Подозреваю, я была где-то на полдороге к панике при мысли о Патче с ножом в руках, но тут мое внимание привлекло кое-что другое. Я сделала два шага вперед и покосилась на свое отражение в одной из сковородок, висящих на стене. Мои волосы! У меня было ощущение, что ко мне на голову закатилось гигантское перекати-поле. Я прижала ладонь ко рту.
— Рыжий — твой натуральный цвет? — улыбнулся Патч.
— Я не рыжая, — изумленно уставилась я на него.
— Сожалею, что ты узнаешь об этом таким образом, но ты самая что ни на есть рыжая. Даже если твои волосы поджечь, краснее им становиться уже некуда.
— Они темно-каштановые.
Ну, может, у меня и есть в волосах легенький, незаметный, почти неуловимый красноватый оттенок. Но все равно я брюнетка.
— Это освещение, — добавила я.
— Да, может, это из-за лампочек, — он улыбнулся так широко, что на щеках появились ямочки.
— Я на секунду.
Я поспешно вышла из кухни, поднялась в свою комнату и собрала волосы в хвост.
Разобравшись с этим, я попыталась все обдумать. Мне не очень нравилось, что Патч свободно разгуливает по моему дому, да еще с ножом. К тому же мама убила бы меня, узнай она, что я пригласила Патча в дом в отсутствие Доротеи.
— Может, перенесем? — спросила я через пару минут, войдя в кухню и застав процесс готовки в самом разгаре. Я положила руку на живот, показывая, что меня беспокоит. — Подташнивает, — пояснила я. — Наверное, после поездки.
Он перестал резать и поднял глаза.
— Я почти закончил.
Я заметила, что он взял другой нож — больше… и острее.
Словно услышав мои мысли, он поднял его и внимательно рассмотрел. Лезвие сияло в электрическом свете. У меня внутри все застыло.
— Положи нож, — тихо приказала я.
Патч посмотрел на нож, потом на меня, потом опять на нож. Через минуту он положил его на стол перед собой.
— Я не трону тебя, Нора.
— Это… успокаивает, — выдавила я, но в горле совсем пересохло.
Он развернул нож ручкой ко мне.
— Иди сюда. Научу тебя готовить такос.
Я не двинулась с места. Странный блеск его глаз заставил меня думать, что мне стоит его бояться… и я боялась. Хотя этот страх был частью нашего взаимного притяжения, рядом с Патчем мне было до крайности неуютно. В его присутствии я переставала себе доверять.
— Как насчет… сделки? — Его склоненное лицо было скрыто в тени, и он посмотрел на меня сквозь ресницы. От этого создавалось впечатление, что ему можно доверять. — Помоги мне приготовить такос, и я отвечу на несколько твоих вопросов.
— Моих вопросов?
— Думаю, ты понимаешь, о чем я.
Я прекрасно понимала, о чем он. Он позволял мне одним глазком заглянуть в свой мир. В тот мир, где его голос звучал в моей голове. Он всегда знал, что сказать и как выбрать подходящий для этого момент. Не говоря ни слова, я подошла к нему. Он подвинул ко мне разделочную доску.
— Сначала, — начал он, придвинувшись и положив руки на стол рядом с моими, — выбери помидор. — Он повернул голову, и его губы оказались у моего уха. Теплое дыхание щекотало мою кожу. — Отлично. Теперь бери нож.
— Шеф-повар всегда становится так близко? — спросила я, еще не решив, нравится ли мне это или я боюсь того трепета, который вызвала во мне его близость.
— Да, если открывает секреты мастерства. Держи нож крепко.
— Держу.
— Хорошо. — Он отступил на шаг и внимательно меня осмотрел, будто выискивая оплошности — его взгляд бродил вверх и вниз, влево и вправо. На одно волнительное мгновение мне показалось, что я заметила скрытую улыбку одобрения. — Поваром нельзя стать, — сказал Патч. — Поваром надо родиться. Либо щелкает, либо нет. Как химическая реакция. Как думаешь, будет здесь химическая реакция?
Я надавила лезвием на помидор; он распался на две половинки, медленно перекатившиеся на доске.
— Ты скажи. Будет здесь химическая реакция?
Патч издал какой-то глубокий звук, который мне не удалось расшифровать, и усмехнулся.
После ужина он поставил тарелки в раковину.
— Я буду мыть, а ты вытирай.
Покопавшись в ящиках сбоку от раковины, он нашел посудное полотенце и игриво бросил мне.
— Я готова задавать вопросы, — сказала я. — Начинай с того вечера в библиотеке. Ты следил за мной…
Я замолчала. Патч лениво оперся о стол. Из-под его бейсболки выбились темные пряди. На губах бродила улыбка. Мои размышления улетучились, и в тот же миг на поверхность сознания всплыла новая мысль.
Я хотела его поцеловать. Прямо сейчас.
— Что? — Патч поднял брови.
— Эээ… ничего. Ничего, чепуха. Мой, я буду вытирать.
Мытье посуды не заняло много времени, и когда мы закончили, то поняли, что зажаты в тесном углу у раковины. Патч потянулся, чтобы забрать у меня полотенце, и наши тела соприкоснулись. Мы не шевелились, охраняя хрупкую нить, что связала нас вместе. Я отступила первая.
— Боишься? — промурлыкал он.
— Нет.
— Врунишка.
У меня участился пульс.
— Я тебя не боюсь.
— Правда?
И тут, не успев подумать, я сказала:
— Может, я просто боюсь… — Я прокляла себя за то, что начала эту фразу.
И что мне теперь сказать? Я не собиралась признавать, что все в Патче пугает меня. Этим я дала бы ему разрешение доставать меня и дальше.
— Может, я просто боюсь… боюсь…
— Того, что я тебе нравлюсь?
От облегчения, что не придется самой заканчивать ту фразу, я автоматически сказала: «Да», слишком поздно осознав, в чем ему призналась.
— В смысле, нет! Определенно нет. Я не это хотела сказать!
Патч мягко засмеялся.
— Если честно, какой-то части меня рядом с тобой определенно некомфортно.
— Но?
Ища поддержки, я сжала пальцы на крышке кухонного стола.
— В то же время меня пугающе к тебе тянет.
Патч усмехнулся.
— Слишком уж ты самоуверенный, — сказала я, пытаясь рукой оттолкнуть его на шаг назад.
Он поймал мою руку у своей груди и опустил рукав до запястья. В следующее мгновение он проделал то же самое с другой рукой. Мои руки оказались у него в плену. Я открыла рот, чтобы запротестовать.
Притягивая меня к себе, он остановился, лишь когда я оказалась совсем близко. Вдруг он поднял меня и посадил на стол. Теперь наши лица были на одном уровне. Он заворожил меня темной, манящей улыбкой. И именно тогда я осознала, что уже несколько дней втайне мечтала об этом мгновении.
