Тьфу! Как она не додумалась до этого раньше! Не иначе, все проблемы последних дней застили мозги! Шуша засмеялась, расслабляясь. На всех ведущих сотрудников бюро были наложены заклинания секретности, именно поэтому журналисты, штурмовавшие полторы недели назад офис бюро, вызвали для прослушивания не телепата, а слухача! Только Службы собственной безопасности и несколько высочайших сотрудников OOP имели право и могли снять защиту и следить за директором, Лилей, Гарасфальтом… И геомантами.
И наверняка следят – в целях их же безопасности! Просто потому, что сами геоманты в соответствии с кодексом не имеют права употреблять свой дар в собственных целях! Она окончательно расслабилась и мысленно махнула рукой, выбрасывая из памяти пьяненького маскулинодендрофила и его странные слова.
Эх, да вообще, имеет ли это всё какое-либо значение? Если через месяц прилетят новые корабли пришельцев, чтобы строить космическую базу? И через месяц ли? Она не заметила, как нахмурилась, глядя в иллюминатор. Перед её мысленным взором помимо воли всё-таки пролетали мимолетные образы – её представления о том, какой станет Земля и каким станет общество, когда… Когда её уже не будет.
Дед, пожалуй, был прав: когда пришельцы начнут перекраивать мироустройство на свой лад, они без малейших поблажек отнесутся к остальным расам. И не только к магическим: нативные кочевники обязательно также падут их жертвой. Если и впрямь на корабле одни белые мужчины, можно не сомневаться в том, как пришельцы будут относиться к остальным. И к меньшинствам, и к… женщинам. Феминопредставителям-техноориенталам, конечно, деваться будет некуда, а вот остроухие, и феминодендрофилы, и нативные горцы… Они такого отношения долго не потерпят…
В обществе техноориенталов наверняка ещё довольно долго, может быть, даже пару-тройку десятков лет, пока не сменится поколение, будет сохраняться инерция политкорректности. И то, только если пришельцы не будут давить, насаждая свои правила. Но затем неизбежно настанет… Что? Война? Возможно, да, хотя, скорее всего, события будут развиваться по более мягкому пути. Сначала – сегрегация, затем… Те же резервации, где техноориенталов… людей… с другим цветом кожи будет ждать прозябание… И постепенное исчезновение.
Спираль истории просто сделает очередной виток. И то, от чего совсем недавно даже по меркам жизни техноориентала избавилась цивилизация, сначала, благодаря Махатме, уничтожив резервации для разумных других рас, затем, благодаря Кингу, – избавившись от отвратительных последствий расизма в виде сегрегации, снова вернётся. Только теперь всё будет гораздо хуже, – границы пройдут внутри одной расы разумных…
И магия… Такая привычная магия… Что будут делать те… люди, которые станут свидетелями её исчезновения? С гибелью геомантов жизнь перестанет быть безопасной, но куда худшее случится, когда из повседневного обращения начнут исчезать сотни и тысячи магических приспособлений, таких удобных и необходимых. Магические кристаллы и мыслеобразы – мелочи. Есть гораздо большее число профессиональных устройств, основанных на магии.
Дед говорил, что техника и магия – понятия противоположные. Но они успешно сочетались в сложных приборах, и ещё как! Шуша впервые задумалась, что способность находить экономичные решения, которую дед считал одной из главных особенностей техноориенталов как расы, и впрямь действовал. Трансфокаторы в телекамерах, магически приближавшие и отдалявшие снимаемый объект, – что будут делать без них телевизионщики? Как будут летать лётчики без локаторов? Что спроектируют архитекторы без магических циркулей, линеек и карандашей?..
Шуша покачала головой. Конечно, пришельцы с радостью «одарят» землян своей техникой, а может, те и сами быстро смогут изобрести какой-либо технический заменитель. Но в первое время, когда все обыденные предметы начнут ломаться, – не направится ли гнев пользующихся ими техноориенталов на решивших остаться на Земле представителей меньшинств? Вот это действительно будет война… Короткая, но очень кровавая. И те жалкие остатки способных к магии разумных, которые, как считал дед, всё-таки предпочтут дожить короткий век в цивилизованном мире, соблазнившиеся комфортом, проклянут свой выбор…
И начало всему этому будет положено всего через трое суток, когда Вильриэль Нарквеллиэн прибудет в Тотьму и войдёт в корабль… Шуша в который раз задумалась: почему же, ну почему они требуют, чтобы генсек пришла к ним без средств связи? Зачем? Боятся, что она пронесёт в себе дистанционно взрываемую бомбу? Что сможет, увидев устройство корабля, связаться с кем-нибудь и получить совет извне, как уничтожить корабль? Она усмехнулась, представив себе генсека, отпросившуюся с переговоров в туалет корабля и, запершись в тесной металлической кабинке, лихорадочно шепчущую в микрофон, замаскированный в очередных модельных очках: «Там такой вот провод… Синий. А рядом – красная кнопка. Что будет, если я перережу незаметно провод, а потом…»
Для завершения картины не хватало только Гарасфальта и всех его аналитиков на наблюдательном пункте, тарахтящих по клавиатурам, до слёз вглядывавшихся в мониторы и временами нервно хватающихся за голову. «Да-да, госпожа генеральный секретарь, мы вас слышим хорошо! Нет, тот провод не трогайте! Вероятно, дальше по коридору вы найдёте искомое…» Шуша не выдержала и действительно расхохоталась.
И вдруг захлебнулась смехом.
Стоп! Стоп!!! Да что же это такое, граждане… Да что же это…
– Что же это в твою дурную башку лезет, а? – шёпотом спросила у самой себя Шуша, зажмурившись до боли в веках и не замечая, что сжимает руки на подлокотниках с такой силой, что ногти протыкают мягкую обивку.
«Техника и магия никогда не пересекались…»,
«Без средств связи, безо всяких средств связи…».
Ей показалось, что где-то вдалеке раздался призрачный торжествующий смех деда.
Способ существовал. Способ существовал!
Но… Что это был за способ!
– Дед. Я тебя очень прошу. Держи за меня кулаки, – с коротким сухим всхлипом попросила Шуша.
Самолёт заходил на посадку.
Глава 26
В Тотьме было пасмурно, но холодно. Лёгкий сухой снежок сыпал с неба.
Шуша вышла из самолёта, остановилась на секунду, оглядываясь, и… подпрыгнула от неожиданности.
– Урррра!!! – её чуть не сбила с ног Юлечка. – Молодец, молодец, поздравляю, удалось! Мы так за тебя переживали!
– Что удалось-то? – растерянно спросила Шуша, обнимая Юлечку в ответ.
– Ну как что? Мы всё видели по телевизору!
– Ээээ… – протянула Шуша. – Ты про что?
Похоже, у Юлечки были какие-то свои представления о Шушиной миссии.
– Вы с Гарасфальтом по всем каналам были! И знаешь, как? Тебя всё время показывали первой, ну, твои слова про то, что геоманты погибнут, а дальше всё Гарасфальт объяснял подробно… С экспертами какими-то спорил… – уже шагая по улице, рассказывала Юлечка.
До Шуши, наконец, дошло. Естественно, ту, самую первую съёмку в Домодедово, каналы наперебой перекупали друг у друга сразу после первого эфира. Комментарии Гарасфальта и полемика, если она была, шли дополнением, на каждом канале – свои… В итоге все лавры, не только в представлении обывателей, но даже и сотрудников бюро, достались Шуше.
