– А что теперь проверяльщиков таких понаедет с блокнотиками после твоего выступления – это как?! Мне прикажешь всё бросать, и только и делать, что отвечать им: да, задумались, да, провели работу, да, каждый внёс свою лепту! Ещё, чего доброго, и делегаций из бюро понашлют: опытом делиться! Ты с ними опытом делиться будешь, а?
Шуша покаянно вздохнула и наконец подняла глаза на Гришнака Углуковича: судя по тону последних высказываний, он постепенно остывал. Несколько секунд они молча смотрели друг другу в глаза. Она – состроив извиняющееся выражение лица, потому что внутренне понимала, что боевитость и энергия директора не позволят парализовать работу бюро. Он – сначала сердито, а затем всё более смягчаясь.
Внезапно Гришнак Углукович закрыл лицо руками, его плечи затряслись. Шуша с удивлением поняла, что он смеётся.
– Оооох, горе ты моё… «Коллеги, нам необходимо всерьёз озаботиться уровнем нашей политкорректности!» – отсмеявшись, довольно похоже изобразил он Шушу на кафедре. – «Каждый сотрудник бюро должен решить хотя бы одну проблему!». Уйди с глаз моих, чтобы я сегодня тебя не видел! Бери выходной и завтра раньше двенадцати чтобы ноги твоей здесь не было! Пока в министерстве всех не успокою… Комп у тебя, считай, тоже только завтра готов будет. Ну, что стоишь? Отдыхать, я сказал!
Шуша мрачно вздохнула.
– Не уйду Гришнак Углукович… Не могу. Мне уже второй день надо с вами поговорить…
– Серьёзно? Тогда ладно. Я занят, Лиля! – рявкнул директор в трубку и бросил её на рычаг. Потом снова набрал номер на селекторе и сказал:
– Лилечка, соединять, только если из министерства! Мыслеобразы не принимаю!
После краткого и торопливого рассказа директор поднял взгляд на Шушу, сердито вздохнул, поджал губы и со скрежетом почесал когтями подбородок.
– Тогда почему другие не чувствуют ничего подобного? – спросил он.
Шуша пожала плечами. Напоминать директору, что это она ведущий геомант со способностями мирового уровня, и, соответственно, даже Ярик, геомант-региональщик, не говоря уже о стажёрке Анжелике, вряд ли сможет предвидеть кризис сейчас, когда он только приближается к «горизонту событий», было как минимум нетактично.
– А может, в других бюро тоже чувствуют некоторые… – расплывчато высказалась она. – Только, как и я, выжидают. Потому что понять не могут, что это.
– Хм… А ты точно уверена, что со стороны Солнца кризис надвигается?
Шуша кивнула и на всякий случай повторила уже сказанное:
– И ещё меня поражает, что не могу совершенно никаких деталей нащупать… Только ясное ощущение чуждости… И странности…
– Что бы это могло быть… – Гришнак Углукович в задумчивости устремил взгляд в потолок, по-прежнему теребя когтями жёсткую щетину на тяжёлом подбородке, и вдруг встрепенулся. – Знаешь что? Я, пожалуй, вот что сделаю. Прикажу аэропроектникам пошурудеть на сайтах астрономических, – вдруг накопают чего… Мусора, они, конечно, тоже много принесут, но, если какой-никакой любитель хоть что-то публиковал об увеличении солнечной активности или там о возмущениях магнитных полей, – они выкопают, они ребята добросовестные. Тем более, что потом проблемы в атмосфере им расхлёбывать…
– Может, предупредить их, чтобы интересовались даже самыми необычными наблюдениями и предположениями любителей? Даже если тех профессионалы осмеивают? – предложила Шуша.
– Да, да… – задумчиво подтвердил Гришнак Углукович. – А сам я тем временем справки у самых-самых профессионалов в обсерваториях наведу. Чтобы инициатива от меня исходила, это повесомее будет. А ты, вот что. Действительно, иди-ка домой. Дома ведь сеть есть?
Шуша кивнула.
– Вот из дома и свяжешься с остальными геомантами-мировиками – нечего бюро подставлять опять. И спрашивай тактичненько, издалека, что называется. Чтобы мне ещё раз!.. – с намёком погрозил он кривым когтистым пальцем.
В квартире было пусто и тихо. Свекровь наверняка после работы пойдёт посидеть с подружками в клубе, как обычно по четвергам, а сокровище ещё с утра унёсся на какую-то профессиональную медицинскую конференцию и отправится на дежурство прямо с неё. «Может, и впрямь завести ребёнка?» – подумала Шуша, раздеваясь: в тишине прихожей каблуки сапожек цокали очень громко.
Хотелось есть и спать, но если первое желание легко выполнимо, то второе придётся отложить. Лучше завтра отдохнуть лишние два часа, раз уж директор разрешил прийти на работу к двенадцати. Связываться с геомантами других бюро надо сейчас.
Пообедав, Шуша задумалась. В принципе, коллеги американские и тихоокеанские отпадали сразу, в силу слишком большой разницы во времени: при современной загруженности геомантов ночью им всё-таки надо спать, чтобы нормально работать днём, а не болтать по сети, пусть даже и на профессиональные темы.
Иностранными языками она владела не сказать, чтобы хорошо, в школе кое-как уделила внимание лишь английскому. Мишель, ведущий геомант бюро в Париже, немного знал и английский, и русский. Объединив свои познания, они вполне могли общаться. Но, посмотрев в окно, Шуша отрицательно покачала головой: уже начинало смеркаться, значит, в Париже как раз разгар рабочего дня. Отвлекать Мишеля от снижения вероятности железнодорожной аварии в районе Южного Прикарпатья не стоит.
Серёга из Владивостока давно уже дрыхнет, так что оставался только один выход: Настя из Новосибирского бюро. Проблема только в одном: она была с ней практически незнакома, общалась только пару-тройку раз на профессиональные темы.
Вздохнув, она пошла в комнату и включила компьютер: выхода не оставалось.
К счастью, Настин ник в скайпе светился зелёным. Впрочем, если бы её не было в сети, Шуша просто позвонила бы ей по мобильнику и попросила подключиться, хотя, конечно, делать этого не хотелось из-за её незнания реалий Настиной жизни.
«Привет, Насть!» – начала писать она, но даже не успела послать сообщение: Настя написала сама.
«Наконец-то ты! Привет! Я целый день тебя искала».
Шуша пожала плечами, боясь и надеясь одновременно, и написала:
«Что случилось-то?»
«У вас там, говорят, какое-то эпохальное собрание было? Что там ваш нативный кочевник придумал?»
«Да так, мелочевка. Проверяющие из министерства набросились. Ну и провели собрание», – ответила Шуша, про себя подумав, что в наше время новости стали распространяться слишком уж быстро.
«Ну, значит, скоро и до нас руки дойдут…» – написала Настя, присовокупив к ответу унылый смайлик.
«Не хочется слушать речь о недостатках, имеющихся в работе?» – спросила Шуша.
«Очень. Ещё в школе ненавидела всю эту отчётную мутотень».
«Понимаю. Но зато у меня выходной в итоге до двенадцати завтрашнего дня!»
«Что это ваш Гришнак добрый такой стал? Или ты что-нибудь ляпнула на собрании?»
«Ляпнула, было дело. Я тебе потом письмом кину если хочешь».
