— Куда поедем, мисс? — осведомился он.
— На Дерри-стрит, — ответила Молли как можно тверже, прижала к груди Петульку и села. Как и накануне, из-под сиденья послышался записанный на пленку голос, хотя на сей раз немного другой: «Мя-а-у, у кошки девять жизней, но у тебя-то всего одна. Пристегнись, пожалуйста». Впрочем, об этом можно было и не напоминать — таксист гнал как сумасшедший. Автомобиль с ревом рванул прочь от отеля и свернул на одну из главных улиц, рассекавших Манхэттен с севера на юг. «Мэдисон-авеню», — сообщал дорожный указатель. Шофер-мексиканец вилял между машинами, то и дело выезжая на встречную полосу, словно это была не настоящая дорога, а компьютерная игра, и хохотал во все горло всякий раз, когда ему в последний момент удавалось избежать столкновения. Молли покрепче вцепилась в дверную ручку, а Петулька вонзила когти в потертую кожу сиденья.
По обе стороны от дороги уходили ввысь громадные небоскребы. Девочке казалось, что эти сверкающие стены из стекла и стали смыкаются у нее над головой. А внизу, возле проезжей части, над решетками в мостовой клубились облака белого пара
Молли взглянула на карту, прикрепленную сзади к водительскому сиденью. Это был план Манхэттена. Почти все улицы на нем были просто пронумерованы, но в самом низу, у южной окраины острова, они имели названия, как во всех остальных, «нормальных» городах. Таксист нырнул в этот лабиринт и минут десять спустя высадил Молли с Петулькой на Дерри-стрит, взяв с них тридцать долларов. Эта улица была застроена солидными зданиями из коричневатого песчаника, по размеру больше похожими на привычные Молли дома в Брайерсвилле. Молли с Петулькой медленно пошли по улице, внимательно вглядываясь в таблички на дверях. Наконец им попалась на глаза полированная бронзовая вывеска: «Агентство Барри Хвата». Найти мистера Хвата оказалось не так уж сложно, и Молли мысленно поздравила себя с успешным выполнением первого пункта программы. Девочка расправила юбку, поглубже вздохнула и нажала кнопку звонка.
— Здравствуйте, — раздался по домофону женский голос — Чем могу служить?
— Мне надо встретиться с мистером Хватом.
— Поднимайтесь на пятый этаж. — Дверь зажужжала и открылась. Молли и Петулька очутились в темном, увешанном зеркалами вестибюле, где пахло апельсинами и ванилью. По натертому до блеска каменному полу они прошагали к зарешеченному лифту и поднялись на пятый этаж.
— Доброе утро, — встретила их секретарша. Похожая на куклу Барби, и, взмахнув длиннющими черными ресницами, окинула Молли внимательным взглядом. От ее глаз не укрылась потертая о, Потом она заметила Петульку. — Ты выступаешь с дрессированной собачкой?
— Нет.
Секретарша заглянула в свои записи.
— Сегодня утром я никого не ожидала, — сказала она — Тебе назначено?
— Да, — твердо ответила Молли, вспомнив, как решила приехать, увидев Барри Хвата по телевизору. — Да. Мистер Хват лично назначил мне встречу сегодня утром.
— Понятно, — протянула секретарша. В ее крошечном мозгу даже не возникло мысли о том, что Молли, может быть, лжет. — Мистер Хват выйдет к тебе через минуту. Посиди, пожалуйста
Молли села и приготовилась ждать. Девочка и Петулька, будто зачарованные, смотрели, как секретарша достает косметичку размером с хороший чемодан и добрых десять минут подкрашивает пухлые губки.
— Благодарю, благодарю за то, что пришли, — послышался приторный, как патока, голос Барри Хвата Обтянутая рукавом пурпурного костюма рука раскрыла дверь кабинета, выпроваживая гостей. Из кабинета в сопровождении родителей вышел мальчик лет десяти с большой игрушечной уткой в руках. Все улыбались.
— Спасибо, что нашли время посмотреть нас, — говорила мать. — Я вам позвоню?
— Он чудесен, чудесен, чудесен, — тараторил Барри Хват. — Но не надо мне звонить, я вам сам позвоню… через денек-другой.
— Спасибо, сэр, — сказал мальчик, а игрушечная утка у него в руках прогнусавила: — Пасиба, мистр.
— Ох, Джимми. Его просто невозможно остановить, — извинился отец, впрочем, сияя от гордости за сына.
— Вижу, вижу, — Барри Хват громко расхохотался. — Ну, до свидания. Продолжайте тренироваться.
Посетители ушли. Барри Хват ослабил розовый бант на шее и с облегчением вздохнул.
— Господи, до чего же я устал. — Тут он заметил Молли. — Ты ко мне? — нахмурился он и вопросительно посмотрел на секретаршу.
— Она сказала, вы назначили ей встречу, — пояснила девушка, наконец-то начиная догадываться, что ее обманули.
Молли кивнула, собираясь с мыслями.
— А родителей, — нет? — поинтересовался Барри.
— Нет, — ответила Молли.
— Замечательно! — воскликнул Барри. — Знаешь, с родителями всегда тяжелее всего. До чего же они настырны! Проклятие моей жизни. Рад видеть такую хорошую девочку одну! Заходи.
Отсутствие родителей впервые обернулось преимуществом.
— Спасибо, мистер Хват, — поблагодарила Молли и вошла в отделанный пурпуром и золотом кабинет. Барри Хват зашел следом и сел за свой стол.
— Итак, — начал он, окидывая взглядом потертый наряд Молли. — С чем ты выступаешь? Играешь Золушку? Мне нравится твой потрепанный костюм, он выглядит как настоящий! — Из ящика стола Барри вытащил коробку с сигарами. Как только он открыл крышку, оттуда полилась мелодия: «Набери карман-другой». Продюсер выбрал короткую толстую сигару, откусил и выплюнул кончик, достал зажигалку в виде фигурки Чарли Чаплина и нажал на шляпу. Из головы Чарли вырвалось пламя. Барри затянулся, выдохнул огромное облако вонючего дыма и продолжил: — Ладно, девочка, покажи-ка, что ты умеешь.
Когда дым рассеялся, он увидел, что девочка держит в руке золотой маятник и, медленно раскачивая его взад-вперед, тихим голосом приговаривает:
— Смотрите на маятник, смотрите на маятник…
— А, значит, ты занимаешься гипно… — Барри Хват попытался закончить фразу, но вдруг забыл, что же он хотел сказать. Маятник в руке у девочки неодолимо притягивал его взгляд. В его центре вращалась причудливая спираль. — Как краси… — Больше с его губ не сорвалось ни звука, но продюсера это ничуть не заботило. Молли остановила качающийся маятник и спокойно произнесла:
— А теперь посмотрите мне в глаза.
Когда взгляд продюсера остекленел, Молли принялась за работу.
— Барри, теперь вы в моей власти и будете делать все, что я скажу. Понятно? — Барри кивнул. Молли улыбнулась: — В первую очередь, отложите эту сигару…
Через полчаса Барри с восторгом кричал кому-то по телефону:
— Точно говорю, Рикси, она необыкновенная. Приезжай — сама увидишь.
А еще через полчаса Рикси Цветикс — генеральный продюсер и директор шоу «Звезды на Марсе» — входила в офис мистера Хвата на Дерри-стрит. Тридцатишестилетняя Рикси слыла одной из самых экзотических личностей Нью-Йорка. Молли никогда в жизни не видела женщин в таких дорогих нарядах. На ней был брючный костюм из черной кожи, сапоги до колен из шкуры зебры и такая же сумочка. Взбитые волосы развевались так пышно, будто их обладательница только что вышла из рекламного ролика шампуня, а губы были пухлы и нежны, как вишни (их накачал силиконом один из лучших пластических хирургов Нью-Йорка). Голубые глаза ослепительно сверкали. И сейчас эти глаза с подозрением взирали на Молли.
