– Смерть бледная!
– А ты видела?
– Нет, а ты?
– Может, вызовем?
* * *
А были и внезапные встречи и решения.
– Повелитель… ли… – Растерянный упырь, выполняющий в тот вечер роль гонца из верхнего мира, замер, перед разом обернувшимися к нему Фениксом и Бедорлагом. Не зная кого выбрать по старшинству, просто склонился в поклоне, не переставая бормотать. – Там к вам из Лукоморья гости пожаловали. Требуют, чтобы их пропустили. Пропускать?
– А кто? – Бедорлаг обреченно нахмурился. Видать, после его активных приключений, запросто могли прийти гости, которых можно было встретить с такой миной.
– Бывший оборотень Фома и бывшая русалка Анна. – Упырь склонился еще ниже. – Впускать?
– Не знаю таких. – Феникс растерянно посмотрел на брата.
– Это по мою душу. – Печально вздохнул Бедорлаг. – Зови.
Вскоре, перед нами появились нечаянные гости, и начали вести себя так же как и упырь.
– Мое почтение, господин. – Начал было Фома.
– Господины… – Поддержала его Анна, поглядывая, то на одного, то на другого.
– Давайте без предисловий. – Бедорлаг взглянул на бывшего оборотня. – Чего хотел? Я ведь вроде избавил тебя от власти Луны и твоей волчьей натуры?
– Вот в том-то и дело! – затараторил парень. – Избавили! А мне так сильно хотелось бы вернуться в свою мягкую шубку…. А то по ночам холодно становится.
– А я бы хотела снова стать русалкой. – Взмолилась Анна. – И у вас жить! Все равно меня мужики ни из одной деревни не хотят в жены брать. Говорят, еще утопит в первую брачную ночь… Эх…
Бедорлаг посмотрел на Феникса.
– Ну, как? Не против первых переселенцев?
– Не против. Только при условии. Расскажешь, как они в Лукоморье из людей в нечисть превратились!
– Долгая была история… – Виновато почесал висок Бедорлаг. – Не думаю, что тебе будет интересно… – И благословил несчастных. – Оставайтесь. И давайте с нами. За стол!
Ну и конечно не прошло бесследно для всех, когда Ворон, встав на одно колено, сначала пропел приятным баритоном романс, а после попросил за все прощение, ну и попутно руки и сердца у Гамаюн. Та сперва состроила из себя оскорбленную невинность, но когда два брата встали, и разом дали за нее «добро» – согласилась. А куда деваться? Мужское слово – тверже гороха.
Жаль, что за всеми этими, несомненно, столь важными событиями, никто не услышал тихую беседу между Фениксом и Бедорлагом. И не узнал самую важную за тот день новость.
Кроме меня, конечно!
– Так, значит, уходишь?
– Я должен найти новый дом для моей семьи.
– Но…
– Перестань, брат. Мы дети одних родителей. Я знаю, как создавать. Просто всегда боялся… одиночества. И того, что не получится…
– Ну… теперь нас много. Только скажи! Сирин придаст печали твоему миру, Алканост – вон глянь, как частушки наяривает с гармошкой наперевес – даст веселья. Гамаюн… ну тоже чего-нибудь. Философского.
– А… если ты и я?
– Знаешь, я ведь тоже не создавал пока еще миров… Так, по мелочам, собачек всяких, трехглавых.
– А чего не пятиглавых?
– Ты представляешь, сколько на такую тушу прокорма надо?
– Гм… ну да… Так как?
– Я вот что подумал… Верхний мир у нас есть. И средний вроде как. Может нижний?
– Гм, ты на что намекаешь?
– Да типун тебе, больше твоей головы! Думаешь, если мир нижний, так обязательно черный и мрачный? Просто, он будет рядом со всеми нашими привычными мирами. И… создашь в них того, кого захочешь!
– А может, расскажем всем в первых двух мирах о нашем третьем мире, да и пускай кто хочет перебирается? А то, что-то мне пока… не до экспериментов. Жена и прочее… Ну… ты понимаешь.
– Еще как, брат, понимаю. Еще как…
– Тогда, завтра с утра и начнем?
– Лучше через недельку. Сам же понимаешь: жена… Ну и прочее…
– Или через две….
2016 г. Март
