, можно и недолго отдохнуть», — рассудила писательница и отправилась обследовать спальни.
Начала она, конечно же, c комнаты хозяйки. Неизвестно, представится ли ещё такая возможность. Совершенно спокойно и не спеша, принялась женщина осматривать содержание многочисленных шкафов. Её нелёгкий труд облегчало то обстоятельство, что Синди только что вселилась в дом, и вещей было совсем немного.
«Косметика, косметика и ещё раз косметика», — удивлялась Вермюлер легкомысленности современной молодежи, захлопывая ящики.
«А-га! Таблетки, — обрадовалась писательница. — Название: "Триквилар". Запомним…». Женщина уже собралась было записать название, когда прочитала на коробочке сбоку: "Контрацептив".
