– Но, процедила Мадам, – это против наших правил. Если труп девушки найдут…
– Не найдут. Плачу Вам тройную цену.
Я видел, как несколько секунд в женщине боролись осторожность и жадность. Наконец, она решилась:
– Пусть будет по-Вашему. Но, когда придёт время избавиться от трупа, позвоните мне. Мои ребята всё сделают сами.
– Не стоит беспокоиться, уважаемая, – прорычал я. – Трупы молодых девушек я обычно съедаю…
Тут к моему удовольствию на лице Мадам появилась выражение брезгливости и страха. Видимо, я превзошёл всех тех извращенцев, с которыми ей приходилось сталкиваться.
– Упаковывайте. И пусть мою машину подгонят к двери.
Я сам не ожидал, что к концу беседы мой голос приобретёт твёрдость и уверенность. Я, не оборачиваясь, прошёл по коридору и поднялся наверх. Мадам торопливо семенила следом. Уже через полчаса, выложив на стол деньги, я сел за руль и погнал с бешеной скоростью прочь из этого проклятого места. В багажнике лежала спящая Сунн Джи. Я решил, что не стоит переносить девушку в салон, так как за мной могли следить. Через час я был дома. Бережно, как старинную вазу, я занёс девушку в гостевую спальню и положил на кровать.
Прошло два дня, но Сунн Джи так и не пришла в себя. Она лежала без сознания на огромной постели и была такой бледной, что сливалась с покрывалом. Моя мать, приехавшая навестить и поддержать меня, практически не отходила от девушки. Доктор, которого мы вызвали, сказал, что всё обойдётся. Организм сильный, молодой и со временем справится с отравлением. Он сделал пару капельниц и прописал Сунн обильное питьё. Я не знал, что делать дальше, и вот тут на пороге моего дома появился лейтенант Гарсон.
– Вы в своём уме, Господин Доусон? – выпалил он вместо приветствия. – Из-за Вас чуть не сорвалась операция, которую мы готовим уже несколько месяцев.
Я непонимающе смотрел на разъярённого полицейского:
– Что Вы имеете в виду?
– Только не говорите, что не посещали заведение мадам Лизи на Фелтон Стрит.
Меня просто прошиб холодный пот, а Гарсон продолжал:
– Куда Вы дели китаянку?
Я понял, что отпираться бесполезно, и провёл лейтенанта в комнату к Сунн Джи.
Девушка лежала без сознания и что-то бормотала в бреду. Гарсон минуту смотрел на неё, а потом жестом предложил мне вернуться в кабинет.
– Вот кассета. Тут записан весь Ваш разговор с мадам. Скоро мы накроем всю банду торговцев живым товаром.
– Почему Вы не сделали этого давно?
– Нам необходимо знать имена всех извращенцев, посещающих этот притон. Вы не представляете, какие шишки угодят за решётку. И представьте моё удивление, когда мне доложили, что и Вы появились там. Мало того, увезли с собой девушку.
– Я знаком с Сунн Джи, лейтенант. И клянусь честью, что не причиню ей никакого вреда.
– Я знаю, иначе меня бы здесь не было. Но у меня есть кассета, а это – улика. Если она попадёт в суд – мало Вам не покажется.
Меня просто прошиб холодный пот.
– Чего Вы хотите, Гарсон?
– Я хочу, чтобы Вы всё мне рассказали с самого начала. И не вздумайте врать.
Что мне оставалось делать?
– Извольте, лейтенант, но рассказ мой будет долгим.
– Ничего, господин Доусон, у меня есть время.
Гарсон слушал меня внимательно и ни разу не прервал. Потом задумчиво произнёс:
– В это верится с трудом. Даже если предположить, что Чёрные Монахи существуют до сих пор, как они оказались в Америке?
Я пожал плечами:
– Думаю, что Сунн Джи сможет мне помочь, как только придёт в себя. Вероятно, она неспроста оказалась в нашем городе.
– И что Вы собираетесь делать дальше?
– Не знаю. Буду продолжать искать Лию. Только в этом я вижу смысл своего существования.
– Доусон! – Лейтенант встал, протягивая мне руку, – Будьте осторожны. И держите меня в курсе дела. Возможно, я сумею помочь Вам.
Мы попрощались. На порог Гарсон строго посмотрел на меня:
– Только прошу Вас без самодеятельности.
Он ушёл, оставив на столе компрометирующую меня кассету.
Я бросил её в камин, даже не взглянув на содержимое. Мадам оказалась умной и хитрой. Вероятно, на каждого посетителя в качестве страховки у неё были такие же видеоматериалы. Мне оставалось только ждать.
Сунн Джи пришла в себя на третьи сутки. Она была ещё очень слаба, но, увидев меня, обрадовалась.
– О, Майкл, – прошептала она, – я уже думала, что никогда не выберусь из той ужасной клетки, – и разрыдалась на моем плече.
Я обнял девушку:
– Ничего не бойся, Сунн, теперь ты в безопасности, всё будет хорошо.
– Майкл, я должна сказать тебе что-то очень важное. – Девушка вытерла слёзы.
– Скажешь, но только завтра. А сегодня спи. Тебе нужно набираться сил.
Сунн Джи с благодарностью посмотрела на меня и снова заснула. Но спала она теперь каким-то другим, здоровым сном. Силы к девушке постепенно возвращались.
На следующий день Сунн выглядела уже намного лучше. Она хотела спуститься, но моя мама настояла на том, чтобы завтрак гостье подали в кровать. Аппетит у девушки оказался отменным.
– Привет! – Я принёс девушке букет белоснежных роз.
Сунн выпрыгнула из-под одеяла и взяла цветы:
– Какие они красивые!
Она присела на кровать и прижала к себе букет. Я увидел, что девушка плачет.
– Ты так добр ко мне, Майкл! Я не заслуживаю этого. Я не выполнила миссии. Из-за меня Лия в опасности.
– О чём ты говоришь, Сунн?
– Слушай. Спустя неделю после вашего отъезда моя бабушка слегла. У неё часто бывали сердечные приступы. Когда это случалось, я обычно шла к дедушке Ло за травами. Вот и в тот раз я собралась и отправилась к нему. Я нашла дедушку Ло в очень подавленном настроении. Он был чем-то очень расстроен. Сказал, что должно случиться непоправимое, что зря он отпустил Лию со Святой Земли, и она теперь в опасности. И ещё он рассказал мне про какое-то чудесное зелье, про противоядие, над которым трудился всю жизнь и теперь наконец-то получил его. Я ничего не поняла, но точно было одно: если Лия примет этот порошок, то беды можно будет избежать. Ты что-нибудь понимаешь, Майкл?
Я начал догадываться, о каком противоядии говорил старик, поэтому кивнул. Что ж, если Ло считал, что Лия должна принять это зелье, то так оно должно и быть.
– А где этот порошок?
Девушка разрыдалась:
– Прости, Майкл, я не смогла сберечь его.
Я принёс Сунн Джи стакан воды. Она выпила залпом и немного успокоилась.
