— Жюль? А с ним-то что не так? — нахмурилась Ви.
— Тебе не кажется странным, что каждый раз, когда мы вместе, Жюль куда-то пропадает?
— В смысле?
— Вспомни тот вечер, когда мы были в «Дельфах». Практически сразу Жюль пошел в туалет. Разве он вернулся? И когда я ушла покупать сахарную вату, разве Элиот нашел его?
— Нет, но я списала это на работу его внутренних механизмов.
— Ну а вчера вечером он таинственным образом заболел. — Я задумчиво почесала нос ластиком карандаша. — По-моему, он слишком много болеет.
— Мне кажется, ты преувеличиваешь. Может… у него СРК.
— СРК?
— Синдром раздраженного кишечника.
Я отказалась от варианта Ви в пользу неоформленной идеи, которую пока даже не могла ухватить. Школа Кингхорн была в часе езды. Если в этой школе были такие строгие правила, как говорил Элиот, то где Жюль постоянно находил время, чтобы приезжать в Колдуотер? Я видела его почти каждое утро по дороге в школу, он всегда сидел с Элиотом в «Энцо». Плюс он отвозил Элиота домой после школы. Складывалось такое ощущение, что Элиот вертел Жюлем как хотел.
Но это еще не все. Я яростно потерла нос карандашом. Чего не хватает?
— Зачем Элиоту убивать Кирстен? — сказала я вслух. — Может, она увидела, что он делает что-то незаконное, и он убил ее, чтобы она не проболталась.
— Мне кажется, мы подплываем к берегу страны Бессмыслицы, — вздохнула Ви.
— Есть еще что-то. Что-то, чего мы не замечаем.
Ви посмотрела на меня так, будто моя логика улетела куда-то далеко в космос.
— Мне кажется, ты слишком много об этом думаешь. Это уже похоже на охоту на ведьм.
В этот момент меня осенило, что я упускала все это время. Это мучило меня весь день, отзываясь где-то в подсознании, но голова была забита другими фактами, поэтому я не придавала этому значение. Детектив Бассо спросил меня, пропало ли что-нибудь. И только сейчас я поняла, что кое-что действительно пропало. Прошлым вечером я положила статью про Элиота на комод в своей комнате. Я еще раз подумала, и, да, действительно, она пропала.
— О, Господи! — тихо проговорила я. — Прошлой ночью в мой дом влез Элиот. Это был он! Он украл статью!
Так как статья лежала на видном месте, было ясно, что Элиот перевернул мою комнату просто, чтобы напугать меня, и, скорее всего, это было наказание за то, что я нашла статью.
— Что? — спросила Ви.
— Что тут у вас происходит? — спросил тренер, остановившись у нашей парты.
— Да, действительно, что происходит? — поддакнула Ви.
Она показала на меня пальцем из-за спины тренера и засмеялась.
— Эээ… у подопытного не обнаруживается пульс, — ответила я, сильно ущипнув Ви за запястье.
Пока тренер нащупывал пульс Ви, она изображала обморок и обмахивала себя. Тренер посмотрел на меня поверх очков.
— Вот здесь, Нора. Пульс сильный и четкий. Ты уверена, что в течение пяти минут подопытный воздерживался от активной деятельности, включая разговоры? Пульс не такой медленный, как я ожидал.
— Подопытный мучается от невозможности говорить, — вмешалась Ви. — И подопытному тяжело расслабиться, лежа на жесткой парте в кабинете биологии. Подопытный бы с удовольствием поменялся местами с Норой, чтобы она стала новым подопытным. — Ви схватила меня правой рукой и встала.
— Не заставляйте меня сожалеть о том, что я разрешил вам сесть, как хотите, — пригрозил нам тренер.
— Не заставляйте меня сожалеть о том, что я пришла сегодня в школу, — мило ответила Ви.
Тренер угрожающе посмотрел на нее, потом взял мой абсолютно пустой лист с лабораторными записями и быстро проглядел его.
— Испытуемый приравнивает уроки биологии к передозировке сильных успокоительных, — сказала Ви.
Тренер дунул в свой свисток, и все глаза обратились к нам.
— Патч? — сказал он. — Сядь сюда, пожалуйста. У нас тут возникли проблемы с совместимостью.
— Я просто пошутила, — быстро попыталась исправить ситуацию Ви. — Я честно буду делать лабораторную.
— Надо было подумать об этом пятнадцать минут назад, — ответил тренер.
— Пожалуйста, простите меня, — взмолилась Ви, с ангельским видом хлопая ресницами.
— Нет, — отрезал тренер и сунул ей тетрадку в здоровую руку.
— Прости! — прошептала Ви мне через плечо, неохотно пересаживаясь за переднюю парту.
Через секунду рядом со мной уже сидел Патч. Он сцепил руки, упершись локтями в колени, и уставился на меня.
— Что? — спросила я, чувствуя себя неловко от того, как он меня разглядывает.
— Я вспомнил твои вчерашние туфли.
Я почувствовала обычный внутренний трепет от присутствия Патча и, как обычно, не смогла понять, плохо это или хорошо.
— Как прошел вечер? — спросила я абсолютно спокойным голосом, пытаясь выйти из неудобной ситуации.
Мои детективные приключения вызывали неловкость между нами.
— Интересно. А твой?
— Не особо.
— Много домашней работы, да?
Он смеялся надо мной.
— Я не занималась домашней работой.
— А чем ты занималась? — хитро улыбнулся он.
На секунду я потеряла дар речи. Так просто и стояла с открытым ртом.
— Что за намеки?
— Просто интересно, насколько высока конкуренция.
— Подрасти.
— Расслабься, — он улыбнулся еще шире.
— Я уже на грани ссоры с тренером, поэтому сделай мне одолжение, давай сконцентрируемся на лабораторной. Я не очень хочу быть подопытной, поэтому, если ты не против… — я указала на стол.
— Не могу, — ответил он. — У меня нет сердца.
Я попыталась убедить себя, что он сказал это не в прямом смысле.
Пришлось ложиться на стол, прижав руки к животу.
— Скажи, когда пройдет пять минут, — я закрыла глаза, чтобы не видеть, как Патч меня рассматривает.
Через несколько минут я приоткрыла один глаз.
— Время вышло, — объявил Патч.
Я подняла руку, чтобы он мог измерить мой пульс. Патч взял ее в свою, и меня накрыло волной жара, а все внутренности перевернулись.
— Пульс испытуемого участился при прикосновении, — проговорил он.
— Только не пиши это.
Это должно было прозвучать возмущенно. Но, пожалуй, это прозвучало так, будто я пытаюсь подавить улыбку.
— Тренер хочет, чтобы мы давали исчерпывающую информацию.
— А чего хочешь ты? — спросила я его.
