– Ну, по крайней мере, она о нем заботится. – Дженна на мгновение отстранилась, чуть улыбнулась. – Я чувствую, что ты хмуришься, но ведь в каждой семье всегда есть проблемы. В моей, например, точно есть.
Ария постаралась больше не шевелить лицевыми мышцами, дабы не выдать еще какой-нибудь информации.
– Может, все-таки стоит дать этой женщине шанс, – продолжала Дженна. – Тем более она творческая личность?
У Арии ухнуло в животе.
– Откуда ты знаешь, что она творческая личность? – спросила она, не в силах сдержаться.
Дженна перестала работать. Капли мучнистой массы упали с ее рук на обшарпанный пол.
– Так ты сама только что сказала.
Арии стало дурно. В самом деле? Дженна налепила еще несколько газетных полосок на ее щеки, потом – на подбородок, лоб и нос. И тут Арию осенило. Если Дженна чувствует, как Ария хмурится, значит, она наверняка способна сказать о ее лице и многое другое. Например, определить на ощупь, как Ария выглядит. И, стоило девушке поднять глаза, она увидела на лице Дженны мимолетный испуг, словно та уже раскусила Арию.
В аудитории стояла влажная духота.
– Мне надо… – Ария неуклюже встала из-за стола, чуть не опрокинув большое ведро с водой, к которому она пока еще не притронулась.
– Ты куда? – окликнула ее Дженна.
Арии нужно было хотя бы на несколько минут покинуть аудиторию. Но, пробираясь к выходу, она чувствовала, как маска стягивает, засасывает ее лицо. Пикнул ее смартфон «Трео». Она полезла за ним в сумку, стараясь не испачкать клавиатуру. Ей пришло сообщение:
Противно находиться в темноте? А ты представь, каково слепой! Скажешь хоть КОМУ-НИБУДЬ про меня, мрак станет твоим вечным спутником. чмоки! – Э.
Ария глянула на Дженну. Сидя за столом, та возилась с телефоном, не опасаясь измазать его тестом. Ария вздрогнула, снова услышав сигнал своего смартфона. Она посмотрела на дисплей. Поступило еще одно сообщение:
Р. S. Твоя будущая вторая мамочка ведет двойную жизнь, прямо как ты! Хочешь посмотреть? Приходи завтра в «хутерс». – Э.
19. Блуждающие умы желают знать
В четверг утром Эмили в традиционной спортивной форме роузвудской школы – белой футболке, куртке с капюшоном и синих шортах, вышла из душевой кабинки в раздевалке, и тут ожило школьное радио.
– Всем привет! – зазвучал из динамиков оживленный жизнерадостный мальчишеский голос. – Говорит Эндрю Кэмпбелл, президент вашего класса. Я только хочу напомнить, что завтра вечером в загородном клубе Роузвуда устраивается празднество по случаю выздоровления Ханны Марин! Приглашаем всех, но приносите с собой маски – вход только в маскарадных костюмах! И еще. Я хочу, чтобы все пожелали удачи Спенсер Хастингс – сегодня вечером она уезжает в Нью-Йорк на собеседование финалистов конкурса «Золотая Орхидея»! Успехов тебе, Спенсер!
Несколько девчонок в раздевалке тяжело вздохнули. В каждом объявлении по школьному радио всегда хотя бы раз упоминалась Спенсер. Эмили удивило, что вчера в больнице, когда они навещали Ханну, Спенсер ни словом не заикнулась о поездке в Нью-Йорк. Обычно она взахлеб болтала о своих достижениях.
Миновав огромную картонную акулу – талисман школы, – Эмили вошла в спортзал и услышала улюлюканье и аплодисменты, словно она явилась на собственную сюрприз-вечеринку.
– Наша любимица снова с нами! – возвестил Майк Монтгомери.
Он стоял под баскетбольным кольцом. Казалось, у него за спиной собрались все мальчишки-девятиклассники, вместе с Эмили посещавшие разновозрастный физкультурный класс.
– На секс-каникулах была?
– Что-о?
Эмили обвела взглядом спортзал. Майк говорил довольно громко.
– А то не понимаешь?! – изгалялся Майк. Его проказливое, как у эльфа, лицо почти как две капли воды походило на лицо Арии. – В Таиланд ездила или еще куда?
На его губах заиграла мечтательная улыбка.
Эмили наморщила носик.
– В Айову.
– О, – смутился Майк. – А что, Айова – тоже круто. Там ведь полно доярок.
Он многозначительно подмигнул, будто доярки у всех ассоциировались с порно.
Эмили подумывала о том, чтобы язвительной отповедью заткнуть ему рот, но в итоге просто пожала плечами, поскольку была уверена, что Майк не хотел ее унизить. Остальные долговязые девятиклассники таращились на них в изумлении, словно Майк рискнул попросить адрес электронной почты у самой Анджелины Джоли.
Учитель физкультуры, мистер Дразновский, свистнул, и все ученики, разбившись на команды, то есть рядами – на языке спортзала, уселись на пол по-турецки. Мистер Дразновский сделал перекличку, провел разминку, а потом все высыпали на теннисные корты. Выбирая в корзине для спортинвентаря ракетку «Вилсон», Эмили услышала за спиной тихое «Эй!»
У контейнера с мячами Босу
[73], изотоническими кольцами для занятий по системе «пилатес» и прочими снарядами, которые используют для тренировок в свободные от уроков часы помешанные на фитнесе девчонки, стояла Майя.
– Привет, – воскликнула она, розовея от радости.
Эмили робко шагнула в объятия Майи, вдыхая ее знакомый запах – аромат жвачки с привкусом банана.
– Почему ты здесь? – ахнула она.
– Смылась с алгебры, чтобы тебя найти, – шепотом объяснила Майя. – Она показала деревянный жетончик, вырезанный в форме символа числа пи – разрешение покинуть класс во время урока. – Когда ты вернулась? Что произошло? Ты приехала насовсем?
Эмили медлила с ответом. В Роузвуде она находилась уже сутки, но минувший день прошел в суматохе – посещение больницы, потом эсэмэска от «Э», потом школа, плавание, общение с родителями. У нее просто не нашлось времени поговорить с Майей. Вчера она заметила Майю в школьном коридоре, но забежала в пустой класс и дождалась, пока та пройдет мимо. Сама не понимала почему. Не сказать, чтобы она специально пряталась от Майи.
– Я вернулась не так давно, – выдавила Эмили. – Но насовсем. Надеюсь.
Дверь, ведущая к теннисным кортам, со стуком закрылась. Эмили бросила на нее тоскливый взгляд. К тому времени, когда она войдет туда, все, кто ходит в ее физкультурный класс, найдут себе партнеров, и ей придется перекидываться мячом с мистером Дразновским, а, поскольку он ведет еще и предмет «Здоровый образ жизни», то по ходу спарринга будет читать ей лекцию о контрацепции. Эмили резко зажмурилась и снова открыла глаза, словно пробуждаясь ото сна. Что с ней такое? Какого черта она переживает из-за дурацкого урока физкультуры, когда рядом с ней Майя?
