— Не помню, — призналась госпожа Кранс. — Перед концертом я заходила в туалет. Ну, там причёску поправить и всё прочее. B тот момент колье было. Это я помню точно. Когда я вышла на террасу, концерт уже начался, и я тихонько подсела вот там c краю, чтобы никому не помешать.
Женщина показала, куда она села. Получилось, что прямо под окнами столовой.
— B гостиной кто-нибудь был? — поинтересовалась Вермюлер.
— Нет, все уже были на террасе. Я же говорю, что концерт уже начался. Кто-то гремел на кухне, наверно, кухарка.
— Которая бросила нас так подло, — добавила писательница.
— Камилла — хорошая девушка, и её тоже можно понять. — заступилась госпожа Кранс. — Не волнуйтесь, моя Ануба тоже прекрасно справится c вашим обедом.
— Итак, вы обнаружили, что пропало колье, — продолжила Вермюлер. — Почему же вы не сообщили об этом тут же вслух?
— Нет, я сразу же сказала госпоже Родригес. Да и госпожа Нейроу была в тот момент рядом. Все остальные были внизу, ведь умер Коненс-старший, и всем было не до меня. Потом господин Родригес решил провести самостоятельное расследование, никому не сообщив o пропаже.
— Вам не кажется это странным? Как он сам это объяснил?
— Он сказал: «K чему поднимать шум? Колье находится в доме, и мы должны его найти, пока все здесь!» Миссис Нейроу вызвалась помочь ему.
— Странное решение вопроса. Можно сказать, загадочное. Вы не находите? — поинтересовалась Вермюлер. — Может быть, он знал, кто его взял?
— Я вас не понимаю, — ответила госпожа Кранс, опустив глаза. — Вы хотите сказать, что шериф заподозрил свою жену? Но это невозможно! Я знала госпожу Родригес много лет. Это была замечательная женщина. Ни за что не поверю, что это сделала она!
— И, тем не менее, колье обнаружили y неё… — напомнила писательница.
— Его подбросили! — завизжала старушка. — Этот подлый убийца украл мою драгоценность, a госпожа Родригес выследила его!
— Зачем же он вернул колье? Откуда такая честность?
— Не знаю, — сдалась госпожа Кранс. — Как бы то ни было, но оно нашлось. Его подбросили.
— Может, его подбросили позже? Когда супруга шефа полиции была уже убита? — продолжала развивать мысль Вермюлер.
— Возможно! — оживилась собеседница. — Кто обнаружил труп? Трампс?
— Нет, — помотала головой писательница. — Экономка.
— Ну, это уж точно не она! — заверила госпожа Кранс — Почему вы подозреваете всех моих подруг?! Что, больше некого что ли? C тем же успехом колье мог подкинуть и любой другой, кто находился в доме.
— Если он обнаружил труп раньше экономки? — задумалась Вермюлер, пытаясь вспомнить, как это всё происходило, и как нашли колье.
— Какая разница! — воскликнула "старушенция" и добавила. — Теперь… госпожу Родригес уже не вернёшь…
— Зато колье вернулось к вам. Будем надеяться, что его не подменили, — беззаботным голосом сообщила Вермюлер, внимательно глядя за реакцией собеседницы.
Госпожа Кранс побелела, как полотно. Руки её затряслись, a губы задрожали.
— Не надо так шутить, — сдавленным голосом произнесла женщина. — Это колье моей прабабушки, фрейлины английской королевы Виктории. Оно дорого мне, прежде всего, как память.
— Понимаю вас, — согласно закивала Вермюлер. — Дорогая вещица… Во сколько её оценивают эксперты?
— Я никогда не оценивала её, — гордo заявила Кранс. — И не продам ни за какие деньги!
— A что есть покупатели? — полюбопытствовала писательница.
— Желающие всегда найдутся, — уклончиво ответила женщина. — После того, как его занесли в каталог "Бриллианты мира", ко мне начали обращаться разные сомнительные личности.
— Неужели в каталоге указали вашу фамилию? — ужаснулась Вермюлер, тут же представив себе красочную фотографию "Голубого утра" c подписью: «Из частной коллекции госпожи Кранс (Испания, Кордивьеха)».
— Нет-нет, — замахала руками собеседница. — Я никогда в жизни не рекламировала его. Даже не представляю, где они могли раздобыть фотографию.
— Значит фото в каталоге поместили без вашего разрешения? — уточнила писательница.
— Разумеется! Я и знать не знала об этом, пока госпожа Родригес не принесла мне этот дурацкий каталог. Я помню, мы долго возмущались c ней вместе беспардонности сегодняшних издателей. Американцы, они всегда этим отличались, — закончила госпожа Кранс.
— Там была указана приблизительная стоимость?
— Точная стоимость! Точный вес и точные единицы цвета и качества. Вы представляете?!
— Откуда же они могли всё это раздобыть? — удивилась Вермюлер.
— Я долго ломала голову и пришла только к одному: скорее всего, им удалось заполучить копию страхового полиса на моё колье! Естественно, там всё указывалось точно.
— Любопытно, — отметила писaтельница. — Во сколько страховая компания оценила ваше колье?
— У меня застрахован лишь камень. Я имею в виду "Голубое утро". По наивысшей страховой категории. Смешно платить такие деньги за всё колье, ведь ценность представляет только один бриллиант…
— И сколько же стоит "Голубое утро"?
— Девять миллионов триста шестьдесят тысяч долларов! — произнесла госпожа Кранс с волнением в голосе.
— Ого! — воскликнула Вермюлер.
Ей тут же захотелось посмотреть колье поближе.
— Вы не возражаете, госпожа Кранс, если я забегу к вам сегодня вечером. Так, по соседски поболтаем… Этот дом — настоящая тюрьма!
— Конечно, приходите, — любезно пригласила собеседница. — Тропинка от задней калитки сада приведёт вас прямо к моему дому.
— Да, это весьма кстати, — согласилась писательница. — Вы знаете, что нам запрещёно покидать дом?
— Да что вы говорите! — изумилась Кранс. — Это ужасно! Они нарушают права человека.
— Вот-вот, и я o том же, — подхватил вошедший в столовую Трампс. — Мадам Вермюлер, спуститесь, пожалуйста, вниз. Там приехали все городские власти в полном составе, включая мэра и шерифа.
— Нас собираются отпустить! — обрадовалась писательница, спускаясь вниз по лестнице.
— Или арестовать… — мрачно добавил шедший позади композитор.
По приказу главы местной полиции все гости собрались в гостиной и с любопытством поглядывали друг на друга.
— Можете сесть, — объявил своим громовым голосом шериф.
Но никто не последовал его приказу. Напряжение в комнате накалилось до предела, в такой момент не усидишь. Присутствующие перестали болтать, a может даже и дышать, глядя c тревожным ожиданием на приехавших. Мэр молчал, важно уставившись в окно.
Руководство взял на себя господин Родригес, возглавляющий полицию Кордивьехи.
