И мы погребли.
– Интересно, а чье это изображение? – спросил вдруг Блез.
– Элекии, – не задумываясь, ответила Рейчел. – Я видела уже такую, правда, из гранита.
– А Элекия, она кто? – продолжал допытываться тот.
– Богиня достатка, любви и семейного очага у Прежних.
– Ну все, судьба Головешке жениться, – сделал вывод Гаспар. – На лысой одноглазой пиратке с деревянной ногой и железным крюком вместо руки. – И, довольный, заржал.
– Почему это мне? – Судя по виду Теодора, жениться тому не хотелось совсем. Ни на одноглазой лысой пиратке, ни вообще.
– Ты же ее нашел.
– С чего это? Я нашел лишь развалины. А саму статую – Блез с Леонардом.
– А наверх ее только Лео поднял, – заявил Блез, которому, перед тем как обзавестись семейным счастьем, следовало вернуться на родину и жестоко отомстить всем врагам, заставившим его покинуть ее. Он нам сам так много раз говорил.
И все посмотрели на меня. А я что? Жениться я совсем не против, и я взглянул на Рейчел, которая смотрела на статую и что-то шептала.
Когда на отмели мы осторожно положили статуэтку на дно лодки, наш баркас недовольно поскрипел своим жердяным остовом, но тонуть даже не подумал. Правда, борта его теперь возвышались над водой едва-два. Одного беглого взгляда достаточно было понять, что ему не пережить даже малейшего волнения. Но все это мелочи. Потому что с вершины единственной росшей на отмели пальмы мне удалось убедиться: остров впереди действительно есть. Теперь только и оставалось, что до него добраться.
– Хорошо, что она не цельнолитая, а пустотелая, – сказал Гаспар. – Иначе мы даже поднять бы ее не смогли.
– Хорошо, – кивнул я.
Лодка все же утонула. Причем так внезапно, что никто из нее даже выпрыгнуть не успел, не то чтобы выбросить за борт часть золота в попытке оставить ее на плаву. Еще мгновением ранее я зло сказал Головешке, чтобы тот не махал так веслом, иначе кто-нибудь без головы останется, как вдруг раз! – и все мы уже по грудь в воде. То ли шов на днище не выдержал, отчего она сразу заполнилась забортной водой, то ли нашему хранителю надоело поддерживать лодку снизу своими ладонями. Понять так и не удалось, поскольку вокруг стояла ночь, а сами мы к тому времени успели заплыть в грот того самого острова, к которому так и стремились добраться.
Возле его берега мы оказались еще ранее и даже некоторое время гребли вдоль него, чтобы найти место, где смогли бы припрятать лодку до той поры, пока не исследуем остров. По нашему общему мнению, углубиться в него со всеми нашими сокровищами было бы верхом безрассудства: неизвестно, кто на нем обитает и как они нас встретят.
Мы стояли на песке, сжимая оружие в руках и тревожно оглядываясь по сторонам: никто на нас нападать не собирается? Наконец Блез спросил:
– Гнумбокс когда доставать будем?
– Не сейчас – это точно, – ответил ему я. – Тед, никого не видно?
У него единственного устройство Прежних, которое позволяло видеть даже в кромешной мгле.
– Никого.
– А что там с нашей лодкой?
– Покоится на дне, на ровном киле, – некоторое время спустя сообщил тот. – Здесь не очень-то и глубоко. А вообще удачно: если бы она не утонула, нам и самим следовало бы здесь ее утопить. Укромное местечко. Только…
– Что «только»?
– Статуя теперь стоит.
– И что в этом особенного?
– Когда лодка еще не утонула, она на спине лежала!
Ну да, было такое. Правая рука богини Элекии получалась вытянутой, она даже над бортом возвышалась, и я повесил на нее свой арбалет, чтобы он был постоянно под рукой. Оттуда же арбалет и подхватил, когда пришло время спасаться вплавь. Но в том, что Элекия на ногах оказалась, ничего удивительного нет. Вот если бы она на поверхность всплыла, тогда – да, можно было бы и удивиться.
– Так вот, она пошевелилась! – продолжил Головешка.
– Как пошевелилась? – Такого быть не могло, и я сорвал с него устройство.
– Ну и как? – некоторое время спустя поинтересовался Тед.
– Это тебе сквозь воду и прибор показалось, что она пошевелилась, – ответил я, снимая с головы «ночник».
Ну не мог же я ему ответить, что самому мне привиделось, будто статуя мало того что помахала рукой, так еще и подмигнула? Ночь, темно, мы все устали и изнервничались, тут что угодно может показаться.
Рубинами горели угли костра, шипели падающие на них капли жира с поросенка, добытого мною при помощи Головешкиного ночного устройства и своего арбалета. Кстати, уверенности в том, что подсвинок дикий, у меня не было никакой.
На плоском камне, заменившем нам стол, лежали связка бананов, ананасы, еще какие-то неведомые мне, но, по утверждению Рейчел, съедобные фрукты. Еще там были кокосы, которым Гаспар ловко вскрывал верхушки палашом. Словом, жизнь налаживалась.
Больше всего успокаивало то, что всевозможных деревьев вокруг хватало, и потому, даже если мы не обнаружим на острове людей, построить себе очередную лодку и пуститься на ней в дальнейшее плавание проблем не составит.
Все мы не сводили глаз с поросенка в ожидании команды Гаспара, что тот наконец готов.
– Золото утром перепрятывать будем? – лишь бы что-нибудь ляпнуть, спросил Тед.
– Смысла нет. Сам же и говорил, что более укромное местечко трудно найти. – От грота мы удалялись по самой кромке прибоя, и потому набегавшие на берег волны давным-давно смыли наши следы. – Позже, когда отправимся в дальнейший путь, заглянем и заберем.
– А вдруг мы уже в самом Виргусе? – предположил он.
И все мы, ни мгновения не сомневаясь, закрутили головой. Даже не сомнительно – точно нет. Илнойское море огромное, и вряд ли нам удалось пересечь хотя бы его треть.
– Головешка, а ты когда пиратствовать примешься? – невинно поинтересовался Гаспар, заодно вонзая в бок поросенку кончик кинжала, чтобы проверить готовность мяса.
– А к чему ты интересуешься? – подозрительно спросил тот, видя в любом его вопросе подвох. И правильно делал.
– Ну как же: стать пиратом без корабля невозможно а, следовательно, ты смог бы нас доставить в тот же Виргус. Надеюсь, не вспоров всем нам при этом брюхо и не забрав золото.
– Корабль – это еще не скоро! – не обратив внимания на его последние слова, ответил Теодор. – Вначале необходимо добраться до ближайшего порта, набрать экипаж, а уже только затем захватывать корабль. Кстати, – он помялся, – пойти ко мне желающих нет? Все было бы гораздо проще. Вот ты, Гаспар: я бы тебя начальником абордажной партии поставил, с соответствующей долей в добыче.
– Нет, Капитан Честь, Отвага и Доблесть, – ответил тот. – Я, как только пригляжу подходящее местечко, так сразу же ферму себе куплю. Коровок выращивать буду, овечек разных, виноградник устрою. Правда, на побережье землю точно покупать не стану.
