8 и 9 апреля 1699 г. Около девяти часов утра был большой пожар недалеко от Посольского двора, за палатами воеводы Шеина. Боярин Салтыков и князь Алексей Михайлович Черкасский много пострадали через это несчастие; горело в продолжение четырёх часов, отчего превращены в пепел их собственные палаты и многие окружавшие оные деревянные дома. Здесь не употребляют воду для тушения огня, но для пресечения пожара только разбирают дома. Правда, на пожарных оловянных трубах (sic!) нередко видны значки со знаками, отличающими солдат разных полков, но очень редко можно заметить людей, употребляющих эти трубы в дело. Пламя с ближайших домов захватывало людей, разбиравших крыши, когда они вовсе об этом не думали, и препятствовало им продолжать их работу. На место, где свирепствовало пламя, вынесли, чтобы пресечь его, икону Божией Матери. Сегодня также сгорел один дом в Немецкой слободе.
Юст Юль, 1711
16-го мая. В Немецкой слободе произошел ужасный пожар, обративший в пепел значительную часть этого предместья и, между прочим, великолепный дворец князя Меншикова. У новой лютеранской церкви (сгорела) крыша, школа же (истреблена) до основания. Когда видишь здесь начинающийся пожар, (становится) страшно: так как почти весь город построен из леса, а пожарные учреждения плохи, то огонь распространяется до тех пор, пока есть чему гореть.
На пожар выходят русские священники с (хоругвями), образами, кадилами и другою священною утварью и молятся между пожарищем и (незанявшимися еще) домами, но все напрасно. Простой народ только смотрит (в бездействии) и стережет случай, как бы что-нибудь своровать или стащить. Спасать (имущество) или тушить (огонь) его не побудишь и за деньги. Настоящий пожар после больших усилий остановили наконец тем, что разобрали множество домов под (ветром). Когда (огонь) дошел до (пустого места), то, не находя более (пищи), поневоле погас сам собою.
И.Т. Посошков, 1724
Противопожарные мероприятия
И от такова их разорения надлежит им учинить охранение, дворы им велеть строить пространнее и не сплош двор подле двор, но с переступкою, гнездами, и улицы зделать широкия на прост[р]анных местах сажень по тритцати шириною, а где и тесно место, то тут бы менши дватцати сажен улиц не делать, того ради, аще у кого загоритца, то все соседи бежали отнимать.
И егда меж дворов будут промешки свободные, то со всех сторон отнимать будет свободно, и тем двум дворам вовсе згореть не дадут, потому что соседи по прежнему не кинутца за убором домов своих, но все будут отнимать у того, у кого загорелось.
А в нынешнем селени[и] никоими делы во время запаления соседям помощи подать не можно, понеже все мечутца за своими уборы, обаче не вси убратися могут, но у всех не без погибели бывает. И тако вси погибают, и от тога в самую нищету приходят.
Арабески
Совершенно несостоятельной была бы мысль о том, что Посошков был первым, кому в голову пришли идеи о системе охранения от пожаров русских подворий. Страна имела многовековую историю строительства жилья из дерева, и не из-за дешевизны и доступности материала, но, главное, из-за великолепной способности сохранения тепла в лютые холода. Соответственно, со всеми печальными последствиями использования дерева люди были знакомы давно. Так почему из миллионов предков Посошкова не нашлось ни одного умника, который бы предложил планировать строительство деревень по архитектурной разметке a'la Посошков? Да надобности особой не было! Однако той надобности не было для 99 % населения страны, но не для тех, кто населял посады вокруг замков.
Скажите, пожалуйста: и в XIX, и в XX наши полторы сотни тысяч деревень и сёл часто ли выгорали целыми улицами из-за разгильдяйства? А раньше? – Уж не чаще, чем в веке XXI-м. Отсюда у меня и появилась убеждённость, что княжеские «берлоги» выгорали столь часто преимущественно из-за поджогов посадов стараниями лазутчиков, как, например, в 1496 году во Пскове. Как это по-христиански! Как это по-евангельски! Не так ли?
Научившись возводить каменные строения (церкви), люди не спешили лепить и вселяться в каменные склепы. Но только до тех пор, пока не грянула экологическая катастрофа, когда все окрестные леса вокруг городов были изведены под корень, а возить брёвна за тридевять земель стало накладно. Тогда-то и ударились в каменное жилищное зодчество, сравнявшееся по себестоимости возведения с транспортными издержками на подвоз строительного леса, и полагая также, что камень не горит. Гореть-то он не горит, но всё, что внутри каменных стен, выгорало не менее «успешно», чем прежде. В чём могли все убедиться после московских пожаров 1812 года.
Ф. В. Ростопчин, 1812
Главная черта Русскаго характера есть некорыстолюбив и готовность скорее уничтожить, чем уступить, оканчивая ссору сими словами: не доставайся же никому… Когда пожар разрушил в три дни шесть осьмых частей Москвы, Наполеон почувствовал всю важность сего происшествия…
Я велел выпроводить из города две тысячи сто человек пожарной команды и девяносто шест труб (ибо было по три в каждой Части) накануне входа неприятеля в Москву. Был также корпус Офицеров, определенный на службу при пожарных трубах, и я не разсудил за благо оставить его для услуг Наполеона выведши уже из города все гражданские и военные чины… я видел многих людей, спасшихся из Москвы после пожара, которые хвалились тем, что сами зажигали свои домы.
Вот подробности, собранныя мною по моем возвращении в Москву… В Москве есть целая улица с каретными лавками, и в которой живут одни только каретники. Когда армия Наполеона вошла в город, то многие Генералы и Офицеры бросились в этот квартал, и обошедши все заведения онаго, выбрали себе кареты и заметили их своими именами. Хозяева, по общему между собою согласию, не желая снабдить каретами неприятеля, зажгли все свои лавки…
На другой день входа неприятеля в город четыре солдата пришли к нему; осмотря дом, и не нашедши ничего с собой унести, сошли в погреб, находящийся под оным, нашли там сотню бутылок вина, и давши разумет знаками племяннику купца, чтоб он поберёг оныя, возвратились опять ввечеру, в сопровождении тринадцати других солдат, зажгли свечи, принялись пить, петь и потом спать.
Молодой Русской купец, видя их погружённых в пьяной сон, вздумал их умертвить. Он запер погреб, завалил его каменьями и убежал на улицу. По прошествии нескольких часов размысливши хорошенько, что эти семнадцать человек могли бы каким-нибудь образом освободиться из своего заточения, встретиться с ним и его умертвить, он решился зажечь дом, что и исполнил посредством соломы.
В. А. Преображенский, 1854
Тверская губерния
Пруды выкопаны в большей части селений, если они удалены от проточной воды далее четверти версты. В некоторых селениях есть по два и по три пруда. Они копаются или с целию иметь значительные запасы воды, для того, чтобы поить скот, мыть белье, тушить пожары, или с целию осушения болотистой местности в селении. Большая часть прудов содержится очень небрежно, зарастает тиною и очищается очень редко.
