– Там оставила, – кивнула на ходу Шуша назад.
– Ай-ай, нехорошо добро казённое без присмотра оставлять! – укорил её сисадмин. – Тем более такое! Я же его чуть не языком вылизывал! А игрушки, игрушки? Ты уже успела ту стратегию попробовать? Ну, где золота на прииске больше надо добыть-то?
– Хард, ты всерьёз полагаешь… – начала Шуша, собираясь объяснить ему, что за время, прошедшее с получения ноутбука, даже открыть-то его ни разу не успела, но её прервал звонок телепатического вызова.
Она резко остановилась и, разумеется, увлёкшийся Хард с разбегу налетел на неё.
«Внимание всем! – уверенно произнесла Лиля, и Шуша почувствовала, насколько лучше теперь, после обширной практики, стали получаться у неё вызовы. – Расчётное время прибытия делегации OOP – двенадцать сорок пять. Всем оставаться на своих местах по плану А. Режим ожидания».
– Извини, Хард, ничего не получится, – со вздохом сообщила она мрачно отряхивающемуся сисадмину. – Давай потом.
– Эх, надо было удостоверение с собой взять и самому тебе вручить… – тяжело вздохнул тот и поплёлся вслед за ней обратно к наблюдательному пункту.
– А ты-то куда? – осведомилась она, когда, пройдя несколько шагов, поняла, что не ошиблась: нативный горец действительно идёт за ней.
– Ну так мне-то тоже по плану А велено на наблюдательном сидеть. Чтобы гремлины в аппаратуре боялись, – язвительно ответил Хард.
Глава 13
Теперь на наблюдательном пункте царила тишина, в которой слышно было только напряженное дыхание полутора десятков сотрудников бюро и начальства. Домик на ветвях, построенный с применением специальных заклинаний, чтобы не рухнул под тяжестью аппаратуры и работников, спешно пришлось укреплять дополнительно. И всё равно Гришнак Углукович приказал всем лишним покинуть помещение. Кроме нескольких стажеров аналитического отдела, которые в обстановке, приближённой к боевой, вряд ли чем могли помочь, лишней оказалась и Лоринн, чему, похоже, Гарасфальт был весьма рад. Это слегка удивило Шушу: похоже, остроухий всё-таки всерьёз беспокоился за неё.
Зато отнюдь нелишним оказался один из сотрудников отдела компьютерного обеспечения, давешний молодой практикант, специалист по ловле гремлинов в мобильниках, которого позвали по настойчивым просьбам Харда. Впрочем, тут же обнаружилось, что разбирается он не только в телефонах: на глазах у изумлённой публики нативный горец глянул на один из мониторов какого-то прибора с заумным названием и, мгновенно развинтив и сняв кожух, извлёк из его недр сразу двух противных, пищащих и извивающихся тварёнок. Затем снова посмотрел на монитор и удовлетворённо прищёлкнул пальцами. Подчинённый Гарасфальта, хронологически одарённый техноориентал, благодарно похлопал нативного горца по плечу. Шуша, вглядевшись в извивы, которые чертил на мониторе голубой луч, никакой разницы не заметила.
Теперь она стояла у самого окошка, глядя на широкий просвет между ветвями, в котором открывался вид на защитную полосу и корабль впереди. Вся передняя стенка наблюдательного пункта, скрытая, как надеялись все, от обитателей корабля под надежными защитными заклинаниями, ощетинилась объективами множества приборов. Надежда основывалась на том, что заклинания-сторожки за все эти дни так ни разу и не сработали, сигнализируя о том, что кто-то пытается проникнуть под защиту, разглядеть наблюдательный пункт. Но действительно ли защита работала – сказать было невозможно, по крайней мере, до тех пор, пока о братьях по разуму не будет известно хоть что-нибудь.
Только посмотрев в окуляр одного из магических биноклей, Шуша поняла, почему для наблюдательного пункта было выбрано именно это место. Микроскопическая по сравнению с размером корабля окружность чуть другого цвета, чем остальной корпус, находилась прямо по лучу зрения многочисленных приборов.
– Вон, видишь, левее – большое такое пятно вроде арки? – шёпотом спросил Гарасфальт, выглядывая из-за её плеча. – Это вроде грузового шлюза, видимо. Оттуда как раз те машины огнемётные и вылезли после посадки.
Шуша мысленно сравнила размеры машин, которые она видела в образах, полученных от деревьев ночью, с величиной грузового шлюза и предполагаемого люка для экипажа, и с некоторым облегчением подумала, что, похоже, сами гости из космоса вряд ли много выше, чем средний землянин.
– А зонды откуда вылетали? – так же шёпотом спросила она.
– Зонды – это наверху, отсюда не видно, потом на фото… – начал Гарасфальт, но его прервал Гришнак Углукович сзади:
– Разговорчики! Три минуты до начала, внимание!
Теперь уж многие сдержали даже дыхание. Шуша ощущала нервное ожидание членов делегации OOP, томившихся в десятке метров ниже и левее на земле. Три представителя: глава – руководитель Комитета по межрасовому общению и проблемам, остроухий, и двое помощников – руководитель Отдела по ЧС и руководитель Комитета по культуре, техноориентал и нативный кочевник соответственно. Сейчас они в последний раз, торопливо, но очень тщательно сверяли свои действия с аэропроектниками, пиромантами и экоконтролем на случай непредвиденных действий. На всякий случай периметр защитной полосы уже больше часа назад скрытно, под защитой заклинаний, оцепили военные. Шуша поморщилась: каким-то образом им удалось протащить в густой лес пулемёты и даже несколько лёгких артиллерийских орудий: не иначе, генерал настоял. Она с каким-то непривычным для неё отвращением вспомнила, как ночью он злобно бросил после возвращения в автобус, что, мол, если проделать в корабле дырку бронебойным, небось и геоманты всё тут же почувствуют, и гости незваные сразу себя проявят.
Защитные заклинания были настроены так, что не мешали ей прислушиваться, и она сразу почувствовала, что члены делегации, пожав руки на прощание инструктировавшим их сотрудникам бюро и генералу, пошли к кромке защитной полосы. Техноориентал напоследок шёпотом произнёс: «Иншалла».
Шуша, чуть помедлив, перекрестилась.
Парламентёры в лёгких защитных костюмах (земля на месте посадки всё же фонила, даже несмотря на обработку дезактивантами) вышли на край защитной полосы и остановились, позволяя увидеть себя братьям по разуму. Руководитель Комитета по культуре осторожно, стараясь не делать лишних движений, расчехлил знамя Земли и расправил его. Лёгкий ветерок слегка колыхал полотнище.
На корабле никак не отреагировали. Постояв несколько минут, парламентёры очень медленно пошли вперёд. Шуша чувствовала, как хрустит под ногами у них снежок, ощущала, как проминается тонкий слой пепла. И слышала сзади частое дыхание Гарасфальта, наблюдающего за парламентёрами из-за её плеча.
– Открывают… – сипло прошептал Миша, следивший за кораблём по приборам.
Шушино сердце пропустило один удар, на глазах выступили слёзы: она до боли в них попыталась разглядеть движение крышки люка, но на таком расстоянии это было бессмысленно. Маленькое пятнышко вдалеке, кажется, совсем не изменилось.
– Очень медленно, – дополнил молодой аналитик, когда Гришнак Углукович нетерпеливо сжал его плечо.
