Офицеры и матросы «Приключения», даже если бы они захотели поддержать репутацию своего капитана, не знали, что сказать в оправдание его поведения. Да им, собственно, не было до него никакого дела.
Битти и Смайлз, попытавшиеся однажды сопровождать Кидда, были им решительно отринуты с невразумительным объяснением, что «им и вдвоем хорошо».
Сыновья лорда Белломонта переглянулись, ничего не поняли, но сочли за лучшее больше к капитану не приставать.
Надо вот еще что сказать: стоя на оконечности косы, Кидд вынимал из кармана своего камзола тряпицу, разворачивал ее, доставал «Посланца небес» и подолгу рассматривал.
Не просто рассматривал – впивался взглядом, гипнотизировал его взглядом, пытался проникнуть в его непонятную тайну, открыть в нем очаг его неестественной силы.
Временами капитану казалось, что ему удалось нечто подобное, и тогда он мог видеть с помощью алмазной силы так далеко, как ему было нужно. Свой наделенный невероятной пронзительностью взгляд он направлял всегда в одно и то же место, в яблоневый сад у дома жены. И тогда начинались эти, если так можно выразиться, сеансы надмирной связи, и перед глазами застывшего от восторга Уильяма Кидда возникало улыбающееся лицо его Камиллы.
– Я снова вижу тебя, моя дорогая. Ты сегодня весела, как никогда, в твоих чертах нет болезни, в твоих глазах нет печали, если бы ты знала, как это меня радует. Других целей нет в моей жизни, кроме как доставлять тебе радость, и нет для меня большего счастья, чем видеть, как ты радуешься.
В этот момент чья-то рука коснулась его плеча. Как будто громадная гора рухнула на плечи Кидда. Он прижал к груди камень и резко наклонился вперед.
– Что с вами, сэр?
Не меняя позы, Кидд полуобернулся на каблуках и увидел перед собою крупного рябого мужчину в английском флотском мундире.
– Что с вами, сэр?!
– Отвернитесь, пожалуйста, – попросил Кидд.
Глаза рябого офицера округлились и налились чистокровным удивлением.
– Не понял, простите, что?
Продолжая стоять в позе раненого в солнечное сплетение, капитан Кидд повторил свою просьбу. Англичанин судорожно сглотнул и отвернулся.
Кидд начал торопливо заматывать в тряпицу свой магический кристалл и не менее торопливо засовывать в карман.
Рябой офицер, мучительно осознавая, в каком странном положении он находится, решил это положение исправить. Он не нашел способа лучше, чем представиться:
– Майор Боллард, сэр.
– Какой еще майор? Зачем? – тихо проговорил, почти проныл Кидд.
Боллард, заподозрив какую-то непочтительность в свой адрес, вопросительно обернулся.
В этот момент владелец алмаза окончательно пришел в себя и радостно объявил:
– Капитан Кидд, сэр.
– Командую трехпалубным галионом «Октябрь», – ответил Боллард.
– А откуда он взялся, еще вчера его не было в бухте.
– Я бросил якорь четыре часа назад. Я очень обрадовался, увидев здесь ваше «Приключение», теперь мы покажем этим свиньям, что такое британский флот.
Кидд осторожно поинтересовался:
– Каким свиньям?
Боллард успокаивающе поднял руку:
– В здешних местах хватает всяких, на любой вкус, но несладко придется всем.
Они двинулись в обратный путь по косе.
– Мне сказали, что вы здесь, я бы мог, конечно, подождать, но так уж устроен, что если вижу нужного мне человека, тут же должен с ним поговорить.
– Понимаю, да.
– Я ведь кричал вам, но вы вели себя так, как будто меня не слышите.
– Я и правда не слышал. Чайки. Волны. Болларда чайки и волны интересовали мало.
– Вы, наверное, знаете, что неподалеку от Джоанны расположен остров Сент-Мари.
Кидд не имел об этом ни малейшего представления, но майор не дал ему в этом признаться.
– Мне стало достоверно известно, что там свили гнездо несколько отпетых негодяев из числа тех, что блуждают по здешним морям в поисках добычи.
– Да-а?
Боллард смачно плюнул в жирную чайку, зависшую прямо перед его носом.
– Поверьте, сэр, мои сведения не нуждаются в проверке.
– Я охотно вам верю.
– Их имена Джон Хор и Дирк Чиверс. Отпетые негодяи, по обоим давным-давно плачет веревка.
– И кажется, я слышу этот плач.
– Что вы сказали, сэр?
– Нет, нет, так, ерунда.
Вечером того же дня майор Боллард собрал у себя на «Октябре» совещание, на которое помимо Кидда пригласил и всех остальных офицеров «Приключения».
Майор выступил с бодрой и решительной речью, в ней он выразил уверенность, что все собравшиеся горят желанием как можно скорее вступить в борьбу со страшным злом, носящим название «пиратство»! Он выразил также уверенность и в том, что офицеры британского королевского флота, коих он видит перед собой, с огромной радостью воспримут известие, что им предоставляется такая возможность.
– Найдено настоящее осиное гнездо, на острове Сент-Мари, и мы его разорим. Сезон дождей, можно сказать, закончился. Ничто не мешает нам выступить!
Офицеры «Октября» зааплодировали.
Офицеры «Приключения» неохотно к ним присоединились.
Майор обратил на это внимание.
– Почему у вас такие кислые лица, джентльмены? Не будь я майор Боллард, если мы через неделю не вздернем на рее этих наглых мальчишек, Хора и Чиверса!
Открыто возражать этой самоуверенной демагогии никто не стал. Но рано утром, когда майор вывалился из единственной тамошней таверны, чтобы справить малую нужду, он увидел, продрав похмельные глаза, что новообретенный союзник бежал от него.
«Приключение» исчезло из гавани Джоанны.
Пока Боллард пьянствовал со своими офицерами, офицеры капитана Кидда велели поднять якорь и тихо убрались подальше от деятельного майора. Пришлось пожертвовать пятью десятками членов экипажа, которые вялили мясо на склонах горы.
Глава 3
Приключения «Приключения» заканчивались. Месяцы, проведенные в плавании после бегства из объятий майора Болларда, слишком дорого стоили красавцу, пленившему воображение губернатора Нью-Йорка и Массачусетса.
Гоняясь по Красному морю за судами мусульманских паломников, «Приключение» не добыло ни славы, ни богатства. Более того, оно вынуждено было кое с чем расстаться. Например, с половиной весел. Часть из них была поломана о прибрежные скалы в Бахрейне, часть украдена аборигенами на острове Исам-Бураха. Теперь оба корабельных борта напоминали челюсти больного старика.
Сражения и болезни выкосили часть команды. Странная, сухая, как говорили аденские арабы, лихорадка появилась на корабле сразу после того, как была захвачена первая фелука с паломниками. Вероятнее всего, она перекочевала вместе с кем-то из больных мусульман. Но богобоязненные матросы (даже среди пиратов такие попадаются) решили, что это месть Аллаха, в воды и дела которого они посмели вмешаться.
