Качество жизни – это совокупность объективных критериев, которые позволяют как-то оценить разные, порой несоизмеримые понятия, выразить их в виде цифр и в чём-то напоминают мою студенческую игру в классификацию. Когда я впервые услышал, что в ООН создана специальная научная группа, разрабатывающая те или иные принципы для оценки качества жизни, меня обуял восторг и радость. Мне показалось, что вот, наконец появился инструмент, который покажет каждому, чего стоит тот или иной строй, та или иная система и соответственно цена лидера, ведущего страну к высокому качеству жизни. При этом я совсем не имел в виду коммунистов, милитаристов и подобных им экстремистов, получающих на выборах 86 и более процентов.
Действительно, в странах с высоким уровнем жизни, уровнем социальной и экологической защиты, медицины, демократических свобод и т. д., как правило, наличествует низкий уровень преступности, коррупции и т. п.
Уезжают лучшие?
На этот раз встретились мы с ним не совсем случайно. В Новосибирском оперном театре, в котором я бывал нечасто. Пошёл посмотреть балет. Но туда ходили не только за этим.
Здесь была, как бы это сказать, очень тонкая сибирская особенность, о которой я узнал вскоре после приезда. Однажды на центральном бульваре я заметил, что все почему-то бегут, не очень быстро, а как бы трусцой. Поддавшись стадному чувству, я тоже включился в бег в том же направлении. Пробежав таким образом несколько шагов, я начал задумываться, а, собственно говоря, куда все бегут? Спросить у стоящих как-то не получилось, а бегущие были настолько увлечены этим спортивным мероприятием, что не могли мне внятно объяснить причину. К тому же они торопились, им было трудно отвлечься на глупости, и только один здоровячок как бы нехотя, с выражением «чай не маленький, пора знать», сказал, что в оперный.
– А что там дают? – прокричал я вдогонку, но мой собеседник так рванул вперёд, может быть, даже со скоростью звука. А при такой скорости, понятное дело, информацию не получишь. А наше ухо не воспринимает изменение частоты… Эффект Доплера!
Со временем я узнал, что в оперном театре можно не только послушать оперу, посмотреть балет, но и выпить пиво, которое здесь бывает довольно редко. В основном тогда, когда очень холодно и посещаемость спектаклей не на высоте. В других местах дело обстоит и того хуже. А началось всё с того, что один бедолага, довольно слабоватый или принявший, как говорится, «до того», выпил несколько кружек у ларька и так разогрелся, что замёрз. В прямом смысле… А как было не замёрзнуть, когда мороз под сорок, вечерело и ларёк где-то на окраине, в тёмном месте, без фонарей и с выключенной из-за облачности луной! Вот и запретили продавать пиво зимой. А потом привыкли и к лету забыли отменить приказ… Так и произошла смычка культуры с простыми потребностями трудящихся.
Оперный театр, конечно, не Гамбринус, но и он привлекал к себе студентов и молодых специалистов, не сумевших найти более культурное и недорогое заведение.
Встреча с Валентином для меня, как я уже говорил, не была неожиданностью. Дело в том, что один мой сокурсник, Витя Андреев, как-то рассказал об одной встрече:
– Сидим мы в оперном, в буфете, пьём пиво. Не торопимся, так как до начала спектакля времени было достаточно. Мой взгляд почему-то остановился на вошедшем нерешительном мужчине, среднего роста, плотном, с небольшой лысиной и хорошо одетом. Он кого-то или что-то искал, но, не найдя никого подходящего, направился к нашему столику. Я даже несколько удивился, так как у нас за столом не было ни одного свободного места. Но он и не собирался пить с нами пиво, слегка наклонил голову и сказал: «Ребята, у меня к вам тут небольшое дело, нужно передвинуть рояль на сцене в правый ближний угол. А за работу вот вам на пиво», – и выкладывает по сто рублей на каждого. За нашим столиком сидел парень, довольно общительный, с вьющимися чёрными волосами… Мы с ним даже не успели как следует познакомиться. Только и узнали, что он в прошлом году окончил одесский институт связи. Как-никак коллега… Мы все как-то опешили от столь щедрого подарка, и только наш новый знакомый не растерялся. Встал с места, улыбнулся и выдал:
– Ну что вы, Давид Фёдорович! Мы это и без денег сделаем, – после чего начал беседу со знаменитым скрипачом, как будто был с ним знаком Бог весть сколько…
– Как его звали, – не выдержал я.
– Ну я же сказал, – ответил Витя, – Давид Фёдорович. Ну, Ойстрах, ты что, не знаешь, кто это, темнота…
– Да, нет, не его, того одессита…
– Не знаю, не помню. Мы с ним и не встречались больше. И рояль сами, без него передвинули…
Для меня этих сведений было достаточно, это мог быть только Валентин, мой одесский друг. Осталось лишь разыскать его в большом городе. Но и это не проблема, когда знаешь вкус и интересы человека. Ведь здесь всё рядом, оперный и драматический, он же знаменитый «Красный факел», филармония и библиотека… Было бы значительно трудней, обладай мой друг средней серостью…
Была, правда, ещё одна слабость у моего друга. Ведь не зря он был любимцем одесских «китаяночек», Катюши и Валюши… Но разве это существенно? В его возрасте… Но для поиска человека любая мелочь может сыграть свою роль. Итак, мой дедуктивный метод подсказал мне, что искать его следует в оперном театре, но не в опере, а на балете. Нельзя сказать, что я начал планомерные походы в театр и поиски. Просто в один из свободных вечеров без всякой подготовки отправился в этот театр, естественно, на балет. Какой? Точно даже не помню, да это и не существенно, «Щелкунчик»
или «Лебединое озеро». Ведь их и было всего-то не то четыре, не то пять. Но, несмотря на скудость репертуара, театр был заполнен. Может быть, потому, что зрители несколько соскучились. Длительная зима и что-то ещё…
Его долго искать не пришлось, он был здесь, недалеко от входа. Стоял и внимательно читал программу. И не просто читал, а, можно сказать, изучал, делая какие-то пометки карандашом. Я остановился поблизости, попытался обратить на себя внимание, но это было бесполезно до тех пор, пока он не прочитал всё до конца. Когда же он закончил чтение, пришёл немного в себя и поднял голову, то, естественно, заметил, что я стою напротив, и, как могу, внушаю ему, что пора кончать заниматься глупостями…
– Тебе крупно повезло, старик, сегодня выступает отличный состав, – вырвалось у него, после того как мы с ним обнялись и высказали все подходящие к данному случаю слова. Он хотел тут же ввести меня в курс предстоящего спектакля и на что следует обратить особое внимание, но я как-то не выразил к этому интереса, поэтому, произнеся «встретимся после спектакля», он куда-то исчез.
– Куда ты поедешь в такой мороз? – спросил он, когда холл и гардеробная театра практически опустели.
– Это не проблема, – отвечал я, – поймаю такси или какого-нибудь левачка.
Леваки в Новосибирске пользовались в то время особым спросом. Когда нужно было куда-нибудь поехать, то надеяться на городской транспорт мог лишь самый неисправимый оптимист. Но таких было очень и очень мало. Большинство из них замёрзло в очередях у автобусных остановок. Зато все остальные нормальные люди выжили и продолжили свой род только потому, что свободно ездили на любом движущемся транспорте. Будь то легковая машина, грузовик или, и такое бывало, автокран. Стоило только поднять руку, как тут же останавливался очередной движущийся объект, готовый ехать в любом, даже обратном, направлении. И при том это было совсем недорого. Ведь заламывать крутую цену могут только закоренелые профи…
