Но это было давно. А теперь Калеб вставал в пять утра, чтобы в шесть уже быть в офисе.
– Мои любимые! – воскликнул Тристан, увидев стоящую на столе пачку хлопьев. Забравшись на стул, он нетерпеливо спросил: – Интересно, какая внутри игрушка?
– Давай посмотрим.
Усевшись на соседний стул, Калеб открыл картонную коробку. Из нее выпал пластмассовый паук. Тристан радостно взвизгнул и засмеялся. Калеб рассмеялся тоже. Они затеяли игру «отыщи паука», и вскоре уже весь кухонный стол был засыпан кукурузными хлопьями и заставлен перевернутыми тарелками.
Подняв глаза, Калеб увидел жену, стоящую в дверях и с улыбкой наблюдающую за сыном.
– Что тут за шум?
Тристан вскинул вверх руку с игрушкой:
– На этот раз в хлопьях был паук!
– О нет, только не паук. – Аддисон подошла к столу и села напротив. – Я не собираюсь сидеть рядом с пауком!
По кухне плыл запах яичницы с беконом.
Калеб начал наливать в чашки кофе из кофейника.
– Нет, я лучше выпью чаю с лимоном.
Он удивленно поднял брови.
– Но ты ведь любишь кофе.
– Решила заняться своим здоровьем. Говорят, пить много кофе вредно.
– И это я слышу от женщины, которая приобрела себе навороченную кофемашину, потому что – я цитирую – «она обойдется дешевле, чем каждый день платить за десять чашек кофе в кафетерии»? Теперь ты перешла на чай?
– Женщина имеет право сменить пристрастия, – вырвалось у Аддисон, и она тут же помрачнела, словно осознав, что эти слова можно истолковать по-разному.
«Неужели жена меня разлюбила?» – подумал Калеб.
В этот момент Тристан подбросил своего паука вверх, и тот плюхнулся прямо в чашку. Брызги чая полетели во все стороны.
Аддисон встала из-за стола, так и не притронувшись к завтраку, и обратилась к сыну:
– Пойдем собираться. – Она взглянула на Калеба. – По утрам тут работает детский развлекательный центр – там можно оставлять Тристана до обеда.
«Я смогу работать по утрам», – эта мысль первой пришла в голову Калебу.
Аддисон взяла Тристана за руку и вывела его из кухни. Провожая взглядом стройную фигуру жены, Калеб подумал о том, что даже без макияжа и со скрученными в узел волосами Аддисон выглядит потрясающе красиво. Так почему же он, узнав, что сын будет по утрам отсутствовать, вспомнил первым делом о работе? Пять лет назад он подумал бы совсем о другом.
Калеб встал и вошел в спальню.
– Я отведу Тристана.
– Что? – удивилась Аддисон вынимая из комода одежду для сына.
– Если скажешь, куда идти, я отведу его в детский центр. А ты пока спокойно примешь душ и оденешься.
– Нет, – Она даже не дала ему договорить. – Я… я еще не видела этот развлекательный центр и хочу убедиться, что Тристану там будет хорошо.
Калеб почувствовал раздражение. Неужели жена считает, что он сам не может это сделать? Он заставил себя успокоиться – не хватало только снова поссориться. Он взял одежду, выбранную Аддисон для сына.
– Тогда отведем его вместе. Я одену Тристана, а ты пока иди принимай душ.
Она на мгновение замялась, а затем кивнула:
– Ладно. Буду готова через десять минут.
Взяв платье и нижнее белье, Аддисон зашла в ванную и закрыла за собой дверь.
Калеб невольно подметил: раньше она не закрывала дверь, когда принимала душ. Эта мелочь казалась еще одним признаком того, что жена все больше отгораживается от него.
Одев Тристана, он вывел его из бунгало. Указав на океан, сын спросил:
– А мы можем поглядеть на рыбок?
– Конечно.
Калеб взял его за руку и повел по деревянным мосткам в хижину, стоящую на воде. Там они улеглись на пол, рассматривая через стекло жизнь, кипящую вокруг обломка коралла, лежащего на дне.
– Что это за рыбка, папа? Вон та, красно-белая? А вон та, голубая? – спрашивал Тристан.
Калеб понятия не имел, как называются эти создания.
Прямо перед их лицами проплыла крупная рыба бирюзового цвета с розовыми полосками, сопровождаемая рыбешками помельче – полосатыми, словно зебры.
– Вот этот, большой, мне нравится, – заявил мальчик. – Можно я придумаю ему имя?
Калеб улыбнулся.
– Разумеется. Как ты его назовешь?
– Тристан.
Едва сдержав смех, Калеб сказал:
– Надо выяснить, продается ли тут какая-нибудь книжка, в которой рассказывается про всех этих рыб. – Он огляделся. – Тут много лодок. Может, мы как-нибудь выберем день и поплаваем вдоль кораллового рифа с маской.
– Это как?
– Это когда ты плывешь под водой, а дышишь через маленькую трубочку, на ногах у тебя ласты, и ты можешь разглядывать разных подводных обитателей.
– Мы сможем плавать вместе с рыбами? – спросил сын, заворожено внимающий отцу.
– Конечно. Я сегодня узнаю, как это устроить.
Тристан сощурился.
– Ты не забудешь?
Внутри все сжалось. Так вот что думает о нем четырехлетний сын: что папа всегда забывает про свои обещания!
– Не забуду.
А в мозгу между тем продолжали тесниться мысли о том, что надо еще раз просмотреть контракт, позвонить клиенту, поговорить с юристом… Даже сейчас, когда сын рядом, не получалось выбросить работу из головы. Ну почему никак не удается забыть о делах, расслабиться? Может, он уже разучился расслабляться?
Боковым зрением Калеб уловил какое-то движение. В дверях хижины стояла Аддисон в коротком красном сарафане и солнечных очках, сдвинутых на лоб, в руке она держала рюкзачок сына.
– Ну что ж, пойдем взглянем на детский центр.
Всем семейством они зашагали по тропе к отелю мимо пальм и кустов с красными и оранжевыми цветами.
Детский центр располагался в затененной комнате, полной игр и игрушек. Здесь уже находились четыре ребенка и две воспитательницы.
Одна из воспитательниц тут же направилась к Коннорам.
– Привет! Меня зовут Кохиа. А это Тристан?
Мальчик кивнул и спросил:
– Мам, а откуда она меня знает?
Кохиа наклонилась к нему.
– Я знаю всех мальчиков и девочек, которые приходят сюда. – Она протянула Аддисон анкету. – Ответьте, пожалуйста, на несколько вопросов: что Тристан любит, а что нет, имеется ли у него аллергия на что-нибудь и так далее.
Калеб оглядел комнату. Здесь было чисто, дети выглядели довольными. Воспитатели, похоже, хорошо знали свое дело. Аддисон, заполнив анкету, задержалась, чтобы убедиться, что Тристан тут освоился – он уже что-то рисовал сидя за столом. Кохиа махнула рукой его родителям:
