Когда колесо остановилось, шарик опустился в ячейку с номером «6». Спенсер выиграла в третий раз подряд.
– Молодец, – сказал кто-то ей на ухо.
Спенсер огляделась, но так и не сумела вычислить того, кто к ней обратился. Голос вроде как принадлежал ее сестре. Но откуда тут Мелисса? Никто из студентов колледжа сюда не пришел, да и сама Мелисса перед тем, как Спенсер отправилась на собеседование финалистов «Золотой Орхидеи», заявила, что вечеринка по случаю выздоровления Ханны – сущая нелепость.
Из головы не шла фраза из послания «Э»: «А ведь это сделала она».
Спенсер скользила взглядом по залу. К сцене пробиралась какая-то блондинка с удлиненной стрижкой, но, когда Спенсер встала из-за стола, та затерялась в толпе. Спенсер протерла глаза. Может быть, она сходит с ума.
Внезапно за руку ее схватила Мона Вондервол.
– Привет, красавица. Есть минутка? У меня сюрприз.
Она провела Спенсер в более укромный уголок и щелкнула пальцами. Возле них, словно по мановению волшебной палочки, вырос официант. Он вручил обеим по высокому бокалу с напитком, в котором поднимались пузырьки.
– Настоящее шампанское, – с гордостью объяснила Мона. – Я хотела поблагодарить тебя, Спенсер. За то, что ты организовала вместе со мной эту фантастическую вечеринку… и за то, что поддержала меня. Насчет… ну, ты знаешь. Посланий.
– Ну да, – тихо отозвалась Спенсер.
Они чокнулись.
– Потрясающая вечеринка, – восторженно продолжала Мона. – Без твоей помощи у меня бы так не получилось.
Спенсер, скромничая, махнула рукой.
– Ерунда. Ты сама все устроила. А я всего лишь сделала пару звонков. Ты просто прирожденный организатор.
– У нас обеих есть этот природный дар. – Мона глотнула шампанского. – Нам нужно открыть совместный бизнес по организации вечеринок.
– И попутно парней будем «ослеплять», – пошутила Спенсер.
– Обязательно! – воскликнула Мона, бедром подтолкнув Спенсер.
Спенсер водила пальцем по стеклу. Ей хотелось рассказать Моне о последнем послании от «Э», которое касалось Мелиссы. Мона поняла бы. Но диджей поставил быструю песню в исполнении группы ОК Go
[115], и Мона, не дожидаясь ответа, взвизгнула и кинулась на танцпол. Обернулась, словно спрашивала: «Идешь?» Спенсер покачала головой.
От шампанского у нее кружилась голова. Пару минут она побродила в толпе гостей, а потом вышла на свежий воздух. Двор заливали огни, но поле для гольфа обволакивала темнота. Рукотворных холмиков и песчаных зон видно не было. Спенсер различала только очертания голых деревьев вдалеке. Они трясли сучьями, походившими на костлявые пальцы. Неподалеку стрекотали сверчки.
«Э» ничего не известно про убийцу Эли, убеждала себя Спенсер, оглядываясь на неясные силуэты веселящихся в шатре. Да и вообще это бессмысленно, рассудила она. Мелисса не стала бы губить свою жизнь, убивая кого-то ради парня. Это просто очередной тактический ход «Э», чтобы Спенсер поверила в его ложь.
Вздохнув, она зашагала в уборную, размещенную рядом с шатром, – в трейлере, имеющем форму пузыря. Спенсер поднялась по пандусу и толкнула тонкую пластиковую дверь. Из трех кабинок одна была занята, две оказались пустыми. Когда она, спустив воду, поправляла платье, хлопнула дверь. К маленькой раковине прошли светло-серебристые туфли от Loeffler Randall. Спенсер зажала рот ладонью. Очень знакомая обувь, она видела ее много раз. Любимая пара Мелиссы.
– Э-э… привет? – произнесла Спенсер, выйдя из кабинки.
Мелисса с едва заметной улыбкой стояла, подбоченившись, у раковины. Она была в длинном черном облегающем платье с разрезом на боку.
– А ты здесь откуда? – спросила Спенсер, стараясь дышать ровно.
Сестра не отвечала – просто смотрела и смотрела на нее. В раковину из крана плюхнулась капля воды. Спенсер вздрогнула.
– Что? – выпалила она. – Что ты на меня так уставилась?
– Ты опять мне солгала, – прошипела Мелисса.
Спенсер прижалась спиной к двери кабинки, пытаясь найти взглядом какой-нибудь предмет, который можно использовать как оружие. Единственное, что могло бы послужить в этом качестве, это каблук туфли, и она стала медленно вытаскивать ступню из своей лодочки.
– Солгала?
– Йен признался мне, что вчера вечером в гостинице он заходил к тебе в номер, – проговорила Мелисса, раздувая ноздри. – Я же предупреждала, что он не умеет хранить секреты.
Спенсер вытаращила глаза.
– Между нами ничего не было. Клянусь.
Мелисса шагнула к ней. Спенсер прикрыла лицо ладонью, другой рукой сняла с ноги лодочку.
– Прошу тебя, – взмолилась она, держа перед собой туфлю, словно щит.
Мелисса почти вплотную приблизилась к ней.
– Я думала, что после нашего откровенного разговора на побережье мы с тобой достигли взаимопонимания. Очевидно, я ошиблась.
Она резко повернулась и вышла из уборной. Каблучки звонко застучали по пандусу, потом глухо по траве. Спенсер склонилась над раковиной, прижавшись лбом к холодному зеркалу. Внезапно послышался шум воды. Дверь третьей кабинки отворилась, вышла Мона Вондервол. Лицо испуганное.
– Это была твоя сестра? – шепотом спросила она.
– Да, – раздраженно бросила Спенсер и отвернулась.
Мона схватила ее за запястья.
– В чем дело? Тебе плохо?
– Да нет, все нормально. – Спенсер отступила на шаг. – Просто надо побыть минутку одной.
– Да, конечно. – Мона широко распахнула глаза. – Я подожду на улице. Позови, если понадоблюсь.
Спенсер благодарно улыбнулась вслед Моне. Она услышала щелчок зажигалки, потом шипение сигареты, которой затянулась Мона. Глядя в зеркало, Спенсер пригладила волосы. Трясущимися руками она взяла расшитый бисером клатч, надеясь найти в сумочке упаковку аспирина. Пальцы нащупали кошелек, губную помаду, фишки для игры в покер… и что-то еще, что-то квадратное и глянцевое. Спенсер медленно извлекла находку из клатча.
Это была фотография. На ней стояли рядышком, держась за руки, Эли с Йеном. За ними высилось круглое каменное здание, еще дальше выстроились в ряд желтые школьные автобусы. Судя по пышной стрижке Эли и ее поло фирмы J. Crew тропической расцветки с длинным рукавом, снимок был сделан, скорей всего, во время их поездки всем классом в театр «Народный свет» на спектакль «Ромео и Джульетта». Тогда кроме Спенсер, Эли, других ее друзей поехали еще и некоторые старшие школьники, в том числе Йен с Мелиссой. На улыбающемся лице Эли кто-то написал большими неровными буквами: «Ты – труп, стерва».
Спенсер смотрела на надпись. Почерк она узнала мгновенно. Мало у кого строчная буква «Э» похожа на курчавую двойку. За все годы учебы в школе Мелиссе поставили «четверку» только по одной дисциплине – чистописанию. Учительница, которая вела этот предмет у Мелиссы во втором классе, сурово критиковала ее за некрасивый почерк, но так и не отучила от привычки писать смешную «Э».
