И вдруг – вдруг о нас совершенно забыли! Где-то на полпути между перевалом Доннера и Долиной смерти литературный поток иссяк.
Каскад струй превратился в едкую пыль.
Белые дощечки с существительными, глаголами и прилагательными более никого не интересовали.
Я уже хотел было купить билет на самолет или угнать чей-нибудь фургон, как тут двери моего кабинета распахнулись. На пороге возник Бред, вернее, его бренное тело, начисто утратившее боевой дух, с бледным лицом, сжатыми зубами, с двумя огромными сумками, оттягивающими ему руки.
– Бред! – воскликнул я.
– В точку. Можете повторить, – ответил он.
– Входите же поскорее! Что с вами стряслось?
– Вы только что сами сказали.
– Вы принесли продолжение романа?
– Скорее, его остаток, – пробормотал он, высыпая на пол содержимое сумок. Тридцать фунтов мелких опилок. – Написать продолжение я так и не смог.
– Неужели вас покинуло вдохновение? Затор в мозгах?
– Дорожный затор! – сказал он.
Он собрал оставшиеся в сумке щепки и высыпал на мой стол. Некоторые мелкие частички осели на мое кресло. Я разглядел фрагменты букв, а иногда и целые буквы и даже слоги.
– Затор на дороге? – проблеял я.
– Мне никогда и в голову не приходило, что части наших сограждан мои придорожные цветочки могут прийтись не по нутру, – вздохнул Бред. – Мне то и дело приходилось пропускать участки, граничащие с чьими-то фермами, а то и целые округа! Шерифы приказывали мне убрать щиты, старые девы считали мой опус ипсо факто
[48] апофеозом бесстыдства. Доморощенные цензоры выдергивали мои колышки, как сорняки, воруя части романа, то же самое делали и плагиаторы!
– Плагиаторы?!
– Воришки, крадущие замысел! Грабители, растаскивающие роман по кускам! Пятимильный эпизод, исчезнувший в Талсе однажды ночью, всплыл на следующий день в Талахасси, к радости местных аллигаторов! Умыкнувший этот эпизод шериф Талахасси прогремел на всю страну, его книжку раскрутила Опра
[49]! Но разве я смогу это доказать? Я пытался вернуть похищенное, но эти вандалы тут же прострелили покрышки моей машины!
Голос его прервался. Переведя дыхание, он добавил шепотом:
– Наезд со смертельным исходом…
– Со смертельным? – воскликнул я.
– И что самое подлое, при помощи интернета. Сколь быстро я бы ни взращивал свой сад, урожай доставался им, они воровали мои слова и тиражировали, это они мчались впереди, как Роудраннер, а я плелся в хвосте, как койот
[50], дыша выхлопными газами электроники! Днем и ночью высвечивают они мои творения на миллионах экранов. Разве мог бы Каспаров обыграть «Биг-Блю»? «Компьютер поборол чемпиона мира по шахматам!» – вопили они со всех углов. Да эта айбиэмовская машина была набита десятками мозгов высочайшего уровня! Осиное гнездо гениев против одного несчастного русского! То же самое произошло и со мною. Хемингуевый недоучка против Всемирной паутины. Тогда-то я и удрал… Ну вот, собственно, – закончил он. – Может, вы еще найдете кого-нибудь, кто допишет финал. Прикончит плохих, достойно похоронит хороших. Я – пас. Мне больше нечего сказать.
– Надеюсь, вы сумеете найти себе новое занятие, – сказал я.
– Помощником плотника? Годилось для Иисуса, а мне нет. Деньги я вам верну.
– А что прикажете делать с этим? – спросил я, указав на груду опилок.
– Набейте ими подушку или устройте в них муравейник.
– Захватывающий был романище! – сказал я.
– Да. Интересно, чем бы он все-таки закончился?
– Если вы когда-нибудь придумаете концовку, сообщите и мне, хорошо?
– Не рассчитывайте на это. Всего хорошего.
Он вышел, оставив у меня в кабинете два мешка гранулированного опус-магнума.
– И что же мы с этим будем делать? – поинтересовалась появившаяся в дверях Эльза.
Я чихнул, потом еще и еще раз. Стол опустел, а воздух наполнился мелкими опилками.
– «Унесенные ветром»
[51]? – спросила она.
– Нет. Джек Керуак, «На дороге»
[52]. Принесите, пожалуйста, веник.
Мандарин
Как-то поздним вечером, примерно с год тому назад, я ужинал в дорогом ресторане, испытывая довольство самим собой и своим местом в этом мире (совсем недурное чувство для человека, которому уже перевалило за семьдесят). Потягивая второй бокал вина, я взглянул на официанта – до этого его присутствие оставалось незамеченным, так как он был все время далеко или находился у меня за спиной.
Это было как в кино, когда пленка внезапно стопорится в проекторе и изображение застывает. У меня захватило дух.
Я знал его когда-то. И не виделся с ним целую вечность. Он был моих лет, и все же его можно было узнать. Поэтому, когда он подошел к столику, чтобы долить в мой бокал вина, я рискнул обратиться к нему со словами:
– Мне кажется, мы с вами знакомы.
Официант посмотрел мне в лицо и отрицательно покачал головой.
– Не думаю. Вероятно, вы обознались…
Тот же лоб, та же стрижка, те же глаза, что и полвека назад.
– В последний раз мы встречались еще до войны, пятьдесят семь лет назад.
Официант отвел глаза в сторону и на мгновение задумался.
