— Смотри, где мы очутились! — с отвращением прошипел Микки, глядя в темноту. — В плену у мутантов! И всё из-за тебя!
— Не очутились бы, если бы ты не закатил там свою безумную истерику! — раздраженно парировала Молли. Она нащупала у себя за спиной сырую, скользкую стену и прикидывала, куда бы лучше сесть. — Нечего было кричать о помощи. Ты растерял свою гипнотическую силу, и теперь маленькой мисс Фанг на тебя наплевать.
— Да ты совсем дура! — отозвался Микки. — Ничего не понимаешь! Принцесса меня в два счета починит.
— Не починит, потому что няня Миклес собиралась сломать машину, — соврала Молли. — Что ты сможешь сделать, если машина не работает? Придется тебе найти другой способ снова научиться гипнотизировать. — Вдруг Молли пришло в голову, что, может быть, книга о гипнотизме до сих пор существует. В таком случае хорошо бы ее раздобыть. Надо выяснить это, только поосторожнее, так, чтобы Микки ничего не заподозрил. И она небрежно бросила: — Послушай, мы ведем себя глупо. Давай лучше подружимся. Нам с тобой есть о чем поговорить. Например, расскажи, как ты научился гипнотизировать? По какой-нибудь книге?
— Нет, меня научил Редхорн, — угрюмо буркнул Микки. — Никаких книг не было. Но я сумею вернуть себе знания. Эту дуру поймают прежде, чем она войдет в машинный зал. — Он сложил руки на груди и отвернулся.
— Не рассчитывай. — Молли, держа на руках Петульку, стала осторожно опускаться на металлический карниз. — А ты, Микки, должен кое-что понять. Без твоей силы ты ни капли не нужен этой вредине Фанг и уродине Криббинс с лицом как у привидения. Раз ты не умеешь гипнотизировать, они ради тебя и пальцем не шевельнут. И что ты думаешь о мыслительной машине теперь, после того, как сам в ней побывал? Как ты считаешь, хорошо это — вот так вытягивать из людей их мысли? — Микки ничего не сказал, только тихо пыхтел в темноте — видимо, проклинал Молли на чем свет стоит. — И к тому же, — добавила Молли, — Фанг считает, что, пообщавшись со мной, ты набрался дурных мыслей. Она больше не будет доверять тебе.
— Чушь, — возразил Микки. — Я верну себе свои знания, и всё будет так же, как прежде.
Молли громко прокашлялась.
— Ты считаешь, это будет хорошо? Да тебе надо голову проверить.
В темноте Микки аж зажмурился от злости.
— Ты совсем сдурела, — процедил он и медленно сел. — Люди из дворца найдут нас в два счета. Ты сама подписала себе смертный приговор.
— Подумать только — ради тебя я пожертвовала всем, что у меня было, — сердито отозвалась Молли. — Ты бы ради меня ничем не стал жертвовать, это уж точно.
Они оба молча смотрели прямо перед собой, сидя на карнизе и болтая ногами, точно на громадных качелях. Вдруг земля под ними зашевелилась, из нее высунул голову гигантский червяк.
— Аи! Гадость какая! Дерьмо котопаучье! — заорал Микки и прижался спиной к холодной стене. Молли вгляделась в темноту. Метрах в шести глаза чуть-чуть различали очертания окна — того самого, о котором говорил человек-черепаха. И вдруг, словно по ее мысленному приказу, раздался скрип и скрежет, и металлические ставни раздвинулись. Сквозь коричневое стекло пробился тусклый свет. Молли разглядела перед собой свежеразрытую землю. Казалось, она сидит на берегу плавательного бассейна, в котором вместо воды — почва. И в ней копошились чудовища. Среди комков сырой земли то тут, то там поблескивали их розовые спины.
— Фу, дрянь полосатая! — взвыл Микки. — Фу-у! Тут к окну подошли какие-то люди. Они были одеты как крестьяне из сказок — в штаны с заплатками, кожаные куртки, соломенные шляпы. Они приблизились к толстому стеклу и сложили ладони, чтобы прикрыться от солнечного света и разглядеть червей, копошащихся в полумраке. Микки подскочил.
— Эй, крестьяне! НА ПОМОЩЬ! — закричал он. — Именем всех властей Йанг-Йонгии приказываю: помогите мне! НА ПОМОЩЬ! Я ЗДЕСЬ!
— Они тебя не слышат, — спокойно отозвалась Молли. — Этот лилипут, профессор Селким, не посадил бы нас сюда, если бы стены не были звуконепроницаемыми. — Но Микки не слушал ее.
— ПО-МО-ГИИИИИ-ТЕЕЕЕ! — завопил он и замахал руками.
— И не видят. По-моему, всё, что им видно, это первые несколько метров ямы с червяками. — Молли поглядела на земляное логово. — А туда тоже не ступишь — опасно.
И в тот же миг она разинула рот от изумления. Потому что Микки — жалкий хлюпик Микки — совершил безумный поступок. Он встал на край карниза и, как певец в восторженную толпу поклонников, бросился, раскинув руки, в копошащуюся массу червей. Приземлился он на спину одному из червяков. И, как обезумевший каскадер в струящемся халате, стал прыгать с одного червяка на другого, словно переходил речку вброд по камням. Направлялся он к окну.
— Микки, вернись! — кричала Молли. — Это опасно! Помнишь, что сказал человек-ястреб?
Но было уже поздно. Микки неверно оценил расстояние до очередного червяка, и его нога соскользнула на землю. Он забарахтался, пытаясь выкарабкаться, но через мгновение погрузился в трясину.
— Болван, — вполголоса буркнула Молли и, не обращая внимания на звонкий лай Петульки, тоже прыгнула в яму.
Первый червяк, на которого она наступила, не ожидал подвоха, второй тоже. По этим розовым островкам плоти Молли сумела преодолеть половину пространства, в котором копошились черви. Но ближе к середине идти стало трудно. Червяку, на которого она прыгнула, ощущение не понравилось, он ушел на глубину, а с ним — и место, на которое Молли собиралась сделать следующий шаг. Ноги Молли по колено ушли в почву. А бедному Микки впереди приходилось еще хуже. Он был уже по пояс в вязкой трясине. В его широко раскрытых глазах сквозило отчаяние. Петулька на карнизе тоскливо скулила.
— Тону! — вопил Микки. — Ме-меня черви затягивают!
Молли лихорадочно соображала, как бы самой остаться на поверхности. Эх, если бы знать, где именно под землей скрываются черви! И тут ее осенило. Если задать червякам вопрос, то, может быть, в тех местах, где у них головы, появятся пузыри. И она мысленно спросила: «О чем вы думаете?»
Вокруг нее замаячили туманные пузыри Она не могла толком разобрать, о чем думают червяки: их мысли были извилисты и заполнены в основном почвой. Но Молли не было дела до образов; пузыри показывали ей, где скрываются головы червей. Некоторые пузыри были едва различимы, а значит, эти черви прятались глубоко под поверхностью. Другие картинки поднимались довольно высоко, а значит, эти черви были совсем близко. Один такой червяк был возле Молли, а другой — рядом с Микки. Она высвободила руку из трясины и, напрягая все силы, прыгнула. И правда — червяк оказался совсем неглубоко. Торопливо, пока он не спрятался, Молли перепрыгнула на следующего. С его колышущейся спины она дотянулась до Микки, схватила его за руку и с силой подтащила к себе. Червяк, на котором она стояла, быстро погружался в трясину, но позади него Молли разглядела еще одного, лежавшего близко к поверхности. Она перетащила Микки на его спину, а оттуда — на мокрый бетонный карниз вдали от окна. Они с облегчением вздохнули, усевшись поудобнее.
