Патч задумчиво провел рукой по подбородку.
— Не религия… культ.
— Ты принадлежишь к культу?
Только сказав это, я поняла, что удивилась, а не следовало бы.
— Так сложилось, что мне как раз требуется здоровая женщина для жертвоприношения. Я планировал сначала втереться к ней в доверие, но если ты уже готова…
Улыбка резко исчезла с моего лица.
— Ты меня не впечатляешь.
— Я еще даже не начинал.
Я соскользнула со стола и встала перед ним. Он был выше меня на целую голову.
— Ви сказала мне, что ты старше нас. Сколько раз ты заваливал биологию? Один? Два?
— Я не назначал Ви своим представителем.
— То есть ты отрицаешь, что заваливал биологию?
— Нет, я просто не ходил в школу в прошлом году.
По его глазам было видно, что он насмехается надо мной. Но это придавало мне только больше решительности.
— Ты прогуливал?
Патч положил кий на стол и поманил меня пальцем. Я не подошла.
— Хочешь, расскажу секрет? — спросил он тихо. — Я никогда до этого не ходил в школу. Хочешь еще один? Оказалось не так скучно, как я ожидал.
Он лгал. Все ходят в школу. Это положено по закону. Он лгал, чтобы вывести меня из себя.
— Ты думаешь, что я тебя обманываю, — сказал он, чуть улыбаясь.
— Ты никогда не ходил в школу? Если это правда, в чем я сомневаюсь, то что тебя заставило пойти туда в этом году?
— Ты.
По моему телу прошел сигнал к панике, но я сказала себе, что именно этого Патч и добивается. Я не собирались отступать и попыталась изобразить раздражение. Хотя все-таки потребовалось несколько секунд, чтобы голос вернулся ко мне.
— Это не настоящий ответ.
Видимо, он сделал шаг вперед, потому что в какой-то момент оказалось, что нас разделяет лишь жалкий тоненький слой воздуха.
— Твои глаза, Нора. Твои холодные, серые глаза совершенно неотразимы. — Он наклонил голову так, будто бы хотел рассмотреть меня под другим углом. — И эти убийственно пухлые губы.
Испугавшись не его комплиментов, а скорее своей положительной реакции на них, я шагнула назад.
— Все, довольно. Я ухожу.
Но как только я произнесла эти слова, я поняла, что это неправда. Я чувствовала, что хочу сказать что-то ему. Перебирая запутанный клубок мыслей в голове, я пыталась найти то, что рвалось наружу. Почему он был так насмешлив, почему вел себя так, будто я это заслужила?
— Такое ощущение, что ты многое знаешь обо мне, — сильно преуменьшила я. — Даже больше, чем нужно. Ты знаешь, что сказать, чтобы я почувствовала себя неуютно.
— Ты упрощаешь мне задачу.
Во мне вспыхнула злость.
— То есть ты признаешь, что делаешь это специально?
— Что «это»?
— Провоцируешь меня.
— Скажи «провоцируешь» еще раз. Когда ты это говоришь, твои губы выглядят так провоцирующе.
— Мы закончили, можешь продолжать свою партию.
Я схватила кий со стола и сунула ему в руки. Он не взял.
— Мне не нравится сидеть с тобой за одной партой, — сказала я. — И мне не нравится работать с тобой в паре. И твоя снисходительная улыбка. — Мой подбородок задрожал. Это случается, когда я говорю неправду. Мне стало интересно, лгала ли я сейчас. И если это было так, я бы с удовольствием себя пнула. — Ты мне не нравишься, — сказала я настолько убедительно, насколько это было возможно, и снова протянула ему кий.
— Я рад, что тренер посадил нас вместе, — ответил он.
Я заметила, что слово «тренер» он произнес с иронией, но не могла найти скрытый смысл. На этот раз он взял кий.
— Я работаю над тем, чтобы это исправить, — отрезала я.
Патчу это показалось настолько смешным, что он широко улыбнулся. Приблизившись ко мне, он вынул что-то из моих волос до того, как я успела отступить назад.
— Кусочек бумаги, — объяснил он и кинул его на пол.
Когда он поднимал руку, я успела кое-то заметить на его запястье. Сначала я подумала, что это татуировка, но, приглядевшись, поняла, что это красновато-коричневое, слегка неровное родимое пятно, похожее по форме на кляксу.
— Не самое удачное место для родимого пятна, — сказала я, немного расстроившись тому, что нас что-то объединяло.
Ведь мой шрам был практически на том же месте.
Патч непринужденно, но решительно опустил рукав до запястья.
— Ты бы хотела, чтобы оно было в более интимном месте?
— Я бы его вообще не хотела. — Мне показалось, что это прозвучало как-то не так, поэтому я попыталась еще раз. — Мне все равно, есть оно у тебя или нет. — И еще раз: — Мне плевать на твое родимое пятно, и точка.
— Еще вопросы? — спросил он. — Или, может, комментарии?
— Нет.
— Тогда увидимся на биологии.
Я хотела сказать, что он меня больше никогда не увидит, но не хотела второй раз за день брать свои слова обратно.
Поздно ночью меня разбудил какой-то треск. Я лежала, уткнувшись лицом в подушку и не двигаясь, все чувства настороже. Моя мама уезжала в командировку как минимум раз в месяц, поэтому я привыкла спать одна, и мне уже несколько месяцев не чудились крадущиеся шаги за дверью спальни. По правде говоря, я никогда не чувствовала себя в одиночестве. Сразу после того как отца застрелили в Портленде, когда он покупал подарок маме на день рождения, в моей жизни появилось странное чувство присутствия. Как будто кто-то смотрел со стороны на мир, в котором я живу. Сначала меня пугало это призрачное присутствие, но ничего плохого не происходило, и мой страх ушел. Я начала думать, что в этом был какой-то высокий смысл. Может быть, это дух моего отца. Обычно эта мысль меня поддерживала, но сегодня это было не так — присутствие было леденящим.
Чуть повернув голову, я заметила тень на полу. Я резко перевела взгляд на окно, где ярко светила луна, чтобы понять, что отбрасывало эту тень. Но там ничего не было. Я вжалась в подушку и сказала себе, что это было всего лишь облако, проплывшее мимо луны. Или мусор, которым играл ветер. Но все же мне потребовалось несколько минут, чтобы успокоился пульс.
К тому времени, как я осмелилась встать с кровати и посмотреть в окно, двор перед домом был тихим и пустым. Единственным, что нарушало тишину, был скрежет веток деревьев о крышу и стук моего сердца.
Глава третья
Тренер МакКонахи стоял у доски, продолжая о чем-то гудеть, но мое сознание было далеко от перипетий науки.
Я была занята придумыванием причин, почему Патч не может быть моим соседом, составляя список на обратной стороне старого теста. Как только закончится урок, я предъявлю тренеру свои аргументы.
